Григорий Борзенко
ПОТОМОК НОСТРАДАМУСА
1
Однажды мне довелось услышать фразу, которая, несмотря на кажущуюся простоту, глубоко запала мне в душу «Пути Господни неисповедимы». Конечно же, я еще далеко не в том возрасте, когда предаются философским размышлениям по поводу библейских высказывании, но мудрость этого выражения, на мой взгляд, в том и состоит, что как нельзя лучше отражает то, что может случиться с любым из нас в следующую минуту, в ближайшем будущем. И утверждаю это не понаслышке. Невзирая на свой юный возраст, я уже на личном опыте успел убедиться, что жизненная дорожка может иногда сделать такую петлю, неожиданно повернуть в таком направлении, что не только «до того», но и после всех передряг, человек не перестает удивляться; да неужели же такое может быть?!
Нечто подобное произошло и со мной. Еще несколько лет назад, когда наша семья жила в одинокой хижине у моря, и я помогал отцу рыбачить, чем мы, собственно, и зарабатывали на жизнь, мне и в голову не приходило, что вскоре все изменится, и я был твердо уверен, что в затворничестве и однообразном спокойствии пройдет моя жизнь, Однако случилось то, что случилось. Пропажа отца, мое первое плавание, спасение губернатора и визит в Порт-Билстрой, эпопея со Зловещим Джоушем и события на Китовом Горбе, триумф в морском сражении со знаменитым пиратом и ласкающие слух слова губернатора относительно моего будущего. Что касается его фразы «так начинают только великие» это он наверное, хватанул лишку, и все же в Морскую Академию, похлопотавши усердно, меня действительно устроил. Мог ли я об этом мечтать раньше?! Однако судьба делает мне еще один, довольно неожиданный, подарок. На свет появляется книга, вернее сказать, небольшая брошюра, которая, тем не менее, стала довольно популярной и читаемой даже среди моих друзей по Академии. Ну и чего, здесь спросите вы, особенного? Мало ли книг пользуются популярностью среди читающего люда? Да так-то оно так, все верно, да вот только весь фокус в том, что главным героем той книги был ни кто иной, как ваш покорный слуга! Эпопея с поисками отца, и схватка с непобедимым Джоушем Хантом были описаны, надо признаться, весьма недурно, и я без сомнения еще раз увлекся бы чтением, чтобы окунуться в мир волнующих приключений, если бы не одна деталь: уж очень необычно было все, что написано о моей персоне, и мне казалось, что я как бы подглядываю за самим собой со стороны!
Я стал едва ли не самой популярной личностью не только в Академии, а чуть ли не во всей столице! Возможно, эффект был бы не столь потрясающим, если бы книга называлась как-нибудь попроще, типа: «Удивительные приключения Джимми» или «Схватка со Зловещим Джоушем». А то ведь угораздило автора назвать свой опус «Так начинают великие»! Что из этого последовало, думаю, вы можете догадаться. Обращение: «Уважаемый господин будущий Великий Мореплаватель» стало из уст моих сотоварищей едва ли не привычным. Видели бы вы их при этом! Застывали в вытянутой позе, напускали на лицо донельзя умную мину, даже складка появлялась между бровей, как бы подчеркивая важность момента общения со мной. Я не обижался на их выходки, поскольку прекрасно понимал, что это были не более чем дружеские шутки, а то, что мы все были по-настоящему дружны, этот факт неоспоримый. Эх, как бы хотелось, чтобы и в будущем судьба нас не разлучила: столько славных дел может ожидать нас впереди!
Однако не будем отвлекаться от событий. Что касается книги, то я, конечно же, благодарен автору, который как бы увековечил кусочек моей жизни и вместе с тем дал стимул для дальнейших свершений. Ведь после пророческого «Так начинают великие» я сам начал смотреть на себя уже другими глазами и мерить прожитое другими мерками. Теперь просто невозможно было воспринимать себя как заурядную личность. После этого я уже был уверен, что непременно добьюсь в жизни чего-то большего, свершу дела, которые действительно смело можно будет назвать «великими». Возможно, звучит все это несколько высокопарно, а то и самоуверенно, но я твердо убежден, что если не ставить перед собой грандиозные цели, то нечего и рассчитывать на то, чтобы добиться чего-то действительно выдающегося.
Кстати, во всей этой истории с книгой меня искренне удивляет одно обстоятельство: загадочная личность автора. Написано, нужно признать, недурно и, главное, точно и правдиво словно этот человек сам участвовал в происходящих событиях и изложил все, что называется из первых рук. Я поначалу думал, что автором книги является кто-то из приближенных губернатора, кто был в тот памятный для меня день на судне вместе с Их превосходительством, слышал мой рассказ, был свидетелем столь удачной развязки тех событий. Однако позже, при встрече с губернатором, когда я завел разговор об этом, он уверял меня, что его самого заинтересовал вопрос авторства, в результате чего он и навел нужные справки. «Меня, говорили Их светлость, удивило одно: неужели среди моих людей есть человек со столь странной фамилией?!» На что я рассмеялся и сказал, что и меня тоже в первую очередь заинтересовало именно диковинное имя автора. Ежели он чужестранец, что напрашивается само собой, то откуда ему известно о событиях, описанных в книге? Как и следовало ожидать, среди людей губернатора не нашлось ни единого человека, способного не только написать книгу, а вообще мало-мальски грамотно связать воедино два-три слова. Вследствие чего мы решили, что все произошло примерно так; будущий борзописец услышал, вероятно, этот рассказ в какой-нибудь портовой таверне от подвыпившего моряка, принимавшего участие в тех давних событиях. Ну и решил подзаработать на занимательном сюжете.
Впрочем, ирония здесь, честно говоря, все же, не уместна. Хотя гонораром со мной или губернатором автор не поспешил поделиться, да и имя у него такое, что я искренне удивляюсь: как с ним этот бедолага живет на белом свете?! Но, тем не менее, я искрение признателен этому человеку. Благодаря его книге, я стал знаменит, благодаря ей более требовательно начал относиться к себе, и к тому, что совершаю, а главное, своим примером он подтолкнул к действиям и меня. Имею в виду писательство или сочинительство, я уж, право слово, не знаю, как это точно называется. Мне настолько понравилась книга, поскольку она была написана складно, читалась увлекательно и занятно, что вот и я, к своему удивлению, решил попробовать себя на этом поприще. Конечно, я никогда не стал бы описывать свои однообразные, кому-то может показаться, серые и нудные будни учебы в Морской Академии. При всей моей любви к наукам и страстному желанию постичь побольше премудрости в морском деле, все же отдаю себе отчет в том, что описание этого отрезка своей жизни покажется скучным требовательному читателю, жаждущему извлекать из чтения захватывающие приключения, интригующие тайны и всякое такое прочее. Однако недавно мне пришлось пережить столь необычное приключение, что я понял: да эта история ни чем не хуже той, что описана в книге «Так начинают великие»! Почему бы и о ней не поведать читателю? Проще всего, конечно же, было бы разыскать автора предыдущего издания, подробно рассказать ему о случившемся и пусть тот вновь разродится очередной книгой о моих похождениях, коль уж у него столь легкая рука на подобную работу. И все-таки, понимая, что не просто отыскать автора чужестранца, к тому же с таким бесподобным именем, что не поймешь, какого сословия-роду-племени и где его нужно искать (совершенно понятно, что это ни англичанин, ни француз, ни и так далее), я пришел к неожиданному для себя решению: а почему бы самому не взяться за описания своих похождений? Да, я никогда раньше этим не занимался, да, я понимаю, что из этого может ничего путного не выйти, да, я понимаю, что меня могут поднять на смех, но, тем не менее, попытка не пытка! А почему б, действительно, не попробовать?! Коль уж губернатор обо мне высокого мнения, то, может, и в сочинительстве я себя проявлю? Думаю, вы не будете слишком строго и придирчиво относиться к моим творческим начинаниям, а я постараюсь вас не разочаровать. А уж что получится покажет время. Итак, обо всем по порядку.
После тех памятных событии прошло четыре года. Благодаря губернатору я вскоре приступил к учебе в стенах Морской Академии в самой столице. Правда, это я сейчас говорю «вскоре». А тогда, после всех приключений мы с отцом отправились домой, и вновь занялись рыбным промыслом. Но я не мог найти себе места, словно находился на раскаленных углях, и то и дело спешил к берегу и всматривался вдаль: не видать ли на горизонте судна с обещанной губернатором для меня радостной весточкой. Однако прошел год, а затем и почти весь второй Нетрудно догадаться, что происходило в моей душе и какие противоречивые чувства овладевали разумом. Я уж, грешным делом, собрался было отправиться в дальнее плавание, по уже знакомому маршруту, чтобы добраться до Порта-Билстроя и пристыдить столь уважаемого человека за то, что тот не держит свое слово, когда однажды появилось долгожданное судно, из уст капитана которого я услышал не только желанную весточку, но и получил все то, о чем мог в тот миг только мечтать. На судне меня ждала отдельная каюта, а сама посудина немедля отправилась в путешествие, конечной целью которого была столица, где лично капитан препроводил меня к начальнику Академии, положил тому на стол рекомендательные письма от губернатора, в которых, по всей видимости, уже не было необходимости, поскольку, лишь только пробежав глазами по первым строкам письма, суровый с виду, как мне вначале показалось, начальник Академии вмиг подобрел и, выйдя из-за стола, пошел мне на встречу, приветливо улыбаясь:
Как же, как же! Наслышан! Их превосходительство поведал мне о твоих геройских похождениях, юноша! Такие кадеты нам нужны! Я давно обещал губернатору, что найду столь перспективному мореходу местечко в возглавляемом мною заведении. Но разве за этими щеголеватыми сынками высокопоставленных папаш всевозможных сословий и рангов поспеешь?! Их кошельки действительно не пусты, чего не скажешь о головах их чад. Мне, дворянину, возможно, и не к лицу порицать людей своего же круга, но, право слово, мне, как человеку любящему морское дело и призванному по долгу службы готовить высококлассных будущих капитанов, которые должны прославить традиционно весомую морскую репутацию моего Отечества, больно смотреть на некоторых выпускников родной Академии! Какая уж, прости меня Господи, слава! Такие бездари, что Ну да будет мне! Возможно, и в данном случае мы несколько забегаем вперед. Посмотрим, юноша, как ты оправдаешь столь щедро выданные тебе авансы.