День, второй Я не находила себе места на этом празднике жизни, и поэтому уходила в свою комнату и вязала. Обязанность всех кормить я торжественно передала мужу его же родня, в конце концов. Я чувствовала себя нежеланной, незваной гостьей в собственном доме. На четвёртый день я не выдержала, и, пока все ещё спали, собралась и уехала в квартиру к родителям. Там никого не было они уехали на дачу, было пусто и тихо. Я кайфовала от этой внезапной тишины. По пути купила бутылку красного вина, и согревала себя глинтвейном.
Вечером приехал Женя он догадался, где меня искать. Мы вместе смотрели какое-то кино, кажется, «Шестое чувство», и не хотели возвращаться домой, в шум и шалман. «Может, останемся ночевать здесь?» спросил он. И тут я вдруг осознала, что что-то идёт не так.
Я сбегаю из собственного дома, потому что не могу ничего поделать с ситуацией. Я сбегаю от её разрешения. Что за бред?!
«Нет, мы поедем домой. Я поеду к себе домой!» решительно ответила я.
Кажется, в этот раз ему хватило смелости поговорить со своей мамой и сказать ей, что я против проживания в нашем доме семьи его сестры тем более, что буквально в пятнадцати минутах ходьбы у неё есть своё жильё, они вполне могли бы хотя бы ночевать уходить туда! Мама ответила, что тогда она уходит вместе с ними. И если мы захотим её видеть, то пусть сами приходим к ним.
Из-за твоих капризов мама обиделась! Моя мама! Ты не любишь мою маму значит, ты не любишь меня! И как они будут там, в однокомнатной квартире ютиться вчетвером?! выговаривал мне Женя.
А я изо всех сил старалась не поддаться чувству вины. В конце концов, ну реально же, почему бы им не ночевать у себя, а? И пусть потом приходят днём, если им так хочется. И маму я вовсе не выгоняла она сама так решила. В чём же я не права и почему опять именно я осталась во всём виноватой?!
26
Женька активно втягивал меня во всяческие сексуальные эксперименты, а я не особо сопротивлялась: «всё, что в паре устраивает обоих, то нормально и разрешено», рассуждала я. Я знала, что его заводит моя внешность. «Я с самого начала влюбился именно в твои ноги», как-то раз в порыве пьяного откровения сказал мне он. Я ходила в облегающем мини и на высоких каблуках, мужчины на улицах оказывали знаки внимания или просто оглядывались, Женьке это всё доставляло огромное удовольствие. Он любил одновременно показать им «видели, какая?!», публично поглаживая меня по телу так, чтобы это замечали другие мужчины, и в то же время, всем своим видом подчёркивал: «Это МОЁ!»
Меня смущала эта публичная демонстрация сексуальности, но в то же время я чувствовала, какое огромное удовольствие исходит от него в эти моменты. Он по складу характера редко чем был доволен, большую часть времени его окружали сплошь «козлы и уроды», и он был озлоблен и раздражён. Но в эти моменты, казалось, он становился счастлив, и меня радовало, что хоть когда-то он бывает счастлив. В конце концов, пусть смотрят, как-нибудь переживу, если ему от этого хорошо.
Ещё он любил купать меня в ванне, намыливая всё тело, начиная с обожаемых им ног. Мне это казалось милым проявлением заботы. Однажды я рассказала об этом напарнице на работе, она посмотрела на меня сочувственным взглядом. «Неужели ты вправду не понимаешь, что он относится к тебе как к любимой игрушке, как к вещи, как к своей собственности? Я отлично вижу это со стороны по каждому его движению, жесту, взгляду, прикосновению к тебе, когда он заезжает за тобой. Да, его прёт от тебя но как-то не так, не правильно прёт, и думаю, однажды ты ещё хлебнёшь горя из-за этого всего».
«Наверное, она просто завидует мне», подумала я.
27
Мы ехали в автобусе втроём: я, Женя и Гриша. На одной из остановок вошла девушка, держащая в руках цветок орхидеи, запаянный в большую бутылку с глицерином.
Мама, посмотри, какая у тёти красивая бутылка водки! А зачем они в неё цветок засунули? громко, на весь автобус спросил удивлённый Гришка. Все, кто был в автобусе, оглянулись на реплику шестилетнего пацана. Кто-то засмеялся, кто-то внимательно разглядывал меня, осуждающе качая головой.
Боже, откуда такие ассоциации?! изумилась я. Можно подумать, ты вырос в семье алкоголиков!
Мы вышли из автобуса. Я объясняла сыну, что это такой цветок, что его так упаковали, чтобы он долго хранился, что это для красоты. Женька шёл и хохотал.
Мы вышли из автобуса. Я объясняла сыну, что это такой цветок, что его так упаковали, чтобы он долго хранился, что это для красоты. Женька шёл и хохотал.
Только годы спустя я поняла, что мой мудрый ребёнок видел в нашей семейной жизни то, что старательно отказывалась замечать и понимать я И ЧТО ИМЕННО он видел и впитывал, как образец своей будущей жизни, что именно закладывалось в его голову как «жизненная норма».
Забегая вперёд успокою читателей нет, алкоголиком он, к счастью не стал, хотя по юности очень даже старался.
28
У Женьки появился новый друг. От него веяло мужиковатостью, жёсткой и грубоватой с одной стороны, но какой-то устойчивой и основательной с другой. На пальцах одной из рук у него было наколото его имя. Он вместе с женой снимал однокомнатную квартиру на окраине города. Всё в этой квартире было сделано его руками (с разрешения хозяев, разумеется). Особенно необычно выглядела мозаика из осколков разноцветной кафельной плитки на стене в ванной, которая была сложной формы и одним краем заходила на потолок.
Собственно, это всё я увидела, когда однажды они пригласили нас в гости.
Оденься покрасивей, я хочу попробовать осуществить одну фантазию, сказал мне Женя, когда я собиралась и наводила марафет.
Я с опаской относилась к его «сюрпризам», но он нащупал самую безотказную кнопочку в моей душе и каждый раз давил именно на неё. «А в твоей жизни такое разве уже когда-нибудь было? Ты это пробовала? Это же новый опыт для тебя! Неужели ты откажешься от него?» И моё любопытство исследователя постепенно разгоралось азартом, затмевая собой осторожность, страх и здравый смысл.
Мы зашли в магазин и купили бутылку водки и какую-то закуску для стола всё, как обычно, в общем. Хозяева встречали нас радушно это была вполне приятная пара. На столе стояла ещё одна бутылка водки и какая-то еда. Мы пили, ели, разговаривали, танцевали, смеялись и даже сходили немного погулять и конечно же, докупить водки. В какой-то момент, когда все, включая меня, уже были невменяемо пьяны, кто-то предложил поиграть в дурака «на раздевание». Я никогда не играла в такое и напряглась, но меня убедили, что снять парочку вещей в присутствии друзей ничего такого, и вообще это же очень весёлая игра! «Ты что, и вправду никогда не пробовала такого?!» смотрели на меня так, словно я да-да, из того самого «зоопарка», в котором выросли те, кто никогда не видел «реальной жизни».
Мы играли, смеялись и пили Круг за кругом обнажаясь всё больше и больше. Наконец как-то уж так сложилось все четверо враз оказались абсолютно голыми.
Я не помню, кто из них это предложил, но вдруг прозвучала фраза: «А давай сыграем последний круг на жён?» И мужчины раскинули карты на двоих. Мы со второй девушкой переглянулись и замерли, не понимая, как реагировать. «Расслабьтесь, это же всего лишь игра!» подмигнули нам наши мужья.
Мы сидели и наблюдали, как идёт их игра. Карты выходили в «отбой» очень равномерно, и вот последний заход: одна карта ложится на стол, поверх ложится вторая. «Бито!» и оба оказываются с пустыми руками.
«Ну и как будем это понимать? Оба проиграли или оба выиграли?» обсуждали они. Потом собрались и пошли ещё за водкой: «По дороге обсудим и решим». Они вышли, закрыв дверь снаружи на ключ.
«И что будем делать?» спрашивали мы одна другую, вмиг протрезвев. «Не знаю. Может, они всё-таки пошутили?» успокаивали друг друга.
Мужчины вернулись, оживлённо переговариваясь: «Мы решили, что мы оба выиграли. А поэтому каждый проиграл другому свою жену на эту ночь».
Мы всё ещё пытались обернуть всё в шутку, но Коля подошёл ко мне и властно притянул к себе: «Ты отдана мне как карточный долг, это значит, что ты будешь делать всё, что я захочу и прикажу». Я выскользнула из его рук и подошла к Жене, обняла его, прижалась к нему: «Я не хочу!». Он поцеловал меня в губы и вернул в объятия друга. А сам запустил пятерню в волосы его жены: «Ну что, пора поработать ртом».
Ночь длилась долго Каждый раз, когда я пыталась вырваться и ускользнуть, Коля жёстко говорил: «Ты куда? Время ещё не закончилось!» и продолжал Всё тело уже болело, на простыне были следы крови Наконец, когда уже начало светать, я, почувствовав, что он снова прикасается ко мне, заплакала: «Пожалуйста, нет!» «Тебя не спрашивают», ответил мне он. Женя, прислушавшись к нашему диалогу, сказал: «Всё, хватит, оставь её».