Надежнее Мятелева нет никого, воевода! Да и много ли будет ему известно?
Тогда зови его сюда! сказал Пожарский.
Стрешнев хлопнул в ладони и в тот же момент в шатер вошел Федор Мятелев. Он был в своем белом стрелецком кафтане, изрядно измятом и испачканном переодеться Федору не дали, да и не во что было. Его сумка пропала вместе с арабским жеребцом. Сын боярский низко поклонился воеводам.
Вот, он, князь-воевода. Сын боярский Федор Мятелев. Удалец, каких мало.
Федор еще раз поклонился воеводе. Пожарский окинул его взглядом и произнес:
По стати хорош уродился, раб божий. Саблей хорошо владеешь ли?
Изрядно, князь-боярин. С малолетства тому искусству обучен. Не единожды с татарами переведался сабельными ударами.
Это твоя первая большая война, молодец?
Первая, князь-воевода. До тех пор я токмо в пограничных стычках имел возможность отличиться.
Теперь будет у тебя возможность заслужить мою благодарность. А уж коли заслужишь её, то многим тебе станут Пожарские обязаны. И не токмо князья Пожарские, но и Русь и царь тебя не оставят за службу твою.
Я готов служить, князь-воевода. Что повелишь, то исполню, ответил Фёдор.
Задание тебе будет сложное и опасное. Поедешь в Крым по тайному делу, произнес князь и внимательно посмотрел в глаза боярскому сыну.
Федор выдержал колючий взгляд воеводы и лика не отворотил, как делали другие. Пожарскому то понравилось. Но доверять полностью князь не привык никому, окромя великого государя и самого себя.
В Крыму проклятом, в Бахчисарае, томится в плену, в злой неволе, один человек. Очень нужный для Руси человек.
Надлежит тебе отправиться в Крым, продолжил гетман Беспалый. И того человека вызволить из злой неволи.
Дак битва впереди, князь-воевода, проговорил Федор.
Битва не про твою честь, сын боярский, ответил Мятелеву Пожарский. У тебя будет своя битва и похлеще чем та, в которой станем рубиться мы. Для того похода дам я тебе полторы тысячи золотых ефимков. И дам тайный знак к нашим доброхотам в Крыму. Ежели не хватит тех денег, то возьмешь у них. Они под мое имя дадут хоть пятьдесят тысяч. Но дело не в деньгах. Будь дело в них послал бы в Крым купца. Действовать стоит смелостью и силой. Вот почему направляю туда тебя.
Федор склонил голову. Не хотел Мятелев уезжать из армии до сражения. Но разве станешь спорить с самим воеводой? Он царем поставлен и ему виднее, где быть стремянному стрельцу.
Ты, я вижу, недоволен, молодец? спросил Пожарский.
Прости, воевода, но мои товарищи станут сражаться в битве.
Погоди, молодец! перебил его Пожарский. Ты никак помыслил, что тебе гулянка предстоит? Твои друзья в битву, а ты с полной кисой[10] ефимков[11] в Крым на прогулку? С тамошними бабами хороводы водить? Нет, стрелец. Твоя битва потяжелее будет.
Мятелев ответил:
Сделаю все, как скажешь, князь-воевода. Будь в надеже!
Вот ныне верно молвил, стрелец! Язык тебе какой-либо окромя русского ведом ли, сын боярский Мятелев? спросил воевода.
Немного знаю по-польски.
Немного это плохо. Гетман, воевода посмотрел на Беспалого, есть у тебя человек верный? Сему молодцу в напарники? Такой чтобы языки знал?
Нет, князь. Один казачина был, да убили его в стычке два дня назад. Убежал из Академии в армию. Ему сабля, видите ли, сподручнее чем перо да бумага. Говорил словно турок по-турецки, по-польски как варшавянин, по-латыни не хуже ксендза, татарский ему ведом тож. И рубака был каких мало.
Что ж ты такого в бой бросил? спросил Пожарский. Таких беречь надобно.
Оно так, князь, согласился наказной гетман. Да разве же его чертяку было удержать? Я сколь раз хотел его в писаря определить. Ни в какую не хотел. Я его батьку хорошо знаю. Служил сотником в личном охранном полку гетмана Богдана Хмельницкого.
А у тебя есть, кто на примете? спросил воевода у Стрешнева.
Есть! Дворянин Васька Ржев. Посольского приказа дьяком мог бы стать.
А не тот ли это Ржев, что ранее сотником был в полку Улебина?
Сын того сотника, князь-воевода! спокойно ответил Стрешнев.
Сын? Хорош в битве?
Хороший рубака и смел. Будь в надеже, боярин. Я знаю сколь важно дело сие. Не раз думал об том. Василий Ржев не подведет.
Добре. Пойдут они вдвоем в Крым, и там им поможет наш человек.
Наш? удивились гетман и воевода Стрешнев.
Добре. Пойдут они вдвоем в Крым, и там им поможет наш человек.
Наш? удивились гетман и воевода Стрешнев.
Наш. Но имя его я даже вам сказать не могу. Только самому царю и то не в палате, а в чистом поле. Сын боярский и дворянин Ржев узнают его из моего письма
2Тайный агент великого государя.
Князь Семен Пожарский был погружен в свои мысли. Он не мог ими поделиться ни с наказным гетманом, ни с одним из своих воевод. Он ждал своего тайного гонца и тот пришел как всегда незаметно. Воевода поражался способности этого человека ступать бесшумно.
Мой поклон, князю-воеводе!
Ты уже здесь? Пожарский поднял голову.
Ты звал меня, князь, и я здесь!
У меня к тебе срочное дело.
Меня по иным делам не зовут, князь.
Завтра в Крым отправятся двое моих людей. Надобно им помочь добраться до места без приключений. Сейчас всюду шастают шайки татарских людоловов.
Оно так, князь, ответил человек. Но я долго уже живу среди татар и скажу тебе, что они иначе просто не могут. Без войны они никто. И они всегда будут нападать на нас, и на Польшу, и на Украину. Их нужно уничтожить всех или смириться с их набегами. Третьего не дано.
Даст бог, уничтожим нехристей.
На все воля Аллаха! гость поднял ладони к верху.
Ты совсем обасурманился? улыбнулся Пожарский.
Я всегда был мусульманином, воевода. И от веры предков никогда не отрекался, хоть и служу царю Московскому. Твоим людям я помогу.
Им нужно добраться до Крыма, повторил князь.
И пройти через ворота Ор-Капу? спросил гость. Иными словами они должны живыми попасть в Крым. Я все верно понял, воевода?
Именно живыми. А дороги ныне неспокойны. Мало ли, что может случится.
Гость ответил:
Дороги в Крым всегда неспокойны, воевода. Но ныне они стали слишком опасны. Малому отряду в Крым не пройти. Сам хан пришёл сюда с войском. Татарские отряды рассыпались по здешним землям и берут все, что могут взять.
Как моим посланцам лучше ехать в Крым? Под какой личиной? спросил Пожарский.
Под видом купцов-поляков. Я могу дать им ярлык к перекопскому бею.
Когда это ты стал раздавать такие ярлыки? Ты еще не хан.
Ярлык будет настоящий с тамгой самого хана. Обращусь к моему господину Селим-бею. Он первый человек у крымского властелина. Хан ему не откажет. Но это если твои посланцы, воевода, знают польский.
Один из них знает.
Уже хорошо. Второй может выдать себя за его слугу. Или за войскового товарища. Пусть будет католиком, что перешел из православной веры к латинянам. Таких немало среди украинской шляхты.
Отлично. Пусть так и будет.
Я понял тебя, воевода. Однако хочу предупредить.
О чем?
Они могут попасть в беду даже с ярлыком.
Ярлык хана не защитит их? искренне удивился Пожарский. Ты, мурза, желаешь сказать, что татары больше не чтят своего хана?
Гость засмеялся и сказал:
Их может не защитить даже ярлык самого падишаха[12] Блистательной Порты[13], воевода. В степи много таких, кому сейчас во время большой войны наплевать на ярлыки. Ты ведь слышал о кайсаках?
Диких татарах? спросил Пожарский.
Если бы о татарах, воевода. Кайсаки в сто раз хуже татар. Те хоть своего хана чтят, да Аллаха боятся. А кайсаки не верят ни во что, и им плевать на все приказы хоть хана, хоть султана, хоть господа бога.
И их сейчас много в степи? Кайсаков твоих?
Слишком много. Это такой сброд, что ни на какой ярлык не посмотрит. Одна такая шайка состоит под моей командой. Никто не знает, чего мне стоило их подчинить. Звери лютые не люди. Родную мать зарежут.
Предлагаешь дать им большую охрану?
Нет, ответил гость Пожарскому. Ныне это сослужит им плохую службу. Их станет легче выследить. Да и какой купец поедет в такое время через земли, где идет война?
Но ты дал мне этот совет!
Да. Ибо это лучшее, что ныне можно придумать. Для купца ныне велик риск, но и барыши, в случае удачи, его ждут большие. Перекопский мурза окажет им помощь, когда увидит тамгу великого хана. Но обещать, что они доберутся до Крыма, не может никто. Они в руках Аллаха!
Потому я и обратился к тебе, мурза. Тогда тебе придется сопроводить моих посланцев до Крыма. У них слишком важная миссия.
Мне самому? удивился гость.
Тебе, мурза.
Но я не могу так рисковать, воевода. Меня никто знать не должен. Знаешь сколько стоило великому государю добиться для меня того места, что я теперь занимаю?