А вы сомневались?
Вы же знаете, у нас работа такая: доверяй, но проверяй. А вы с Алиной Николаевной дамы шустрые
Я обиделась и положила трубку, не дослушав, что от нас можно еще ожидать.
В одиннадцать часов появилась Алина. Сегодня она выглядела намного лучше, чем вчера. Во всяком случае, сходство с Джеки Чаном было весьма отдаленным. Чтобы скрыть остаточную припухлость, она покрыла голову шелковым платком и нацепила на нос очки с затемненными стеклами. С черным костюмом роговая оправа и платок темной расцветки смотрелись очень элегантно. У Алины хороший вкус, а к ритуальным мероприятиям она вообще подходит с особой тщательностью. Для похорон у нее есть особый костюм, который она в зависимости от того, кого хоронят, дополняет или изящной шляпкой, или платочком попроще.
Недавно хоронили жену банкира, с которой она несколько раз пересекалась в косметическом салоне. Так вот, на отпевании Алина очень трогательно смотрелась в черной шляпке с вуалью. Правда, час, проведенный в церкви, Алине довелось попотеть: свечу приходилось держать на расстоянии вытянутой руки от лица. Шляпа была с широкими полями и вуалью размером со среднюю фату. И то и другое могло загореться от пламени. Но Алина стойко отстояла панихиду. Напоследок она даже всплакнула попробуйте в образе простоять час с вытянутой рукой. На следующий день она мне призналась, что ни на одних похоронах так не плакала. Окружающие думали, что Алина рыдает о безвременно ушедшей подруге. Я же поняла: Алина плакала от страха, боялась, что сил не хватит и рука непроизвольно согнется в локте. Погасить свечу она тоже не могла: стоило ей подуть, как вуаль подлетела бы к огню и тогда пожара не миновать.
Сегодня она решила, что покойница молодая девушка, а посему похороны должны быть демократичными. Значит, нет нужды надевать шляпку можно ограничиться платочком. Хотя, на мой взгляд, сегодня вуаль ей очень даже бы пригодилась.
Выглядишь просто супер, похвалила я Алину.
Да, без тени ложной скромности согласилась она со мной. Алина вообще жила по принципу скромность самый верный путь к забвению. Ну что? Поехали.
Не рано?
Марина, сколько я тебя учу, учу и все без толку. А цветы купить надо? Надо. А у гроба посидеть? Надо! А с убитыми горем родственниками пообщаться? Надо! Есть такое понятие этикет. Нельзя приехать минута в минуту с выносом тела. Надо прибыть заранее, чтобы в толпу скорбящих влиться. Как принято считать? Чем больше людей пришло проводить покойника, тем более значимым он был при жизни. Давай не будем обижать девушку.
С тобой трудно не согласиться, пробурчала я и, подхватив сумку, направилась к выходу.
К дому мы приехали в двенадцать часов, до выноса тела оставался как минимум час. Не могу сказать, что во дворе было столпотворение. Ларису пришло проводить человек тридцать, не больше.
Пошли, Алина потащила меня в квартиру.
Наверху тоже людей было немного. Рядом с гробом сидел пожилой мужчина и несколько женщин разного возраста. Мужчина смотрел на сложенные на груди руки покойной и, казалось, не замечал никого вокруг. Одет он был очень просто: в обычные брюки и рубашку в мелкую клетку с длинным рукавом.
Алина толкнула меня под бок:
Смотри, наверное, это отец, зашептала она. А где Нина?
Ее здесь нет.
Должно быть, где-то рядом. На кухне или в другой комнате. Пошли, сядем, видишь, нам женщины место уступили.
Мы положили цветы и сели на освободившиеся стулья, как раз напротив мужчины. Он поднял полные слез глаза и внимательно посмотрел на наши лица, как будто старался вспомнить, знал ли он нас раньше. В эту минуту надо было что-то сказать, но у меня некстати пересохло в горле. Выручила Алина.
Примите наши соболезнования, сказала она и перекрестилась. К сожалению, мы знали вашу дочь очень короткое время, но будем помнить ее всегда.
Мужчина кивнул и вновь опустил глаза. В дверях появились еще люди.
Пойдем, предложила я Алине.
На улице народу прибавилось, приближался час прощания с покойной. Уже приехал катафалк и автобус, который должен был отвезти людей на кладбище.
Ты видишь Нину? опять спросила Алина.
Я поискала глазами в толпе, Нины не было. Ларису вынесли из дома. За гробом вышел отец, его поддерживали под руки две пожилые женщины. Прощались с покойной недолго, потом четыре рослых парня подхватили гроб на плечи и понесли к катафалку. Выстроилась траурная процессия. Люди со скорбными лицами шли за гробом. И опять среди них я Нину не увидела. Мне стало как-то неспокойно на душе вспомнился вчерашний разговор.
Странно это все, вырвалось у меня.
Что странно? спросила Алина.
Нина вчера была сильно напугана. Ей казалось, будто это ее, а не Ларису хотели убить.
Поехали к ней, предложила Алина. Убедимся, что она жива и здорова.
Возможно, она боится выйти из дома. Ведь на опознание поехать она так и не решилась.
Тем более ее нужно успокоить.
Гроб погрузили в катафалк, люди стали усаживаться в автобус, а мы поторопились к машине, которую Алина оставила в соседнем дворе.
Нина жила в том же районе, что и Лариса, буквально в двух кварталах от дома сестры. На месте мы были через десять минут. Я еще раз взглянула на бумажку с адресом. Все верно. Вот ее дом, второй подъезд, третий этаж.
«Только бы она оказалась дома», думала я, поднимаясь по лестнице.
Алина остановилась у нужной нам квартиры и с силой нажала на кнопку звонка. Прошла минута, вторая Нина не открывала.
Может, она все же решила сходить на похороны? неуверенно предположила я.
Полдня боялась, а потом побежала? Нет, здесь что-то не то. Даже если бы она была смертельно напугана, на похороны сестры пришла бы, Алина опять вдавила палец в кнопку.
Не звоните, Ниночки дома нет, раздался за нашими спинами женский голос. Мы повернули головы к лестнице, по которой взбиралась пожилая дама. Она шла неторопливо, останавливаясь через ступеньку, чтобы перевести дыхание.
А вы откуда знаете, что ее нет дома?
Я Ниночкина соседка и видела, как она вчера спускалась вниз с чемоданом в руке.
Она что, уехала?
Конечно. Если перефразировать популярную фразу, то получится: «Наши люди с чемоданами в булочную не ходят», с юмором у женщины было все в порядке.
А куда?
Этого я вам не скажу. И не потому, что в первый раз вас вижу.
Мы подруги Нины, поспешила я успокоить бдительную соседку.
А мне все равно. Не знаю я, куда она поехала. Мы столкнулись здесь, на этой площадке. Я вышла из своей двери, чтобы мусор вынести, а она из своей квартиры выбежала с чемоданом. Я ее спросила: «Ниночка, ты куда собралась?» А она только по мне скользнула взглядом и помчалась вниз. Вот и весь разговор.
А на чем она уехала?
Ну, милые мои, бегать я уже не могу. Да и по молодости любопытством не отличалась. Не знаю, на чем она уехала, не знаю.
Извините нас за расспросы, просто мы за Нину очень волнуемся. Вы ведь в курсе, что ее сестру убили?
Да, горе большое. Вы знаете, когда я ее с чемоданом увидела, то подумала, что она решила на время к отцу перебраться, чтобы старика в горе поддержать.
Да? Очень даже может быть, сказала Алина и обменялась со мной взглядом.
«Какое простое объяснение. Конечно, куда она еще могла поехать, как не к родному отцу? подумала я. Зря я так разволновалась, абсолютно зря».
Мы спустились вниз. Честно говоря, после того, что я услышала от Нининой соседки, у меня с души камень свалился.
Ну и слава богу, уловила мое настроение Алина. Завтра к ним съездим. Сегодня мы там никому не нужны. Похороны, поминки день тяжелый.
Только адрес отца узнать надо. Мне Нина свой адрес оставила и Ларисин, вспомнила я. А об отце она только вскользь упомянула, даже по имени его не назвала.
Не проблема. Позвоним Воронкову. Надеюсь, он не будет возражать против того, что нам надо вернуть Нине зонтик? Алина быстро нашла причину, по которой нам просто необходимо увидеть Нину.
В конце рабочего дня я позвонила Сергею Петровичу, рассказала ему о визите Нины, о том, насколько она была удручена гибелью своей сестры, и о том, как она в расстроенных чувствах оставила у меня в кабинете свой зонт.
Надо бы вернуть вещь. Сейчас осень, дожди Нина наверняка не помнит, где потеряла зонтик.
Воронков упираться не стал и адрес сказал, а заодно и назвал имя отца Нины. Теперь мы знали, что его зовут Красин Анатолий Борисович и проживает он на улице Константина Симонова в доме под номером пятнадцать.
Завтра вечером пойдем, сказала я.
А почему вечером? заспорила Алина.
Потому что утром по гостям ходят одни бездельники. Кстати, подруга, ты собираешься работать? Или «хозяйкам» туристических агентств приходить на работу не обязательно?
Жестокая ты, Мариночка! Посмотри на меня. Не боишься, что, глядя на мое лицо, все клиенты разбегутся и никогда, слышишь, никогда к нам не вернутся. Ты хочешь, чтобы наша фирма обанкротилась?
Нет, конечно, ответила я и, повинуясь просьбе, посмотрела на ее лицо. Откровенно говоря, не так уж плохо она выглядела. На что ты намекаешь? Завтра тебя в «Пилигриме» не будет?