Так же мы сделали еще в пяти домах. Брали немного и то, что долго храниться не может. У кого-то брали один-два пакета крупы, у кого-то консервы или мясо из морозилки, у кого-то соленья и конфеты. Детей ведь тоже надо было порадовать. Я нашла несколько пачек сигарет и две бутылки водки. Не думая, взяла и их. В каждом доме оставляла записки. Деньги оставлять не стали на случай, если сюда придет кто-то чужой.
Нам удалось собрать еды целый багажник.
Может, все-таки вскрыть один из магазинов? предложила я. Их тут четыре. А то в чужих домах как-то неудобно брать еду. Нас потом посадят.
Папа засмеялся.
Кто? Больные с красными глазами? И в наказание будут нас зацеловывать? А за магазин нас не посадят?
Все посмеялись. Но в каждом взгляде были сомнение, тревога и страх.
Вы понимаете, что нам этого надолго не хватит? продолжила я. А в магазинах тоже есть много продуктов, которые быстро испортятся. А зачем им пропадать?
Давайте посоветуемся с остальными, предложил муж.
Так и решили сделать.
На этот раз даже мама не спорила. Неуверенно, но согласилась, что лучше вскрыть дверь магазина. И также оставить записку. А когда вернется хозяин, то сразу за все заплатим.
Мы даже не представляли масштаба катастрофы, которая происходила в мире! Если бы знали, что там творится, то не сомневались бы, брать или не брать, что брать и сколько.
Наш дом разделен на две половины. В каждую есть отдельный вход. За стеной живет баба Нина и ее сын Толик. Баба Нина очень добрая и милая старушка. Раньше всегда угощала моих мальчишек конфетами, а я ей в благодарность приносила из леса то чернику, то ведро опят. Толику совсем немного оставалось до пенсии. Он, как и его мама, очень добрый и веселый человек. Часто выпивал и становился еще добрее. С соседями нам повезло. И я с радостью поделилась с ними продуктами, которые мы привезли в этот день. А сестре Ольге дала две пачки сигарет и конфеты для Кати.
Я была в доме у бабы Нины, когда в деревне погас свет. Следом прекратилась подача газа. Батареи остыли.
Мы понимали, что электричество больше не включат. Скорее всего, уже некому было его включать. И утром тем же составом отправились в магазин «спасать» продукты.
Папа за пять минут открыл дверь первого магазина. По жизни он был мастером на все руки. Ремонтировал квартиры, отделывал дома. У него всегда были клиенты, его ценили и уважали. Он мог починить все что угодно. И в нашей с мужем квартире сделал хороший ремонт. И в своей квартире у него всегда было уютно. Поставить замок или починить его для него было не проблемой. Поэтому и вскрыть дверь он смог очень быстро. А точнее, он справился с замком обычным ломом.
Во всех четырех магазинах, что есть в Людкове, стояли сигнализации. Было несколько случаев краж, и хозяева магазинов старались уберечь свой товар. Но после отключения света сигнализации не работали. Да и приехать на их сигнал было уже некому.
В первую очередь мы брали продукты, которые могли быстро испортиться, из холодильников и морозильников. Мясо, рыбу, полуфабрикаты, масло, творог, пельмени, колбасу и сыр. А потом брали все подряд: крупы, консервы, шампуни. Лежали там и фонарики с батарейками, которые нам сейчас были ой как нужны.
Но в небольшой багажник автомобиля много не поместилось. Мы решили отвезти все домой и снова вернуться.
Садясь в машину, папа замер.
Смотрите! крикнул он.
Со стороны Москвы по шоссе мчался автомобиль. Это был военный грузовик. Не мешкая, мы бросились ему навстречу.
Автомобиль затормозил возле нас. Оттуда выскочил солдат, парень лет двадцати.
Вы что тут делаете? Почему не уехали?
А куда уезжать? спросила я. Где все люди?
Их эвакуировали на Север. И вам надо бежать Хотя уже поздно.
Почему поздно? Почему на Север? Что происходит? Почему нам никто ничего не сказал? Мы живем в соседней деревне!
Мы заголосили, перекрикивая друг друга.
Парень сел в машину и в открытое окно сказал:
Мужики! посмотрел на меня. И девушки. Бегите. Сюда идут зараженные. Их несколько миллионов. Миллионов! Они идут на юг. Замерзли, сволочи.
Парнишка хихикнул.
Всех людей эвакуировали Кого успели. Видимо, наши ребята не внимательно объезжали деревни. Но многие автобусы с людьми попали в засаду Мы не ожидали, что толпа больных пойдет и этой дорогой. Наверное, юго-запад их тоже устраивает.
А если мы просто спрячемся и переждем, когда они пройдут? спросила я.
Девушка, они заходят в каждый дом, а у закрытых дверей стоят по несколько часов. И если вы сможете без единого звука провести несколько дней, то вам повезло. Когда они вас услышат, уже не уйдут. Их слишком много. Своим напором просто выдавят дверь, и все. Мы не знаем, что у них в голове. Но мы точно знаем, что их главная цель заразить всех на этой чертовой планете. Поняли? Так что удачи вам. Она вам понадобится.
Он махнул рукой и резко тронулся с места. Я еще так много хотела у него спросить! Куда он едет? Придет ли еще помощь? Куда именно эвакуировали людей? Как далеко зараженные? Когда они дойдут сюда? Можно ли уехать с ним?
Мы не знали, что нам делать. Стояли растерянные и смотрели вслед скрывшемуся грузовику.
Вернувшись в Алферьево, я закричала:
У нас новости! Мы видели военных! Идите скорее все сюда!
Все жители забыли, что еще утром боялись нас. Они быстро собрались в центре деревни. Раньше на это место два раза в неделю приезжала автолавка с продуктами. Не все старики могли дойти до Людкова, чтобы купить продукты. И для них и других отдаленных деревень был организован передвижной магазин. Машина всегда останавливалась в центре деревни возле нашего дома, и жители собирались вокруг нее. Купив продукты, они еще долго стояли и разговаривали, сплетничали и обсуждали дела насущные.
И сейчас все собрались в этом месте возле нашей машины с продуктами. Как будто был обычный день, и в мире все было по-старому. Даже вредная Зинка пришла, но стояла в стороне. Побаивалась нас.
Мы рассказали о встрече с солдатом и о том, что сюда идет огромная толпа зараженных.
Что будем делать? Уезжать? спросил мой старший сын Ромик.
Моего мужа тоже звали Роман, и чтобы они понимали, к кому из них я обращаюсь, сына я называла Ромиком, а мужа просто Рома. Ромик обнял свою девушку Нику. Было видно, что она сильно напугана. Вдали от своих родителей, в мире, где творится хаос, ей было нелегко. Она почти ни с кем не общалась и старалась не отходить от моего сына.
Я подошла к ним, ободряюще улыбнулась Нике.
Поехали в Лесутино. До него семь километров, может, они туда не дойдут, а пройдут по шоссе. Завалим дорогу деревьями. Может, их это остановит. Мы не знаем, как они думают. Вдруг повезет, и этих препятствий будет достаточно.
А если нет? спросила баба Нина. Может, лучше в погреб?
Несколько дней в погребе? Мы там замерзнем, и дети не смогут там сидеть тихо, ответила мама.
Мы понимали, что бежать на юг, куда идут больные, нет смысла. Бежать на Север сквозь них глупо. Мы не пробьемся через миллионную толпу. Прятаться дома очень опасно. Дети не смогут сидеть тихо несколько часов, а несколько дней тем более. Они будут плакать от страха, просить есть и просто могут захотеть в туалет. В погребе мы замерзнем. В лесу постоянно придется жечь костры, этим мы привлечем внимание. Других вариантов мы не знали.
Все были растеряны.
Зинка не стала ждать нашего решения. Бросилась в свой дом, закрылась там и занавесила окна. Я хотела ее остановить, но мама сказала:
Она одна. Сможет сидеть тихо. Не трать на нее время. Выживет. Такие всегда выживают.
Мы решили ехать в Лесутино. Но не все согласились с этим. Три семьи спрятались у себя в домах. Мы пытались их отговорить, ведь у них тоже были маленькие дети. Но они не стали нас слушать и разошлись.
Прихватив теплые вещи и еды дня на три-четыре, мы запрыгнули в машины. Нас было двадцать семь человек вместе с детьми.
Лесутино маленькая деревня в семи километрах от шоссе, за нашей деревней. Там стоит десять домов. Летом во всех домах живут дачники, а осенью только две старушки, одна женщина и один мужчина. Мужчину зовут Женя. Он друг дяди Серёжи.
В Лесутино тоже не знали, что всех эвакуировали. Приехав к Жене, мы все рассказали. Он не стал задавать много вопросов. Быстро распределил нас по домам, собрал старушек у себя и выдал всем мужчинам топоры и пилы.
Пойдемте, твердо сказал он. Мужчины ушли валить деревья, чтобы перекрыть ими дорогу. Даже Ромик отправился с ними, ведь он уже не был мальчиком и предпочитал работать наравне со всеми.
А старушки сказали:
Да, видели мы новости, что творится в городах. А нам-то что? Это же в городах. Мы живем среди лесов, какое нам до городских дело?!