Состав этого хлеба из двух кругловидных частей верхней и нижней, наложенных одна на другую, по мнению некоторых, изображает два естества в Лице Иисуса Божеское и человеческое (Новая Скрижаль).
Наверху хлеба полагается печать, и на ней видится знак четырехконечного[7] креста с сокращением имени Иисуса Христа: ЇС ХС и словами: НІ КА. Знаком креста он отличается от обыкновенных хлебов и вместе с тем показывается его назначение изображать крестную смерть Иисуса Христа. Слово греческое: ника (nka) побеждай напечатлевается на просфоре в память виденного равноапостольным царем Константином на небе знамения креста с начертанием этого слова. Соединение этого слова на печати просфоры с знаком креста и сокращенным начертанием имени Иисуса Христа представляет такой смысл: именем Иисуса Христа, распятого на Кресте, побеждай (врагов спасения).
Другим веществом для Таинства Евхаристии, вместе с хлебом, должно быть вино, и притом виноградное и красное. Виноградное потому, что на таком вине совершил Таинство Сам Установитель его, как видно из Его слов, сказанных по преподании ученикам таинственной чаши: Истинно говорю вам: Я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино в Царствии Божием (точнее: от порождения виноградной лозы, а она порождает вино, а не воду) (Мк 14, 25; ср.: Мф 26, 29). Красное потому что оно должно представлять для чувственных очей Кровь Христову. Притом по общему употреблению красного вина на Востоке, отчего оно и называется в Писании кровью гроздовой (Быт 49, 11; Втор 32, 14 и 38), несомненно, что красного, а не иного цвета вино предложено было Спасителем на Тайной Вечери. Подражая священнодействию Христову, Святая Церковь всегда совершала Евхаристию на вине, и только еретики первых веков, под предлогом воздержания от вина, совершали это Таинство или на одной воде, как последователи Евиона и Тациана, или на молоке, меде и даже на сыре, как другие еретики.
Приготовление хлеба и вина для Евхаристии
Как подготавливаются на проскомидии хлеб и вино?
Святой апостол Павел говорит: Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба (1 Кор 10, 17). Сообразно с этим апостольским обыкновением (причащаться от единого хлеба) и значением его, на проскомидии уготовляется для таинственного освящения собственно один хлеб, одна просфора, избираемая из нескольких. Священнодействие проскомидии предваряется словами церковного стиха из службы на Великий Пяток: Искупил ны еси от клятвы законныя (то есть от проклятия, изреченного в Ветхом Законе против нарушителей его заповедей) честною Твоею кровию, на Кресте пригвоздився и копием прободся, бессмертие источил еси человеком. Эти слова в устах священника, приступающего к совершению проскомидии, показывают, что он приступает к приготовлению таинственной жертвы в воспоминание принесенной на Голгофе. То же значение имеют следующие затем слова и действия. Взяв в руку просфору, священник знаменует ее крестообразно копием до трех раз и при этом столько же раз произносит: «в воспоминание Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа», в том смысле, что просфора эта назначается для принесения в жертву Богу Отцу в воспоминание страданий и смерти Богочеловека. Потом из середины просфоры священник выделяет копием часть, потребную для совершения Таинства. Она выделяется не только в ознаменование особенной святости ее назначения, но главным образом для наглядного представления искупительных страданий и смерти Богочеловека, как это видно из того, что при этом действии священник произносит слова из пророка Исаии, относящиеся к этим страданиям и смерти. Вот эти слова: Яко овча на заколение ведеся (Христос) и яко агнец пред стригущим его безгласен (безгласный), тако не отверзает уст своих. Во смирении Его суд Его (над Ним) взятся (был отъят) (Ис 53, 78). То есть уничижение Его так было велико, что к Нему не был применен праведный суд, Он был осужден на смерть по приговору неправедных судей[8]. Род же его (t¾n gene¦n ¢utoà) кто исповесть? Яко вземлется от земли живот его (Ис 53, 8), то есть кому понять Его предвечное происхождение? Ибо Он умирает, как обыкновенный смертный[9]. Изъятую из просфоры часть священник полагает на дискосе, разрезает ее крестообразно, оставляя неразрезанной только верхнюю ее сторону с печатью, и при этом произносит слова, опять имеющие отношение к искупительной крестной жертве: «жрется (закалается) Агнец Божий, вземляй грехи мира, за мирский живот и спасение», и наконец, в довершение сходства с происходившим на Голгофе, прободает копием правую боковую сторону этой изъятой из просфоры части, произнося при этом: един от воин копием ребра Его прободе, и абие изыде кровь и вода; и видевый свидетельствова, и истинно есть свидетельство его (Ин 19, 34). Часть эта называется Агнцем, как представляющая Иисуса Христа, Который прообразован был пасхальным агнцем, у пророка Исаии изображен был как послушный, ведомый на заклание агнец и от святого Предтечи Иоанна назван был Агнцем Божиим, вземлющим грехи мира (см.: Ин 1, 36).
Приготовление второго вещества для Евхаристии состоит в том, что в момент прободения Агнца и произнесения относящихся к этому действию упомянутых слов диакон, с благословения священника, вливает в потир вино, предварительно растворенное водой и потому называемое святым соединением. Основанием обычая растворять для Евхаристии вино с водой служит отчасти то, что все это священнодействие расположено по образу страданий и смерти Иисуса Христа, а во время Его смерти из прободенного ребра истекла кровь и вода[10]; отчасти подражание священнодействию Самого Христа Спасителя, Который, по преданию, засвидетельствованному Иринеем (Наеr. L. 4. С. 5), Киприаном (Аd Саесilium) и Апостольскими Постановлениями (L. 8. С. 12), употребил на Тайной Вечери вино, соединенное с водой, следуя в этом всеобщему на Востоке обычаю не пить цельного вина, а может быть в соответствие ветхозаветной крови жертвенной, которой Моисей, соединив ее с водой, окропил книгу завета и народ, вступавший в завет с Господом при Синае (см.: Евр 9, 1920). Трулльский Собор осуждает армян, вопреки богопреданному чину употребляющих для Евхаристии одно вино, и извергает из сана епископов и пресвитеров, следующих этому нововведению (Правило 32).
Поминовение членов Церкви
С приготовлением веществ, нужных для Евхаристии, соединяется поминовение членов Церкви: святых, живущих на небесах во славе, потом живых и усопших, и при том за каждый разряд этих членов изымаются частицы из просфор и полагаются на дискосе возле Агнца.
Между поминаемыми святыми первое место занимает Пресвятая Владычица наша Богородица; за Ней поминаются девять чинов святых Божиих угодников, ветхозаветных и новозаветных, именно: а) святой Предтеча Иоанн; б) святые ветхозаветные пророки, начиная с Моисея; в) святые апостолы; г) святители вселенские и российские; д) святые мученики и мученицы; е) преподобные отцы и преподобные матери; ж) святые чудотворцы и бессребреники; з) святые и праведные Богоотцы Иоаким и Анна, дневной святой и все святые; и) наконец, святой Иоанн Златоустый или Василий Великий, смотря по чьему чину будет совершаться литургия.
Разделение святых Божиих человеков на девять чинов соответствует разделению на девять чинов святых Ангелов, которым они подражали равноангельской жизнью, за что и сподобились одинаковой с ними небесной славы и блаженства.
Для чего поминаются святые перед уготовляемой на проскомидии жертвой? Ответом на это служат слова, произносимые священником при изъятии частиц за Пресвятую Богородицу и прочих святых: «В честь и память Преблагословенныя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии, Еяже молитвами приими, Господи, жертву сию в пренебесный Твой жертвенник». «В честь и память честного славного Пророка, Предтечи и Крестителя Иоанна (и прочих чинов святых поименно) и всех святых, их же молитвами посети ны, Боже». Итак, святые на проскомидии поминаются, во-первых, для воздания чести их блаженной памяти и, во-вторых, для того, чтобы их молитвами Господь принял уготовляемую жертву Евхаристии и посетил нас грешных Своей милостью.
Какую связь с проскомидией имеет при совершении ее чествование святых и моление к ним?
Чествуя на проскомидии, как и в других случаях, святых, мы чествуем собственно благодать Божию, открывшуюся в них во время земной их жизни и соделавшую их блаженными по смерти. Но эта благодать, дарованная святым, есть плод искупительных заслуг Богочеловека, усвоенных святыми верой. Каждый из них при жизни мог говорить о себе словами святого апостола Павла: что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня (Гал 2, 20). Теперь понятно, почему чествование святых соединяется с уготовлением на проскомидии бескровной жертвы. Жертва эта есть не только умилостивительная, но вместе с тем хвалебная и благодарственная Богу Отцу. Поминая перед ней святых, мы через это исповедуем силу Божию, в них открывшуюся по их вере в крестные заслуги Богочеловека, и выражаем нашу благодарность Богу не только за них лично, но и за то, что в лице их Он прославил человеческое естество и даровал нам залог или ручательство, что и мы, если последуем стопам их, можем достигнуть одинакового с ними блаженства.
Но нужно ли перед бескровной жертвой, уготовляемой на проскомидии, поминать святых для того, чтобы их молитвами Господь принял эту жертву? Разве без их посредствующих молитв сама по себе не имеет силы перед Богом Отцем жертва Единородного Сына Его? И разве Сын Божий не есть единый Ходатай Бога и человеков, и Его ходатайство разве недостаточно, когда при нем признается еще нужным ходатайство святых? Да, жертва Христова, принесенная на Голгофе и приносимая во святилищах, сама ходатайствует за нас с совершенно достаточной силой; но прося Бога Отца, чтобы Он молитвами святых принял эту жертву за нас, мы обнаруживаем не недостаток веры в ее силу, а только смиренное сознание недостаточности наших молитвенных усилий к усвоению ее спасительных плодов. Мы молимся, чтобы Бог Отец помиловал нас ради бесценной жертвы Сына Своего, но в то же время чувствуем, что наши молитвы слабы и нечисты. Это чувство побуждает нас просить других, чтобы они помолились за нас. Успешна в этом случае может быть молитвенная помощь всех сродных нам по вере, даже подобных нам грешников, почему и такой великий праведник, как святой апостол Павел, просил молитв за себя у всех членов Римской Церкви (см.: Рим 15, 30), Солунской (см.: 1 Сол 5, 25) и других Церквей (см.: Еф 6, 1819; Кол 4, 3; 2 Кор 1, 1011); но не гораздо ли благонадежнее для нас молитвенная помощь святых, блаженствующих на небесах? Они близки были к Богу во время земной жизни, но по преставлении еще теснее соединились с Ним, а потому, как близкие слуги Царя Небесного, могут с большим успехом, чем при своей жизни, предстательствовать за нас перед Ним. Потому Святая Церковь и научает нас умилостивлять Бога молитвами святых во всякое время и особенно во время литургии перед бескровной жертвой[11].