Через несколько минут, снова явился молодой человек. Он с опаской подошел ко мне и сказал:
Как на зло, куда то проводник запропастился.
Я посмотрел на парня, вздохнул и ничего не отвечая, отвернулся и продолжил смотреть в окно. Мы так стояли, молча, какое то время, пока он, снова, не нарушил тишину.
Вы, правда, не сумасшедший? робко спросил он.
Да я уже и сам не знаю, не сразу ответил я.
Извините, сказал он.
Пустяки, ответил я, а потом, глядя на парня, спросил, из за чего вы так расстраивались, сессию не сдали?
Теперь рассмеялся парень.
Вы что, разве можно расстраиваться из за такой ерунды, ответил он мне.
Действительно, согласился с ним я, тогда от чего?
Это личное, сказал он, опустив глаза.
О, понимаю, сказал я, с девушкой поссорились?
А как вы догадались?
Ну, пожалуй, это единственное, что может являться не ерундой, ответил я серьезно, потешаясь в душе над его юностью.
Это точно, сказал парень, тяжело вздохнув, совсем не поняв моего юмора.
«Ну и к лучшему», подумал я, вспомнив себя в его годы.
Проводник уже успел накормить вас?
Да, это был просто превосходный завтрак. Никогда не думал, что в поездах могут так готовить. Жаль, что обедом здесь теперь кормить некому.
Его слова еще раз свидетельствовали о том, что проводника мы больше сегодня не увидим.
А мне вчера повезло больше, меня кормили восхитительным обедом.
Странно, почему вчера вас кормили обедом, а сегодня проводник куда то исчез в это время?
Все очень просто, ответил я, может быть, здесь кормят только один раз, я так думаю, что это такая традиция, ну, как знаете, в хорошем отеле предлагают приветственный коктейль или бутылку вина в день приезда, а я вчера, как раз, сел на поезд во время обеда. А вы сели на поезд сегодня утром, как раз, во время завтрака, кстати, в котором это было часу?
Пару часов назад, ответил он и посмотрел на часы, сейчас скажу точно.
«Ну, ну», подумал я.
Ой, мои часы остановились, воскликнул он, скажите, который сейчас час.
Не скажу, ответил я.
Почему?
Угадайте с трех раз, пытался шутить я, мои часы тоже стоят.
Тоже стоят? удивленно спросил он.
Да, тоже стоят, повторил я, да не удивляйтесь вы так, часы останавливаются именно в тот момент, когда человек садится на этот поезд, или когда, впрочем, это тебе пока знать рановато.
К счастью, он не обратил внимания на мои последние слова и снова посмотрел на часы.
Значит, радостно заключил он, я сел на этот поезд ровно в шесть часов утра.
Ха ха ха, раздался рядом чей то смех, как же, как же, ты сел на этот поезд ровно в четыре часа тридцать семь минут.
Это был проводник. Тот самый, который кормил меня вчера борщом и любезно улыбался. Сегодня же он выглядел иначе. Нет, нет, внешне это был тот же самый человек. Вот только его глаза были сегодня, какие то дикие и злые. От вчерашней любезной улыбки не осталось и следа. Вместо нее, на лице была недовольная гримаса.
Парень, ничего не понимая, смотрел то на меня, то на проводника. Разумеется, в эту самую минуту я, одним махом, полностью потерял перед ним весь свой респект. В его взгляде чувствовалось недоумение. Я оказался не прав, сказав ему, что проводника здесь больше нет, да и вообще я оказался полным идиотом, по тому, что с уверенность делал свои никчемные умозаключения, забыв, что дважды в одну и ту же воду войти невозможно.
Но, парень посмотрел на меня и отвернулся в сторону проводника, почему тогда мои часы остановились в шесть часов.
Да по тому, что ровно в шесть часов ты умер! заявил ему проводник.
Парень побледнел.
Да вы здесь все сумасшедшие! закричал он.
Ты что не веришь? хохотал проводник.
Потом он с издевкой добавил:
Сев на этот поезд, ты вскрыл себе вены из за несчастной любви! Разве ты забыл?!
Сумасшедшие, повторял парень.
Да ты взгляни на свои руки? не унимался проводник.
Парень засучил рукава свитера и моему взору предстали его окровавленные руки.
Парень начал метаться в истерике от меня к проводнику и обратно. Проводник хохотал над ним, как очумелый. Я, что было сил, прижал парня к себе. Он вырывался. Мне с трудом удавалось его сдерживать.
Пошел прочь отсюда, крикнул я проводнику, не то я с тобой разберусь!
Пошел прочь отсюда, крикнул я проводнику, не то я с тобой разберусь!
Проводник расхохотался еще сильнее, но, как ни странно, послушался меня и удалился в начало вагона, вероятно, в свое купе.
Не слушай его, сказал я парню, это не правда.
Оставьте меня в покое, вдруг совершенно спокойно сказал он и оттолкнул меня, он хотя бы, действительно, знает, что говорит, в отличие от вас.
Мне стало не по себе, ведь он был абсолютно прав.
Извините меня, сказал я.
Не стоит, махнул он рукой, и направился на свое место, вам давно пора в следующий вагон, чего вы ждете?
Я пошел вслед за ним, но он, открыв дверь своего купе, зашел внутрь. Воспользовавшись моментом, пока он еще не закрыл дверь, я крикнул ему, правда, совсем не надеясь на положительный ответ:
Я думал, может быть, вы все таки передумаете и вскоре присоединитесь ко мне?
Парень обернулся и, презрительно посмотрев на меня, сказал:
Это вы присоединитесь ко мне, потом он сделал паузу и, усмехнувшись, добавил, надеюсь, что это произойдет не слишком скоро.
Я, к вам? не понял его я.
Да, вы ко мне, усмехнулся парень, когда умрете.
Сразу же после этой фразы, я услышал, как с шумом передо мной закрылась дверь.
Я, находясь под впечатлением от только что услышанного, хотел еще чего то спросить у парня. Но, когда я открыл дверь купе, за которой скрылся этот молодой человек, то, ровным счетом, никого не обнаружил. Купе было совершенно пустым. Я не поверил своим глазам и крикнул в пустоту:
Эй, парень! Ты где?!
Ответа не последовало. Я заглянул под полки, но там было пусто, в общем, я обшарил все это купе, в надежде еще раз встретиться с этим парнем, но, увы, мне не удалось его обнаружить.
Я понимал, что мне уже давно следовало привыкнуть к подобным вещам, которые творились здесь по всюду, но почему то, это у меня пока не получалось. И я продолжал удивляться. Сейчас я извлек, пожалуй, один из самых основных уроков, я понял, что здесь, я ровным счетом из себя ничего не представляю. Здесь следует забыть о том, что я босс крупной фирмы, и о всем таком. Здесь имеет значение только то, что у тебя имеется в душе и в сердце. Все прочее, может причинить только вред. Поэтому, я окончательно убедился в том, что мне следует распрощаться, первым делом, со своей напыщенной важностью, и, перестать думать, что я здесь умнее всех.
Я вышел в тамбур, чтобы отправиться в следующий вагон. Ведь теперь оставаться в моем вагоне было совершенно бессмысленно. Я надеялся, что, когда перейду в следующий вагон, то вновь встречу доброго мужчину в шинели, который снова меня выручит, одолжив ее на зимнее время. Мне самому стало смешно от своих мыслей. Особенно меня рассмешило «зимнее время», в которое я надеялся через несколько секунд окунуться с головой. Каково же было мое удивление, когда войдя в следующий вагон, я не встретил мужчину в шинели. Я постоял там несколько минут, в надежде, что он вот вот появится, но мужчина не появился. Я немного расстроился из за того, что не увидел здесь его, не только по тому, что нуждался в его шинели, а просто, он был единственным в этом поезде, чья компания была мне приятна. Честно говоря, когда я его видел, у меня даже на душе становилось легче, по тому, что я знал, ничего плохого, пока он рядом, со мной случиться не может. Это выглядит смешно, но я стал считать его своим ангелом хранителем.
Итак, я его не встретил. Я выглянул в окно.
«Ба! Да на дворе то лето!» обрадовался я. Это означало, что шинель мне на этот раз не понадобится. Теперь мне стала ясна причина, по которой, здесь меня не поджидал мужчина в шинели. Дальше, мне оставалось только одно идти вперед.
Я заглянул в купе проводника. Оно пустовало. И это казалось мне уже абсолютно нормальным. Я постучал в следующую дверь, в ту самую, из которой в прошлый раз высовывалась говорящая голова. Я подумал, что было бы забавно, увидеть того сумасшедшего человека с взъерошенными волосами в совершенно не свойственной ему одежде, например в смокинге.
Прошу вас, входите, раздался голос за дверью, пока я фантазировал.
Я робко открыл дверь. Невероятно, но я увидел ту же самую говорящую голову, которая высовывалась на мой стук в прошлый раз. Только теперь я видел не только голову, моему взору предстал этот человек целиком. Это был высокий джентльмен, одетый в черный элегантный и, по всему было видно, не дешевый костюм, черные ботинки, ослепительно белую рубашку и черную бабочку. Его волосы были не взъерошены, как в прошлый раз, а аккуратно спускались к плечам красивыми волнами. От мужчины исходил приятный аромат парфюма. Он вопросительно, хотя и, как мне показалось, вполне дружелюбно смотрел на меня.