Вы и сегодня ее видели?
Нет, сегодня ее не было, впрочем, может, и была: я ехала сюда на такси и могла ее не заметить. Нина пожала плечами и тяжело вздохнула.
Мне стало до слез жалко Нину. Передо мной сидела хрупкая девушка, неуверенная в себе и беззащитная. Она была, в общем, похожа на Ларису, но не совсем. Такая же стройная, светловолосая, голубоглазая. Вот, пожалуй, и все. У Нины были губы бантиком и круглое лицо. У Ларисы лицо удлиненное и тонкие губы. Но главное их отличие было во взгляде. Как ни прискорбно сейчас вспоминать, Ларисин взгляд был полон жизни Нина смотрела грустно и обреченно. Но девушка была права с большого расстояния их могли перепутать.
А была причина, из-за которой могли вас убить?
Нина отчаянно замотала из стороны в сторону головой: мой вопрос ее еще больше напугал.
Простите, ради бога, я не так спросила. Я лишь хотела сказать, не стоит ли вам с вашими подозрениями сходить в полицию? Опишите девицу, скажите, что она вас преследует вам охрану выделят, сказала я, не особо веря, что такое возможно.
Нет, это все нервы. Я пойду, и так много времени у вас отняла, Нина встала и направилась к выходу. У двери она остановилась. Завтра похороны, если сможете, приходите. И Алине Николаевне передайте, мне будет приятно с ней познакомиться.
Мы обязательно придем, только скажите, куда и назовите время.
Нина достала из сумочки блокнот и ручку:
Это Ларисин адрес. Вынос тела в час дня. Она писала на весу крупными буквами. Пальцы ее дрожали, блокнот ходил ходуном строчка получилась неровная и плохо читаемая. А это мой адрес и телефон, вдруг Алина Николаевна захочет со мной поговорить. До свидания.
Мы с Ниной простились. Она ушла, оставив после себя цветочный аромат не очень дорогих духов. Через секунду в кабинет заглянула Алена.
Марина Владимировна, а кто это был? ее глаза горели от любопытства.
Сестра покойной Ларисы Красиной.
Той самой?
Я кивнула.
Все ясно, с пониманием сказала Алена.
Что тебе ясно?
Почему она была такая рассеянная. Зонтик забыла. Видать, сильно за сестру переживает. Вот возьмите зонтик, наверняка еще вернется за ним, вспомнит, где оставила, и вернется, Алена достала из-за спины складной зонтик и показала его мне.
Положи в шкаф. Мы завтра с Алиной пойдем на похороны и захватим с собой.
А вы думаете, с Алины Николаевны синяк уже сошел? Как она с такой красотой на людях покажется?
Не знаю, но, думаю, ей любопытно будет сходить на похороны.
Я решила по телефону пока ни о чем Алине не говорить, а к концу дня съездить к ней домой и посмотреть, в каком состоянии она находится.
Дверь открыл Алинин сын Санька.
Как мама? Ей лучше? Узнать можно? высыпала я на ребенка кучу вопросов.
Ага, можно узнать Джеки Чана, ответил сынуля.
Саня, кто там? донесся из комнаты Алинин голос.
Тетя Марина.
Заходи! прокричала она.
Когда я вошла в комнату, Алина стояла у окна ко мне спиной. Она не сразу повернулась, а еще некоторое время рассматривала что-то через стекло. Потом я поняла, почему она так сделала она просто хотела схитрить. В комнате было очень светло, окно выходило на западную сторону, шторы были полностью раскрыты, и выглянувшее из-за туч солнце било мне в глаза. В первые секунды я видела вместо ее лица лишь сплошное темное пятно. Это была женская уловка, Алина не желала, чтобы я лицезрела ее «красоту». Но она ошиблась моя «слепота» была временной. Через несколько минут я смогла рассмотреть подругу и заодно отметить, что она и впрямь похожа на Джеки Чана. Ее нос был непомерно широким и слегка приплюснутым, разрез глаз стал азиатским, но синяки, на удивление, исчезли. Небольшая отечность все же осталась, но она была не локальная, как прежде, вокруг глаз, а расползлась по всему лицу.
Как я тебе? хмуро спросила Алина.
Нормально, синяков нет, не замечая ее схожести с любимцем детворы, ответила я.
Да? А я вот к зеркалу боюсь подходить. Сама себя пугаюсь. Сегодня утром, знаешь, что мне Вадим сказал?
Откуда же?
Он же у меня откровенный, врать не умеет. От досады Алина поморщилась. Такое женщине сказать! Я после его слов хотела руки на себя наложить.
Алина, что ты такое говоришь?
Он сказал, что я ему напоминаю знаменитую советскую киноактрису! Конечно, имя и фамилию он вспомнить не мог, он ведь только помнит названия своих бактерий.
Он сказал, что я ему напоминаю знаменитую советскую киноактрису! Конечно, имя и фамилию он вспомнить не мог, он ведь только помнит названия своих бактерий.
Нашла на что обидеться! Раньше в кино снимали только писаных красавиц. Фильм твой Вадим назвал?
Назвал. «Королева бензоколонки».
Румянцева там снималась. По-моему, она даже очень симпатичная.
И ты туда же?
Я серьезно, мне нравится Румянцева.
Когда ее пчелы покусали?
Подавив в себе взрыв смеха, я закрыла рот ладонью. Алина поняла, но не обиделась, только пробурчала, очевидно, смирившись со своей участью быть для окружающих посмешищем:
И этой тоже смешно. А как Санька меня теперь называет? Знаешь?
Знаю, Джеки Чан. Алина, ты только не обижайся, но ты действительно сейчас на него немного похожа. На Румянцеву нет, а на Джеки Чана да, призналась я.
Я сжала кулаки, вонзив при этом ногти в ладонь, попыталась удержать в себе смех, но у меня ничего не получилось, хохот вырвался из меня наружу. Стыдно, но я смеялась так долго, пока мой взгляд не встретился с Алининым. Она смотрела на меня строго и укоризненно.
И на том спасибо. Оказывается, теперь я китаец. Что ж, китаец так китаец. Как дела в «Пилигриме»? Воронков приходил?
Нет, Воронков не приходил и даже не звонил. Зато заходила Нина Красина. При упоминании сестры покойной мой смех как рукой сняло.
Кто? удивилась Алина.
Сестра Ларисы, с которой ты так рвалась вчера пообщаться.
Как обидно! Зачем она приходила?
На похороны приглашала, ответила я и рассказала о том, как прошла наша с ней встреча. Пойдешь завтра? Она зонтик оставила вернуть надо.
Да, конечно, надо проститься с Ларисой. Ты говоришь, она тепло обо мне отзывалась?
Да, Алина, настолько тепло, насколько это вообще возможно, если говорить о хозяйке туристического агентства.
Что ты имеешь в виду? Веки-вереники плохо слушались хозяйку; чтобы раскрыть глаза шире, она открыла рот, как будто хотела сказать: «Что-о-о?» Но этот прием Алине не помог, вместо невинных глазок ей удалась лишь гримаса кривляющегося китайца.
А ты что имеешь в виду, когда представляешься хозяйкой «Пилигрима»?
Ах, ты об этом? Ну, извини, в который раз попросила у меня прощения Алина. По ее голосу я поняла, что она не считает свой поступок такой уж большой провинностью, а значит, мне нужно быть готовой к тому, что еще не один раз она назовется хозяйкой «Пилигрима». Не сердись на меня. Я и так уже сполна наказана. Наверное, Кохидзе прав это расплата за мои грешные мысли.
Глава 6
Накануне вечером было решено, что на следующий день я полдня поработаю, а Алина в это время приведет свое лицо в порядок, потом она заедет за мной в «Пилигрим», и мы вместе поедем на похороны.
В девять утра, когда я уже сидела в своем рабочем кресле, позвонил Воронков, и, как обычно, между нами начался обмен любезностями:
Алло? Марина Владимировна? Не узнал, богатой будете.
Вашими молитвами. Сергей Петрович, что же это вы о нас забыли?
Как вас можно забыть? Помню.
А мы вас ждали и позавчера, и вчера.
Не мог, дела. Вот сейчас звоню, чтобы искупить свою вину. Хочу вас поздравить.
С чем? насторожилась я зачастую полицейские большие любители пошутить.
С вас сняты обвинения.
Какие обвинения?! возмущенно воскликнула я, позабыв, зачем нас таскали в лабораторию.
В убийстве Ларисы Красиной, спокойно сообщил Сергей Петрович.
«Все же какой он противный, этот Воронков», мысленно отметила я.
Позвольте, разве с самого начала не было ясно, что к убийству мы не имеем никакого отношения? Вы нас еще позавчера отправили в лабораторию, с нашей одежды сняли пробу на пороховую пыль. Мы чисты, как ангелы. Вы что, издеваетесь?
Нет. Одна из вас могла стрелять в перчатках. А верхнюю одежду сменить в «Пилигриме». Так что до сегодняшнего дня обвинение с вас никто не снимал.
А что сегодня? На вас снизошло озарение? Или вы нашли что-то новенькое, указывающее на истинного убийцу.
Что-то вроде того. В Ларису стреляли с крыши дома, в котором находится ваш «Пилигрим». Выстрел произведен из мелкокалиберного оружия, предположительно охотничьего ружья. Вам повезло, что несколько пар глаз видели вас входящими в «Бон вояж». Естественно, вы не могли находиться в двух местах одновременно: и в кабинете Ларисы, и на чердаке.