А в чём тут у вас дело, люди добрые? В связи с чем сбор, горожане мои дорогие? мягонько так у народа спрашивает. Ну, люди тут же расступились и на подруг ему указывают.
Да вот, известное дело, молодухи жениха делят, да всё никак не поделят потешаясь, отвечают люди.
Ох, как интересно, и кого же это вы делите, девицы-красавицы? лучезарно усмехаясь свой белозубой улыбкой, ехидно спрашивает у подружек Феофан.
Да как это кого делим!? Да ты что Феофанушка, шутишь что ли!? Тебя и делим! А ну говори, с кем из нас ты вчера был!? С ней, или со мной!? опять наперебой загомонили подружки.
Ха-ха-ха! Ну, вы меня и рассмешили, да разве ж я могу с кем-нибудь из вас быть!? да вы что ума лишились!? вы на себя-то посмотрите! Вы девки деревенские, лавочницы, а я красавец городской, не чета вам! Видать, вы накануне пирогов с грибами объелись, вот вам и приснилась всякая небывальщина! ха-ха-ха! поднял на смех подружек Феофан, да в отказную головой машет. Народ от его слов хохочет, заливается, на Аграфену с Марфушей пальцами тычет. Но и они не сдаются.
Ну, нет! Ничего нам не привиделось! вон у меня свидетель есть! Мой родственник, двоюродный брат, бакалейщик, видел, как ты вчера за мной в лавку заходил! Так что не отопрёшься теперь! кричит Аграфена, и кулаками воздух сотрясает. А Феофан ей в ответ.
Ну и что, подумаешь, в лавку заходил, это ещё ни о чём не говорит! Я много где бываю, всего разного покупаю, может и к вам заходил, так что ерунда всё это, ха-ха-ха усмехаясь, отрицает он, и тут уж Марфушка возмутилась, молчать не стала.
Ха-ха, а от меня ты не отвертишься! Ты вчера тут на всю округу соловьём заливался, меня соблазнял, все тебя слышали! А потом ты меня на руках в сад отнёс, люди нас видели, а вернее, человек один, он надёжный свидетель, так что теперь ты мой! и крыть тебе нечем! ха-ха! воскликнула она, но Феофан опять в отказ.
Ух, ты чего удумала! на руках тебя носить! Ну, уж нет, такую толстушку даже я не удержу, да и соловьём я уже давно не пою, навет всё! А вот что за человек нас в саду якобы видел, вот это интересно!? Ну-ка расскажи? вновь усмехаясь, спросил он.
Как какой человек!? а сторож-то в саду!? Уж он-то наверняка нас ночью видел, ведь он там караулит и не мог нас не заметить, светила Луна, мерцали звёзды, было достаточно светло мигом нашлась, что ответить Марфуша.
А вот мы у него и спросим, с кем это вы, подруженьки, вчера обе в саду развлекались, с кем угодно, но только не со мной! Идёмте к нему, и сразу узнаем! неожиданно предложил сам Феофан, и уже было собрался идти, как вдруг из толпы голос раздаётся.
А чего ко мне идти-то, вот он я, садовый сторож, здесь стою! Услышал, на площади народ гомонит, толпа собралась, ну я и пришёл, посмотреть, в чём дело, а тут вона что! Подружки спорят, с кем они вчера в саду вечер коротали, а я их обоих видел, и они с одним и тем же ухажёром были, сначала вон та была, племянница бакалейщика, а потом эта, дочь галантерейщика! На обоих насмотрелся, они обе там амурным делам предавались важно так говорит сторож, и хитро ухмыляясь, усы подкручивает.
Хм, это хорошо, это ты нам прояснил, молодец! Видел ты их обоих, но вот с кем, ты так и не сказал, ну и кто же с ними был-то? эдак настойчиво переспрашивает его Феофан.
Да как кто!? Чёрт с ними был! Я ещё удивился, подумал, померещилось с перепою! Сначала эта с ним под яблоньку шасть, а у него всё, как положено; и ноги с копытцами, и лохматый весь, и хвост стручком, и рожки на голове торчком, а уж как красив подлец, и в расшитый кафтан одет! Ох, и модник, чисто франт! А потом видел его уже с этой, он её на руках приволок, и тоже под яблоньку её бултых, да и пристроил! Ух, и ночка выдалась, я только креститься успевал, как-никак нечистая сила в саду завелась, думал, кого ещё чёрт принесёт, но, слава Богу, обошлось, более уж ничего не случилось разведя руками, заключил сторож. А народ как про чёрта от него услышал, так сразу расходиться стал, не жаловали в городке нечистую силу-то, побаивались. Зато Феофан ржёт, заливается.
Так вы, кумушки, обе с чёртом дело имели, а на меня всё свалить хотели, да не вышло! Ха-ха-ха, вот вам наука, не разевай роток, на не принадлежащий тебе кусок! Не по зубам я вам! Ну, вас к чертям, ха-ха-ха! высмеял он подруг и дальше пошёл. Сторож за ним увязался. А Марфушка с Аграфеной стоят, и уж слова друг дружке сказать боятся, ведь кто знает, а может им и вправду нечистая сила голову морочила. Теперь девонькам не до Феофана, уж так получилось, что он вроде как и ни при чём, и теперь уже о них на весь город недобрая слава пойдёт, «чёртовыми невестами» назовут. Ох, и испугались они, да по домам разбежались.
Ну и поделом им, нечего такими неразборчивыми быть, с первым подвернувшимся негодяем под яблоньку ходить. Хотя секрет их ославления очень даже прост. Оказывается, Феофан накануне сам лично подкупил садового сторожа. Посулил ему досыта горилки за его враньё, вот и весь разговор. Но зато, какой эффект. Да уж без подкупа в тёмных и гадких делишках невозможно обойтись. Однако Феофан и на этом всё никак не успокоится, ему ещё покуражиться хочется, свой план по совращению девиц продолжать собирается, ведь он-то сухим из воды вышел, его-то репутация незапятнанна.
7
А тем временем все прочие девицы городка, оставшиеся не у дел после яркого шествия Феофана по главной улице, продолжали о нём грезить. И дочка городничего, и племянница возничего, и даже кума ризничего, все они, плюс ещё много-много прочих дев, по-прежнему ходили под впечатлением увиденного. Феофан прямо так и стоял у них перед глазами. Весь такой красивый, статный, разодетый, опрятный, силы необъятной, и конечно мужественный, словно вороной жеребец. А им, провинциальным клушам, только такого и подавай. У них при виде его аж слюнки текли.
Ну а Феофан, прекрасно об этом зная, и не думает прекращать по улицам вышагивать да по площадям фланировать. После утреннего скандала с подружками-дурнушками и часа не прошло, а он уже снова на охоту выбрался, новых жертв ищет. Идёт и по разные стороны свои колдовские взоры бросает. А юных дев от них аж озноб пробирает. Уж что-что, а напустить амурного тумана Феофан умел. И вскоре ясно стало, что дочь городничего, Фёкла, определённо созрела для бурного романа.
Уж она и улыбается Феофану, и глазки ему строит, подмигивает, и ножкой кокетливо подёргивает. Знаки подаёт, дескать, я на всё согласна только возьми меня с собой, хоть до первого кустика, хоть до яблоньки или ёлочки какой. И наверняка Феофан взял бы её, и повторил всё то, что он проделал с предыдущими девицами, притом не один раз и не только с ней, а ещё и многими другими молодухами городка, но тут случилось такое, что смешало все его планы.
Вдруг нежданно-негаданно на площадь, вдоль да по улочке, вышла юная девушка, стройней которой повеса Феофан отродясь не видывал. Идёт несуетливо, осанка прямая, непринуждённо ножку ставит, вышагивает изящно, аки балерина, да на вывески торговых лавок поглядывает, вроде как ищет что-то. Взгляд у неё устремлённый, никого вокруг себя не замечает, на Феофана ноль внимания, будто и нет его.
А лицо-то у девицы, красоты необыкновенной; не белил на нём, ни румян. Вся внешность натуральная, естественная, глаза огромные, взор открытый, выразительный, пронзительный. Хотя рот и нос не большие, простые, но зато аккуратно ухожены и гармонично на лице расположены. Волосы русые, пышные, серебром отливают, и тугую косу красотой наполняют. Сарафан на ней ситцевый, слегка распашен и ручной вышивкой украшен. На ногах у неё не туфли лаковые, а лапоточки плетёные, лыковой тесьмой окаймлённые. А оттого и походка летящая, всех с ума сводящая.
В общем, не девица, а сказка. Таких красавиц в столицах не встретишь, они только тут, на природе водятся. Истинное очарование. Ну и понятное дело Феофан от её ангельского вида враз осоловел, словно во хмелю очутился. В голове у него всё поплыло, смешалось, и он уж ничего и никого кроме этой загадочной незнакомки видеть не хочет. А та так мимо него и прошла, профланировала, не приметила его, а лишь возле галантерейной лавки остановилась, название прочла да вовнутрь зашла.
И вот тут-то Феофана, словно из ушата холодной водой окатило, он в себя пришёл. Но пока ещё не до конца, уж так ему девица в душу запала, и не отпускает. Любовь с ним случилась, и притом большая. Двадцать лет ходил никого не любил, даже колдовской амулет от любви на груди носил, да лишь репутацию зрелым женщинам крушил, а тут на тебе, раз, и влюбился. Устряпался, будто кот в квашню попал, и выбраться уже не получается, потому как такая любовь, только раз в жизни случается.
Впрочем, дело известное, история знает немало примеров, когда на самого отчаянного ловеласа неодолимая страсть нападает. Вон, взять хотя бы гусар, женщин у них прям с хоровод бывает, в очередь выстраиваются, а потом бац, и внезапно одна юная дева всё сердце любовью заполняет. И уж нет прежнего гуляки, а на свет появляется примерный семьянин. Хотя в данном случае дело совсем иное, ведь Феофан далеко не гусар, скорее он чёрту сродни, или того хуже, бесу. А оттого, он, как только томление к юной особе ощутил, так сразу весь переменился. Теперь уж она его цель, и тут уж не до дочки городничего или племянницы возничего, вообще не до кого дела нет.