Вы невнимательны, Игорь, мягко пожурила она.(Трезвая, как стекло убедился я. Однако.) Я уже говорила, что наблюдала за Вами, практически каждый вечер.
Ну и что же? удивился я, Не днем же я здесь жизнь прожигаю? А вечером, как известно, каждый трудяга может посидеть в баре.
Ольга досадливо поморщилась.
Подождите, я же еще не договорила. В первый раз, когда я Вас здесь увидела, Вы, помнится, баловались коньячком «Праздничным», двадцатилетним, да под чёрную икорку
Кстати, я её не люблю, вставил я.
Не имеет значения Так вот, потом коньяк становился моложе, икры и вовсе не стало Вывод?
«Действительно, просто, черт возьми», несколько раздраженно подумал я. Всё таки, согласитесь, неприятно сознавать, что кто-то вот так сидит и смотрит, что ты ешь и как пьёшь. Противно, знаете ли.
Кстати, встрепенулся я, что-то вот именно Вас-то я здесь и не припомню бар игрушечный, все на виду А Вы, сударыня, здесь, простите, не отсвечивали.
Логично, снисходительно улыбнулась та. Но хорошему оперу не обязательно везде быть самому достаточно организовать глаза и уши.
«Кто-то из персонала», догадался я. Вычислять бесполезно, да и ни к чему. К тому же обслуга работает сменно, а я здесь уже почти родной. «Должны уже угощать за счёт заведения», почему-то пришла в голову довольно пошлая и совершенно неуместная мысль.
Я слушаю Вас, гражданин начальник. А что мне еще оставалось сказать?
Дело было и интересным, и крайне небезопасным даже на первый взгляд. В агентство «Мишель» обратился представитель Русской Православной Церкви с просьбой, не поднимая шума, разыскать очередную реликвию матушки России нательный золотой крест, в котором крестили последнего императора Росиии Николая II. Эта редкостная вещица была изготовлена аж во времена Великого князя Иоанна Васильевича Грозного, позднее ставшего первым русским царем. При смене династий Рюриковичей на Романовых, крест был надлежащим образом передан новым престолонаследникам, олицетворяя как бы высшую преемственность божьих помазанников. Помимо несомненной духовной и исторической ценности, крест был буквально усыпан драгоценными камнями и имел весьма внушительные размеры. Путем подкупа и угроз (современный джентльменский набор) таинственные злодеи сделали своим сообщником одного из тамошних служителей, и раритет исчез неизвестно куда. Единственный свидетель тот самый алчный служитель, тоже было исчез, но потом объявился. Правда, в виде, не пригодном для допроса. Он попросту был застрелен в своём загородном доме. Обнаружен на следующий день вечером. Характерный беспорядок в доме указывал на поспешные сборы. Зря торопился. Генерал Оленев, отец Ольги и он же руководитель агентства, подписав договор с представителем РПЦ и получив аванс, (очень, к слову, не малый) поручил дело лучшему своему оперативнику, экс-майору РУБОПа Савинову Сергею Павловичу. Через неделю активных действий майор положил на стол начальника заявление, в котором значилось, что он уходит по собственному желанию. В глаза он никому не смотрел, на удивленные расспросы скупо отвечал, что предложили место в охране банка денежное и спокойное, а в его годы пора приткнуться к какой-нибудь тихой заводи. Такого не ожидал никто. Савинов, не боявшийся никого и ничего, за годы службы лично пристреливший нескольких зарвавшихся авторитетов, Савинов, вечно пускающийся в авантюры и чувствовавший себя хорошо только во время охоты и вдруг такое. Но, отудивлявшись положенное, повысказывав предположения, агентство успокоилось. «Мишель» был на хорошем счету и работы было невпроворот, как всегда. Дело о похищенном кресте было на сегодняшний день наиважнейшим и уникальным даже для такой солидной детективной конторы, и Оленев снял с другого расследования подполковника в отставке Реброва. Данный сотрудник начинал службу еще в старом МУРе, имел боевые награды за «особо опасных» и слыл очень «хитрым» ментом, с которым связываться себе дороже. Приняв дело, он на некоторое время исчезал, а возвращался в контору либо за постановлением, либо, как минимум, с полной картиной на руках. В агентстве Оленева он сохранил как прежние методы работы, так и свои знаменитые результаты. Секретами он ни с кем никогда не делился, учеников не брал но на этот маленький эгоизм коллеги внимания не обращали, считая это допустимым чудачеством. В общем, вторым в деле о кресте был он. По своему обыкновению исчез на несколько дней. Потом позвонил из больницы и сообщил, что вчера, подходя к подъезду, в темноте оступился и получил открытый перелом левой ноги. Посетовал, что врачи обещают не менее полутора месяцев «отдыха» и очень расстраивался по поводу невозможности продолжить расследование. Отставные менты, составляющие костяк агентства, очень не любили такого рода совпадения, но придраться было не к чему и, порассуждав в очередной раз, все занялись своим делом.
В течении следующего месяца или около того, оперативно-розыскное дело под кодовым названием «Крест» перепоручалось три раза разумеется, всегда кадрам проверенным и надёжным. Других, собственно, в «Мишеле» и не держали. Внезапная болезнь матери в Воркуте, «чистая», с точки зрения криминала, авария (закрутило машину на льду с последующим «перевёртышом») и расследование прокуратурой одного из старых дел вывели с оперативного поля и этих троих. Оленев схватился за голову. Свободных сотрудников не оставалось, поручать же молодняку такое дело было нельзя. В пору хоть сам берись, размышлял генерал но на седьмом десятке много не разбегаешься. Моё дело организовывать, направлять, руководить, в общем. А чем здесь руководить, что анализировать, если в деле ни одной зацепки до сих пор Между тем прошло почти два месяца. За это время реликвию легко разукомплектовать, да и продать по частям. А еще лучше найти заморского коллекционера, охочего до раритетов по деньгам выйдет не в пример больше. Многое можно успеть за два-то месяца
Ольга работала в агентстве почти пять лет, практически со дня его основания. Окончила Московскую Школу Милиции отцовы гены взыграли затем служила в Главке уголовного розыска, мечтая об оперативной работе с засадами, погонями, перестрелками и прочими атрибутами «красивой» жизни оперативника. Однако, и как она небезосновательно полагала, по просьбе отца, её «задвигали», заставляя заниматься сущей, на её взгляд, ерундой. Ольга участвовала в планировании некоторых операций, иногда присутствовала на допросах, а большей частью возилась с бумагами, которые ей, натуре энергичной и деятельной до такой степени осточертели, что она решилась на крайние меры. Явившись в один прекрасный день к отцу в кабинет, предъявила ультиматум: или он берет её к себе оперативником (но не бумажным), либо она всё равно увольняется из милиции и идёт работать в другое частное агентство.
Подспудно такого фортеля генерал рано или поздно ждал, потому, поразмыслив как следует и хорошо зная упрямый нрав дочери, взял взбунтовавшееся чадо к себе, выбрав из двух зол меньшее. «Все же под присмотром будет», рассудил он.
За эти годы чадо не раз показывало зубки и, в конце концов, добив отцовский мужской шовинизм, стала полноправным сотрудником с табельным пистолетом в наплечной кобуре. Таким образом, получилось то, что получилось оставшись лейтенантом милиции по званию, Ольга стала старшим опером агентства «Мишель», которое бралось только за крутые дела поиск подозрительно пропавших без вести толстосумов и посредничество при выкупе заложников считалось нормой для здешних ищеек и волкодавов.
В общем, когда уже два месяца поисков пропавшего креста ничего не дали и людские ресурсы практически исчерпались, Оленев принял решение создать группу со следующим составом: он, Оленев, руководитель и аналитик, его дочь Ольга непосредственный розыск. Другого выхода на тот момент не было.
Пока я впитывал эту информацию, Ольга успела повторить водку и боржоми. Я не остался в долгу, и на последние дёрнул еще сто «Арарата», уже, правда, трёхлетнего. Деградирую, согласно Ольгиной теории, на глазах. Она же сама ни капельки не пьянела, излагая всё деловито и, надо признать, весьма обстоятельно. С приближением полуночи мы расплатились, обменялись телефонами и, пообещав подумать до завтра, я откланялся. Но на последок всё-таки ввернул, что я вроде как и «за». Она сделала мне ручкой, села в машину и укатила. Новоявленному же детективу пришлось топать пешком.
ГЛАВА 2
Утро было противным во всех отношениях. Во-первых, я вчера перебрал-таки свою суточную норму коньяка, во-вторых, погода была наипаскуднейшей, а в третьих, я клял себя за практически данное вчера этой девице из «Мишеля» согласие. Всю ночь я крутился с боку на бок, прикидывал, вдумывался, сопоставлял и наконец под утро, когда стало светать, понял, что мне очень не нравятся уважительные причины прежних пятерых, что вели расследование. Так бывает ну только в очень плохих детективах. Между тем это реальная жизнь, реальные, пусть и бывшие, опытные менты и реальный застреленный сообщник. Вооружены и опасны крайне подходящая формулировка. А я что? Они, значит, в меня пулять начнут, а я им чем отвечу? Из ручки, что ли, поведу ответный огонь? Так ведь она, будь хоть «Паркер», не стреляет даже раз в год лично проверял. К тому же Ольга вчера ничего не сказала о моей роли в этом деле, оставив мою душу мятущейся. Не нравится мне это, не нравится. «Сам не буду звонить, решил я. Надо будет сама объявится.» От этого решения стало как-то легче.