Я решил, что если продолжу думать об этом, то только окончательно раскисну. Я ведь все равно ничего не могу сейчас изменить. Поэтому совершенно бессмысленно убиваться по этому поводу. Что я имею сейчас? Этот вагон перед собой и кучу не пройденных купе. Об этом и следует думать в первую очередь.
Вдруг на мгновение мне пришла в голову мысль, что я зря трачу время на то, что заглядываю в каждое купе. Мне следует идти от вагона к вагону, никуда не заглядывая, тогда я быстрее дойду до конца.
Я, что было сил, бросился вперед. Я бежал так быстро, что только успевал открывать и закрывать двери вагонов. Подо мной всякий раз мелькали шпалы, когда я перепрыгивал из вагона в вагон. В тамбурах вагонов были открыты окна, и я везде ощущал дуновение теплого летнего ветерка. Я пробежал уже несколько вагонов и вот, вот ожидал увидеть выход их этого поезда
Но, в конце концов, вместо выхода, я обнаружил, что снова нахожусь в том вагоне, куда я вошел вчера при посадке на этот поезд. Это снова был вагон номер «шесть». Я забежал в свое купе, где меня вчера кормили вкусным борщом, и, упав навзничь на нижнюю полку, которую я занимал ранее, разрыдался, как ребенок. Не знаю точно, сколько я провел времени в таком состоянии.
Вдруг, я почувствовал, как чья то рука легонько провела по моей спине. Я резко встал и хотел обернуться, но ласковый женский голос сказал:
Не оборачивайся, сынок, это я, мама.
Мне, очень сильно хотелось повернуться, но я послушался ее. Я сразу успокоился. На душе у меня вдруг неожиданно стало легко и хорошо.
Ты не хочешь, чтобы я тебя видел?
Верно, так надо, послушай меня, я здесь, чтобы успокоить тебя.
Почему я снова очутился в этом вагоне?
По тому, что невозможно перейти в следующий вагон, пока ты не прошел предыдущий.
Но я прошел.
Ты не прошел, а пробежал, так нельзя, это все равно, что нюхать духи, не ощущая запаха, раз уж ты попал сюда, то надо заглянуть везде, вдруг, потом тебе это пригодится.
Я понял, ответил я.
Сейчас тебе придется начать свой путь заново.
Но я ведь уже прошел два вагона и знаю что в них.
Ты ведь помнишь, что сказал тебе мужчина, который дал шинель, нельзя в одну и ту же воду войти дважды.
Ты хочешь сказать, что при следующем моем посещении, в этих вагонах будет все иначе?
Ты сам все увидишь, я, к сожалению, не знаю, что там будет дальше, это сможешь узнать только ты, сынок.
Мучил меня еще один вопрос и я, не откладывая, задал его маме:
А кто этот мужчина в шинели?
Он хороший. Ты можешь полностью доверять ему.
Я могу обнять тебя? спросил я ее, так как чувства переполняли меня.
С этими словами я хотел повернуться.
И в этот раз меня никто не остановил. Повернувшись, я перед собой совершенно никого не увидел. Я протянул руки, но они снова вонзились в полную пустоту. Мне было очень жаль, что мой разговор с мамой вышел не очень длинный, зато теперь я знал, что мне следует делать. Мне повезло, что до своего решения пробежаться по вагонам, я обследовал только два из них, притом, первый вагон был совершенно пуст, и времени я на его прохождение почти не затратил.
«Ну, что же», сказал я сам себе, «вперед, посмотрим, какой же сюрприз приготовила мне судьба на этот раз».
Я вышел из своего купе и направился, как и в прошлый раз, к проводнику, которого мне снова не удалось застать. Я этому совсем не удивился и пошел дальше. Пока все, что я здесь наблюдал, выглядело без изменений. Все те же таблички с указанием мест, на которых я, как и в прошлый раз увидел по четыре цифры «шесть». Все те же аккуратно заправленные полки и красные занавески. Все те же свежие цветы на столиках. Я с усердием открывал дверь каждого купе и тут же закрывал их, так как внутри было пусто. Я уже настолько привык делать одни и те же движения, что закрытие дверей у меня происходило уже просто на автомате. Передо мной была дверь последнего купе, которую я быстро открыл и, по привычке, уже почти закрыл. Но это купе не было пустым. Я еле удержал дверь, чтобы она не закрылась. Я снова заглянул в это купе и, действительно, на нижней полке, на месте с номером «шесть» (а иначе и быть не могло) лежал, лицом вниз, человек.
Извините, я без стука, сказал я.
Человек приподнялся и посмотрел на меня. Это был молодой парень. У него были опухшие глаза. Мне показалось, что это было от слез. Взгляд его был абсолютно растерян. За окном было лето, и в поезде было довольно тепло, но он был одет в красный теплый свитер с длинными и широкими рукавами. Он посмотрел на меня несколько секунд своими серыми большими глазами и снова уткнулся в подушку. Я, поняв, что меня не хотят видеть, решил не мешать и поспешил удалиться, но в тот же миг мне пришла в голову мысль, что здесь просто так ничего не бывает, и если я встретил здесь кого то, то по крайней мере, должен выяснить, не могу ли я быть ему чем нибудь полезен. Я вернулся и, подойдя к нему, спросил:
Извините, я без стука, сказал я.
Человек приподнялся и посмотрел на меня. Это был молодой парень. У него были опухшие глаза. Мне показалось, что это было от слез. Взгляд его был абсолютно растерян. За окном было лето, и в поезде было довольно тепло, но он был одет в красный теплый свитер с длинными и широкими рукавами. Он посмотрел на меня несколько секунд своими серыми большими глазами и снова уткнулся в подушку. Я, поняв, что меня не хотят видеть, решил не мешать и поспешил удалиться, но в тот же миг мне пришла в голову мысль, что здесь просто так ничего не бывает, и если я встретил здесь кого то, то по крайней мере, должен выяснить, не могу ли я быть ему чем нибудь полезен. Я вернулся и, подойдя к нему, спросил:
Извините меня за навязчивость, но, не могу ли я вам чем нибудь помочь?
Услышав меня, парень снова приподнялся и вновь посмотрел на меня.
Благодарю вас, ответил он, всхлипывая, к сожалению, не можете.
Очень жаль, ответил я, и все таки, если вы передумаете, то можете на меня рассчитывать, а может быть, вам захочется с кем нибудь поговорить. Правда, в этом случае, у вас выбор не велик, пытался пошутить я, кроме меня в этом вагоне, все равно больше никого нет.
Никого нет? спросил удивленно парень, перестав всхлипывать.
Да, мы здесь совершенно одни.
Вдвоем в целом вагоне? он слегка усмехнулся, в конце сессий в институтах, людям билетов не достать на поезд, а мы вдвоем в целом вагоне.
Он снова погрустнел.
Спасибо вам за предложение, но если мне будет что нибудь нужно, я обращусь к проводнику.
Я вздохнул, глядя на него, и сказал:
Не хочу вас разочаровывать, но боюсь, что это вам сделать не удастся.
Это почему же?
Я же говорю вам, что мы здесь с вами едем вдвоем. Больше нет ни души.
Мне сейчас не до шуток, если вы хотите развлечься, то, простите, вам придется поискать другую компанию.
Мне, к сожалению, выбирать не приходится.
Что вы хотите этим сказать? уже немного раздраженно сказал парень.
Только то, что сказал, ответил я и направился в сторону выхода.
Немного не доходя до двери, я обернулся и добавил:
Да посмотрите же вы, хотя бы на таблички в этом купе!
Он повернул голову и его взгляд застыл на четырех цифрах «шесть».
Вот видите, что здесь все места имеют один и тот же номер, также точно и в других купе. Вам не кажется это странным?
Ничего себе, я занял чужое место! изумленно произнес парень.
Вы заняли свое место, не беспокойтесь, ведь на вашем билете написано, что ваше место номер «шесть»?
Верно, ответил он, достав свой билет и внимательно всмотревшись в него.
Все правильно.
А откуда вы здесь появились? Тоже сели на станции? спросил он меня, глядя все также подозрительно.
Да.
Но я вас не видел. Держу пари, что я был единственным пассажиром, который сел на станции.
Все очень просто, ответил я, просто вы сели на этот поезд на станции сегодня, а я вчера.
Но, как же это возможно?
Здесь все возможно, ответил спокойно я.
Вы смеетесь надо мной, обиженно сказал парень.
Ах, если бы, молодой человек, ответил я, тяжело вздохнув.
Вы извините, сказал мне парень, но, по моему, вам следует обратиться к врачу.
Вы думаете, что я простудился? Вряд ли. Да и откуда здесь взяться терапевту?
Я имею в виду не терапевта, а психиатра, сказал парень, явно желая задеть меня.
После его слов, из меня вырвался громкий хохот.
Вы развеселили меня, сказал я ему, нет, я не душевно больной.
Он подозрительно посмотрел на меня, а потом сказал:
Ваши слова еще раз доказывают обратное.
Я снова расхохотался.
Я понимаю, что вы хотите сказать. Сумасшедшие никогда не считают себя таковыми на самом деле. Но не переживайте, это не мой случай.
Парень продолжал на меня подозрительно смотреть.
Дайте мне пройти, сказал он, встав с полки.
Да, пожалуйста, ответил я.
Он вышел и направился в начало вагона. Я же вышел из купе и встал напротив, лицом к окну. На улице уже было совсем светло. Светило солнце, которое слепило меня даже через оконное стекло. Мне было нужно сделать всего пару шагов, чтобы перейти в следующий вагон, но я не делал их, так как твердо знал, что пока должен оставаться здесь.
Через несколько минут, снова явился молодой человек. Он с опаской подошел ко мне и сказал: