Она брала Ольгу на руки, целовала в пухлые щёчки и губки, весело смеялась и сюсюкала с ней.
Через месяц поднялась высокая температура, покраснели и наполнились гноем миндалины, и врач определил ангину. Нина елё-еле выходила больную дочку. Она смазывала ей горло ваткой со стрептоцидом. Ольга вертелась, но терпела. Несколько ночей Нина не спала, сидела у кроватки мечущейся в жару дочки. Когда ей стало лучше, она встретила соседку и рассказала, как Ольга тяжело перенесла ангину.
Ничего страшного, сказала та, У меня ангина всю жизнь! Как-то живу!
Мать ничего не ответила ей, только с горечью подумала, что так бездумно отдала ребёнка в руки больной полу-знакомой женщины, которая на всю жизнь искалечила её дочь.
С того времени Нина стала закрывать дверь в комнату на крючок, и больше никогда не давала Ольгу на руки соседям. Сама она стала замкнутой и подозрительной. От весёлой и общительной Нины не осталось почти ничего.
Болезнь тоже сыграла свою роль: Ольга немного похудела и перестала «сиять».
Мать переживала за здоровье дочки, и купая в ванночке, поливая из ковша её худенькое тельце чистой водой, говорила:
С гуся вода, а с Олечки вся худоба!
В этот раз Ольга выздоравливала тяжелее: высокая температура, озноб, боль при глотании долго не проходили.
Ангина. Опять! Проклятие какое-то!
Нина заплакала. Ей так было жаль дочку: видно было, как ей плохо.
Подожди, не плачь. Слезами горю не поможешь. Заговор знаю. Сейчас проведу, болезнь и пройдёт.
Бабушка полезла за икону, достала бутылочку со «святой» водой, налила в гранёный стакан, села и зашептала слова заговора над водой. Потом она достала из коробка спички. Нина не понимала слов, только слышала их урывками:
Беду отведи, тебе отдам,
сила твоя, дитя тебе, судьба
Бабка зажгла свечку. Сера быстро вспыхнула, задымила. Она бросила спичку в воду и та утонула! Бабка зажгла три спички, и все они легли на дно.
Нина очень сильно удивилась, но расспрашивать побоялась.
Видишь, сильной будет, сказала бабка, Сильнее дерева, сильнее воды, как металл! Видишь, спички утонули? Это сила к ней пришла!
Иди, выплесни воду во двор!
Нина взяла стакан, вышла через сени во двор, выплеснула воду на землю. Над домом висела полная луна, огромная, темно-жёлтая.
Как мало они понимали в то время! Никто не смог бы объяснить им тогда, что через бабкино колдовство придёт к Ольге сила тьмы, которая будет управлять ею. По сути, она сама и отдала внучку в руки тёмных сил, дьявола и его бесов.
Маленький и светлый Ангелочек внутри оказался запертым в «тёмной комнатушке» её души, «без окон», без возможности помочь или успокоить девочку, так как отныне голос одного тёмного духа она только и будет слышать: духа отвержения. Голосок же её Ангела настолько тих, что услышать его будет невозможно! Сколько же лет предстояло ему там томиться в ожидании освобождения?
Глава 7. Проклятие
Много лет спустя Ольга поняла смысл бабушкиного заклинания: она посвятила её тёмным силам! Бабка просила не Бога, а темные силы помочь исцелить внучку. Исцелить-то они исцелили, но сделали из весёлой беззаботной девочки маленького запуганного злобного зверька.
Душа человека с «замурованным» Ангелом внутри в такого зверька и превращается!
Ольга выздоровела, но с бабкой стала разговаривать неохотно, боялась её и часто дерзила. Нина слышала, как они часто препирались, спорили по пустякам, но она становилась на сторону матери и ругала Ольгу. Не чувствуя поддержку и любовь матери, девочка стала замыкаться в себе, всё чаще играла одна, не делилась с матерью своими детскими радостями и бедами. Ей было холодно в этом чужом и злобном мире, который её окружал.
Нина была расстроена поведением дочери. Она не понимала, что это действия её матери вызвали такое поведение у ребёнка, притянули зло в жизнь девочки. Неосознанно Нина, вставая на сторону Фёклы Петровны, оставляла дочь наедине с тёмными силами, без поддержки молитвой и защиты от них.
Мало того, участие в обряде и саму Нину привело к проклятию: она тоже попала под его действие и стала пешкой в руках темных духов. Своими словами она ещё больше проклинала дочь, совершенно не осознавая и не понимая этого.
Любознательная и пытливая девочка узнавая мир на вкус и цвет, иногда доставляла неприятности окружающим не своим непослушанием, а своей своевольностью, свободолюбием.
Любознательная и пытливая девочка узнавая мир на вкус и цвет, иногда доставляла неприятности окружающим не своим непослушанием, а своей своевольностью, свободолюбием.
Она видела, как каждое утро бабушка шла в курятник, лезла рукой под тёплые куриные крылья и с довольным видом доставала из-под них светлые куриные яйца. Она поднимала край передника, создавая карман, и складывала туда бережно яйца.
Однажды Ольга, желая порадовать бабушку, зашла в курятник и собрала все яйца, которые там увидела. С гордым и довольным видом вышла она из курятника, так же как и бабушка, держа загнутый край передника с большой грудой тёплых яиц.
Из сеней вышла бабушка. Увидев Ольгу, она вдруг так громко и резко завопила, что от испуга та разжала руки и вся кучка яиц ссыпалась на землю, и яйца разбились.
А-а-а-а! заорала бабка. Анчутка проклятая! Все яйца разбила!
Под наседку я положила, цыплят высиживать. А-а-а-а!
Она подскочила к Ольге и стала остервенело стегать её полотенцем, которое было у неё в руках, по спине, лицу, ногам.
Ольга громко заплакала. Боясь, что услышат соседи, бабка потащила её в дом, закрыла двери и продолжала бить, злобно ругаясь и изрыгая проклятия. Девочка сначала съёживалась от ударов, старалась защититься от них, но в какой-то момент обмякла и повисла на руке бабки. Её головка свесилась на бок, а ножки подкосились.
Чего ты? А ну, очнись! закричала бабка.
Тело девочки недвижно висело, как тряпка.
Ольга, Ольга Да что же это? Батюшки светы! заголосила она в испуге.
Бабка подхватила девочку и отнесла на кровать. Ольга еле дышала, личико сделалось бледным, глазки закатились.
Олечка, Олечка засуетилась бабка.
Она сбегала в сени за ковшом воды, набрала в рот воды и прыснула девочке в лицо. Ольга зашевелилась, дёрнула ручками, открыла глаза, но увидев перед собой лицо бабки, громко заплакала и забилась в истерике.
Ну, слава Богу, пришла в себя. Ладно, не плачь. Не буду тебя ругать! Ты что испугалась?
Ольга не могла говорить, заикалась и трясла головой.
Ну, всё, всё Что тебе принести? Водички дать?
Хоть и было Ольге 4 года, она поняла: что-то случилось. Она никогда не видела, чтобы суровая и резкая бабушка так перед кем-нибудь лебезила.
Ольга нарочно закатила глазки, свернула голову на бок.
Всё, всё глазки-то не закрывай! Сейчас тёпленького молочка принесу. Белка-то много молока сегодня нагуляла.
Лорка, крикнула бабка, иди с Ольгой посиди, плохо ей.
Лора, младшая сестра Нины, видела и слышала этот скандал, но она боялась мать и вмешиваться не решилась. Она, как будущий воспитатель детского сада, знала, что надо было улыбнуться, увидев Ольгу с яйцами в переднике, похвалить, тихо подойти и забрать яйца, а потом уж решать, съесть их или положить обратно под наседку. И яйца были бы целы, и Олечка здорова, и мать спокойна. Дикая её реакция испортила всё, всю жизнь девочки. Но учить мать или перечить ей Лора не могла.
Она села на край кровати. Ей было жаль всхлипывающую и трясущуюся маленькую племянницу, которую она сильно любила. Ещё она боялась, что Нина очень сильно расстроится, когда узнает об этом случае.
Лора стала гладить девочку по головке, по спинке, стараясь успокоить.
Ну, Олечка, что ты хочешь? ласково спросила она.
Шоколадку хочу. Большую!
Сейчас сбегаю. Мама придёт, я до сельпо добегу и куплю, только не плачь.
Ольга внутри победно улыбнулась. Она поняла: если взрослых напугать, можно ими руководить как хочешь.
Это второе правила из царства тьмы пришло к девочке неосознанно: лицемерием можно многого добиться. А первое было такое: криком, истерикой, притворством ты можешь выпросить всё!
Бабка подоила козу Белку, процедила молоки и принесла Ольге пол-банки тёплого парного молока:
Олечка, выпей тёпленького
Она помогла девочке присесть на кровати и та с удовольствием всё выпила.
Вот видишь, как хорошо! А теперь поспи. Мать-то вечером придёт
Шоколадку хочу! Лора обещала.
Лорка, быстро в сельпо беги. На деньги-то.
Ольга закатила глаза. Бабка испуганно заголосила:
Деточка, не умирай, поспи, поспи!
Бабка погладила её по головке, перекрестилась на образа. Затем она подошла к иконе, достала бутылочку со «святой» водой, брызнула на засыпающую девочку водой и начала шептать: