Специальности у Марины не было, а работа на фабрике или заводе не могла ей присниться даже в самом страшном сне.
Но и просто так сдаваться на милость победителя Марина не собиралась.
И надо отдать ей должное, она была не только красивая и безнравственная, но и решительная, и в борьбе за свое благополучие она была готова на все.
Ладно, наконец, решила она, вставая из-за стола, завтра будет день, будет и пища.
Как ни несло от громко храпевшего Николая перегаром, Марина, преодолев отвращение, легла все же с ним.
Но, как выяснилось утром, зря. Николай даже не подумал прикоснуться к ней.
И потому как он торопился, холодно поцеловал ее и буркнул: «Буду через три дня», Марина поняла, что ее дела совсем плохи.
И, уж конечно, она совсем не удивилась тому, что Тамара срочно поехала «погостить» к каким-то там так удивительно вовремя появившимся родственникам.
Справедливости ради, раздумывала она над тем, что ей делать, недолго.
Ровно в четыре часа вечера Марина отправилась в театр, где проходила репетиция «На дне», в котором она играла Варвару, а Анненков Пепла.
Что там говорить, Марина умела владеть собой, и даже Арсений не смог догадаться того, что творилось в ее душе.
Когда репетиция была закончена и они на какое-то время сотались одни, Арсений по привыке попытался обнять ее.
К его удивлению, она выскользнула из его рук.
Надо поговорить, сказала она и быстро и четко и четко изложила план, который должен был спасти ее.
Несколько удивленный услышаным Алексей молчал.
Что скажешь? спросила Марина.
Сейчас ничего, после небольшой паузы произнес Анненков. Сама понимаешь, что один я такое дело не подниму
Хорошо! кивнула Марина. Иди и помни, что у нас всего три дня
Вечером в столовой Анненков, проходя мимо Василия Хромова, негромко сказал:
Есть дело!
Василий кивнул.
Приходи после отбоя
Конечно, обращаясь к Хрому, который был одним из самых авторитетных воров зоны, где отбывал свой срок Аннеков, Арсений сильно рисковал.
Да, он сидел за мошенничество, и статья у него была довольно престижная, но все же он не шел ни в какое сравнение с самим Хромом и его урками.
Что там говорить, народ у него подобрался отчаянный и способный на все. И при особом желании они могли без особого риска его просто кинуть.
Но другого выхода у него не было.
Один он был неспособен провернуть предложенное ему Мариной дело.
Другое дело, что Хром, насколько за два года пребывания на зоне мог убедиться Аннеков, был не только авторитетный, но и довольно справедливый вор.
Из «правильных», как называли таких в уголовной среде.
Он был из Москвы и относился к своему земляку, если и не с уважением, то с явной симпатией.
Что у тебя? с улыбкой спросил он, когда минут через двадцать после отбоя, когда измученные непосильным трудом зеки спали без задних ног, Анненков пришел к нему в угол.
Но уже очень скоро улыбка сбежала с его лица, и он с все возрастающим вниманием слушал Алексея.
И чем больше тот говорил, тем больше убеждался в том, что заинтересовал Хрома.
Что скажешь? спросил Анненков, закончив свое повествование.
Скажу, что интересно! усмехнулся Хромов.
И только?
Нет, не только, покачал головой тот. Все, Граф, иди спать, завтра договорим!
Только учти, произнес Анненков, через неделю я освобождаюсь
Учту!
Анненков кивнул и отправился на свои нары. Потому как загорелись глаза у Хрома, он не сомневался в том, что дело выгорит.
И оно, действительно, выгорело.
Все прошло как по маслу, а еще через семь дней, Анненков распрощался с Хромом и вышел на волю.
Вздохнув полной грудью, он зашагал по направлению к вокзалу, откуда через три часа уходил поезд на Москву.
Глава II
Коля Цыган удивлялся сам себе.
Обычно, удовлетворив страсть, он моментально охладевал к своей партнерше.
А тут
Он с каким-то неведомым ему до сих пор исступлением целовал ее ласковое тело с атласной кожей, от которого так призывно исходил едва заметный аромат неведомых ему тонких духов.
Вдоволь натешившись, он встал с кровати и накинул рубашку.
Потом подошел к хранившему остатки вчерашней роскоши столу, налил стакан водки и с наслаждением выпил.
Аппетитно похрустев квашеной капустой, он взглянул на свою подругу.
Ты как?
Давай! улыбнулась та.
Аппетитно похрустев квашеной капустой, он взглянул на свою подругу.
Ты как?
Давай! улыбнулась та.
Цыган налил рюмку водки и отнес Нинон, как звали его маруху, на кровать.
Та с чувством выпила и блаженно закатила глаза.
Хорошо!
Цыган провел рукой по гладкой груди Нинон и почувствовал, как его снова охватывает непреодолимое желание обладать этой женщиной.
Загорелась и Нинон. Она притянула к себе голову Цыгана и впилась в его губы жгучим поцелуем.
И в тот самый сладкий момент, когда они были уже готовы продолжить любовыне утехи, в дверь постучали.
Цыган недовольно выпрямился.
Этот адрес знали только самые близкие к нему люди и без особой нужды беспокоить его не стали бы.
Значит, случилось что-то неординарное. Стук повторился.
Он быстро оделся и, взяв на всякий случай в руку финку, пошел к двери.
Кто? негромко спросил он.
Почтальон! ответил мужской голос. Привет из Астрахани принес!
Цыган открыл дверь и увидел незнакомого мужчину в элегантном сером костюме с кожаным портфелем в руках.
Заходи!
Мужчина вошел в комнату и, увидев на кровати полураздетую женщину, вопросительно взглянул на Цыгана.
Сейчас! кивнул тот и подошел к кровати. Погуляй, Нинон!
Давно привыкшая к конспиративной жизни своего приятеля, женщина не выразила ни малейшего неудовольствия и быстро оделась.
Когда она ушла, Цыган кивнул на стол.
Как?
Потом, ответил мужчина, сначала дело
Цыган кивнул и сел на стул.
Хром кланятся велел, сказал мужчина.
Спасибо!
И прислал подарки, продолжал мужчина.
Заметив вопросительный взгляд Цыгана, он открыл портфель и вывалил на стол кучу изделий из золота и толстые пачки денег.
Это он там заработал? насмешливо спросил Цыган, оценивающе рассматривая драгоценности.
Можно сказать и так! охотно согласился мужчина.
Он полез в карман, и Цыган против своей воли напрягся, так как много раз в своей жизни видел, как из этих карманов в подобных ситуациях доставали финки и пистолеты.
Мужчина понимающе улыбнулся и протянул Цыгану небольшой клочок бумаги.
Вор взял бумагу и равернул ее.
На ней рукой Хрома было написано: «Чисто. Хр.»
Цыган кивнул, взял спички и сжег записку.
Как отзываешься? с некоторым облегчением в голосе спросил он гостя.
Граф
Цыган усмехнулся.
Громко!
Как прозвали пожал плечами гость.
Цыган был опытным вором и прекрасно видел, что его гость не из блатных и прозвали его, судя по внешности, за приосхождение.
Но хорошо знавший и уважавший воровские законы лишних вопросов задавать не стал.
Свою долю, кивнул Алексей на стол, я взял! Это, отобрал он несколько изделий, твое! Здесь, отделил он от общей кучи часть драгоценностей доля Хрома, все остальное на общак
Хорошо, сказал Цыган и кивнул на стол. Ну, что, теперь отметим знакомство?
Вот теперь, улыбнулся гость, с удовольствием!
Минуту!
Цыган выглянул в коридор и позвал курившую на кухне Нинон.
Прибери! коротко приказал он.
Нинон быстро убрала и накрыла на стол.
Цыган разлил водку.
Давай, Граф, поднял он свой стакан, за тех, кто там!
Давай! чокнулся с ним Граф.
Как там? спросил Цыган, когда они выпили по второй.
Нормально! ответил Граф, цепляя на вилку соленый грибок. Только жарко очень!
Да, рассмеялся Цыган, два раза отбывавший срок на севере, места нам нашли подходящие! Или собачий холод, или адская жара!
Они проговорили еще почти час, и вобщем-то ни о чем.
Граф ни разу не заикнулся о подарках с юга, да и сам Цыган не интересовался их таинственным происхождением.
Хотя ему было интересно.
И в самом деле, за всю его блатную жизнь это была первая подобная посылка из тех самых мест, которые почему-то принято называть не столь отдаленными. Несмотря на то, что этим «неотдаленным» местам относилась Колыма.
Как правило, посылки шли в обратном порядке, не с зоны на волю, а с воли на зону.
Перед тем как расстаться, Цыган спросил:
Ты сам по себе, или
По-всякому, уклончиво ответил Граф.
Если что, обращайся! протянул руку Цыган.
Обращусь! крепко пожал ее гость.
Закрыв за ним дверь, Цыган подошел к столу, над которым склонилась восхищенная все увиденным на нем Нинон.
А посмотреть там на самом деле было на что.