Я чувствую себя Дороти, пошутил я, показав на дорожку.
Вы шутник, Дима, Михаил Афанасьевич со вкусом хохотнул, но скоро вам станет не до шуток.
При нашем приближении круг нырнул вниз и скрылся из глаз, оставив черную дыру в лужайке.
Лед тронулся? усмехнулся я.
Процесс пошел, подтвердил Михаил Афанасьевич.
Круг снова всплыл из глубин стадиона или что тут у них. На нем стояли три трамвая, размерами поменьше тех, что сновали по улицам.
Ступайте, Михаил Афанасьевич легонько подтолкнул меня.
Куда? я неверяще посмотрел на него: шутит что ли?
В Круг.
Зачем? я на всякий случай на пару шагов попятился назад.
Так надо.
Кому надо? едва сдержался, чтобы не сорваться на крик.
Всем, Дима, и прежде всего вам.
Зачем мне это?
Проблемы, Михаил Афанасьевич? послышалось за спиной.
Я оглянулся: два молодых откормленных и розовощеких «друга трамвая» лениво смотрели на меня. И как только подкрались так тихо? Откуда?
Никаких проблем, товарищи, ответил Михаил Афанасьевич. Дима сейчас подумает и пойдет сам.
Вы сначала объясните, что я должен там делать? не нравилось мне, как «друзья трамвая» одновременно опустили руки на рукоятки «наганов», поэтому решил пока не качать права.
Элементарно, Дима: остаться в живых.
Чего?!
Или говоря вульгарно, не попасть под трамвай.
В чем подвох? я оглянулся, оценивая расположение рельсов в круге.
Какой подвох, право слово? улыбнулся так же честно, как лиса Колобку. просто ступить на круг и пройти по нему, сойдя на противоположном конце. Видите во-о-о-н ту желтую дорожку? Это ваша.
Так просто?
Проще некуда, ехидно захихикал один из «друзей».
Просто пройти? решил не обращать внимания на урода, но в память его ехидный смешок впечатал намертво. Будем надеяться, что до отбытия из славного Города Трамваев я еще встречу сытую рожу. Не всегда же он с корешем и стволом ходит? Будет и на моей улице праздник.
Просто пройти, эхом отозвался Михаил Афанасьевич.
Хорошо, я шагнул вперед.
Еще три шага и я на Круге. Один рельсовый путь закручивался спиралью от центра к краю; второй пересекал Круг в центре по всему диаметру; третий шел по касательной. Интересно, как они вообще по таким рельсам ездят? Никаких стрелок не видно. Красно-желтый трамвай, стоящий в центре спирали, пришел в движение и начал разматывать спираль. До него еще далеко, поэтому я сосредоточился на желто-зеленом, катящемся по рельсам, идущим по касательной: обогнуть его и обхитрить диаметральный голубовато-синий, чьи рельсы как раз пересекали мой путь поперек, и дело в шляпе. Одновременно я старался смотреть под ноги: мало ли какая Аннушка решила, что «каши маслом не испортишь».
Пока все шло нормально. А что если словчить и слегка подождать? Пускай красно-желтый упрется в бок желто-зеленого, а я проскочу. Вот, вот, еще чуток Пора! Я рванул вперед и едва не грохнулся на рельсы, замявшись в прыжке. Как?! Как, вашу мать?! Красно-желтый прошел сквозь желто-зеленого собрата и они, как ни в чем ни бывало, поехали дальше. Неужели мне просто показалось и он проехал позади желто-зеленого? Но все равно, как же рельсы? Как пересеклись рельсы? Разве такое возможно?
Только вид несущейся на меня желто-зеленой смерти вырвал из размышлений. Прыгнул влево, уходя от наезда. Справа обдало волной плотного воздуха с запахом машинного масла и креозота. Рванул вперед что есть мочи. Круг внезапно повернулся против часовой стрелки. Рельс желто-зеленого вновь отрезал мне дорогу. Я беспомощно оглянулся и едва не заорал от злости: один из «друзей» снимал происходящее на громоздкую видеокамеру, какие были в 90-х годах прошлого века.
Уроды! вырвалось у меня, а потом стало не до них: возвращался желто-зеленый, приближался красно-желтый.
Я скакал как безумный заяц меж рельс, подобно тореро от буков, уворачиваясь от трамваев. В глазах уже рябило от их цветов, в виски там-тамами племени людоедов гулко колотила кровь, ноги отяжелели от молочной кислоты, легкие грозили порваться о ребра. Не знаю, сколько это продолжалось, но я как-то умудрился добраться до голубовато-синего и обманув его изменив направление рывка, проскочил сзади. Кстати, эти трамваи и назад ездили так же быстро.
Паскудный Круг снова повернулся, возвращая меня на исходную. Гадство!!! Я замер, согнувшись и уперев руки в колени, стремясь отдышаться, пока трамваи садистски-неспешно ползли ко мне. Должен же быть какой-то чертов алгоритм прохода этой западни! Или?..
Паскудный Круг снова повернулся, возвращая меня на исходную. Гадство!!! Я замер, согнувшись и уперев руки в колени, стремясь отдышаться, пока трамваи садистски-неспешно ползли ко мне. Должен же быть какой-то чертов алгоритм прохода этой западни! Или?..
Скосил глаза на троицу горожан. Застыли, завороженно глядя на наш поединок, ждут, как вОроны крови. По логике, если Маша спрашивала, прошел ли я Круг, значит, его все-таки возможно пройти? Или это все было просто игрой? Что делать? Как обойти чертовы трамваи, проходящие сквозь друг друга? Теперь в этом не было сомнения: они действительно свободно проходили сквозь друг друга. Вот почему на улицах города нет проблем с пересечением рельсов. Выход должен быть. Думай! Если сигануть обратно на дорожку? Начнут стрелять? Против двух стволов могу не успеть, даже скорее не успею в один прыжок такое расстояние не покрыт. Прикрыться стариком? Дальше что? Смогу я выбраться из города с повисшим на руках заложником? Пешком вряд ли, а машин я в городе не видел.
Круг, словно реагируя на мои мысли, снова повернулся. Дорожка стала недосягаемой. И что теперь? Соскочить просто на лужайку? Все-таки, эта хрень под ногами читает мысли то ли Круг уменьшился, то ли лужайка отпрянула, но перескочить через возникший между Кругом и лужайкой зазор метра два шириной мне явно не по силам.
Что делать?! Что, твою мать, делать?!
Была, не была!!! кинулся прямо навстречу желто-зеленому, лоб в лоб, как идущий на таран, словно Борис Ковзан.
Удар и странное ощущение, будто плюхнулся в неглубокий прогретый июльским Солнцем пруд. Перед глазами поплыла радужная пленка, а когда зрение прояснилось Я стоял в каком-то тускло освещенном чахлыми лампочками подвале с белеными стенами. На меня смотрел сырым мясом лица мальчик с содранной кожей.
Долго, недовольно пробурчал он, брызнув красно-белой сукровицей, опаздываешь.
Ты кто?
Короткая у тебя память или совесть мешает вспомнить?
Какая совесть, какая память?
Оставил меня ждать, а сам
Коля?!
Для папы с мамой я был Коля, а для тебя оказался входным билетом в город.
Они тебя?..
Говорю же, входной билет, который не жалко надорвать и выбросить. Ладно, пошли, повернулся и пошел.
Я невольно зашагал следом, глядя в окровавленный затылок. За крашеной в зеленый цвет железной дверью обнаружился выход на кольцевую галерею, охватывающую Круг.
Смотри, Коля показал на снующие по Кругу трамваи. Сейчас Круг думает, кто ты и что ты.
Как он может думать?
Видишь вон те дырки в стенах? Потоки воздуха от трамваев попадают в них и по разным трубам идут в разные элементы. Если повезет, тебя признают достойным стать жителем города; если нет части твоего разрезанного трамваями тела раскидают за границей города, другим в назидание.
Аналоговая пневматическая вычислительная машина! осенило меня.
Точно, машина от воздуха и она решает.
Читал про такие системы в старину. Но как трамваи проходят сквозь друг друга?
Я откуда знаю? Я же не учитель физики.
Почему меня не задавило?
Ты про квантовую физику слышал?
Я инженер.
Тогда должен понять: сейчас ты, как кот Шредингера, завис между жизнью и смертью: и не жив, и не мертв. И только от трамваев зависит, какое состояние станет определенным
Получается, все жители прошли через это?
Из вновь прибывших да. А те, кто были старожилами, Коля пожал плечами, кто же их знает?
Но ведь судьба кота Шредингера определяется случайным образом!
Тогда стой молча и молись, чтобы случайность была на твоей стороне.
Откуда ты все это знаешь?
Когда из меня делали входной билет для тебя много порассказали.
Прости
В город нельзя войти без билета
Почему?
Трамваи своим движением создают особую структуру пространства-времени. Если бы они вдруг остановились, то весь этот кусок реальности просто бы исчез. А так они тактом движения задают частоту системы, вектором движения общий вектор. Трамвай здесь одновременно ножницы, перекраивающие ткань пространства-времени и иголка с ниткой, сшивающая разрезанную ткань. Они ездят, создавая священный союз физики и биологии, разрезая-сшивая, закручивая, как в вихре, и получается многослойность, вроде, как листья на капустном кочане, а внутри локальное пространство, с соответствующим образом искривленными границами. Без трамваев в этот «кочан» попасть уже невозможно. Понял?