Общественные палаты в субъектах РФ: между медиацией и имитацией - Коллектив авторов 4 стр.

«Модель архитектора»: Организации гражданского общества формируют публичную политику, предлагая повестку дня, а также решения определенных проблем, предлагают и участвуют в реализации реформы конкретных институтов государственной власти, участвуют в создании новых органов государственной власти, обучают и воспитывают чиновников государственных структур. Здесь имеется в виду многие законодательные инициативы 90-х годов, в которых активно участвовали многие российские НКО43, а также, например, многолетние усилия СПб общественной организации «Гуманитарно-политологический центр СТРАТЕГИЯ» по развитию института Уполномоченного по правам человека в регионах России44.

Патерналистская модель . Государство разрешает определенную автономию неправительственных организаций при условии, что те не вмешиваются в дела власти, а также обеспечивают поддержку соответствующих кандидатов на выборах. В обмен на политическую лояльность властные структуры обеспечивают определенную поддержку деятельности подобных организаций путем представления бесплатных помещений или льготной аренды, путем прямого финансирования, оказание преференций при распределении грантов и иными способами.

Модель «Приводных ремней ». Эта модель была наиболее ярко представлена в Советском Союзе в 1930-1970-е годы, когда партийно-государственный аппарат рассматривал все общественные организации исключительно как передаточные механизмы от партийного руководства к рядовым жителям страны, при этом ни о какой самостоятельности в этом случае и говорить не приходилось. «Общественные» организации занимали положенное им место винтиков, точнее, приводных ремней в находящейся под полным контролем руководства политической системы.

Модель игнорирования , когда государство не замечает большинства НКО, не мешает, но и не помогает их деятельности. Такая модель может быть реализована в условиях разнообразной негосударственной поддержке деятельности НКО, с одной стороны, и концентрацией власти на разнообразных политических и экономических проблемах, с другой, как это происходило на федеральном уровне власти в России в конце 90-х годов.

Модель «Борьбы с противником». В рамках этой модели представители государства видят, как правило, неоправданно, в лице независимых неправительственных организаций, в первую очередь правозащитного толка, не желающих «встраиваться» в патерналистскую модель (и опасающихся ее перерастанию в «Модель приводных ремней»), опасность для собственной власти, и стараются осложнить их деятельность или даже их закрывать. При этом финансирование из международных фондов трактуется как превращение такой организации в «агента иностранного влияния».

Модель «Гражданского неповиновения». В условиях нарушения властью гражданских прав человека и политических свобод ряд общественных организаций и отдельных избирает тактику гражданского неповиновения участия в несанкционированных митингах, пикетах, других действиях, вызывающих репрессивные действия власти, переходя тем самым уже в фактически уже в плоскость политической борьбы. Органами власти такое поведения часто трактуется как экстремистское, вместе с тем право на гражданское неповиновения в ряде работ рассматривается как одно из важных политических прав45. Отметим, что поиск границы между обоснованной реализацией этого права и настоящим экстремизмом является сложной задачей.

Важно обозначить, что в реальной ситуации всегда существует сочетание нескольких видов подобных моделей, однако в большинстве случаев можно выделить преобладающую модель.

Если мы обратимся к первому сроку президента РФ В. В. Путина, то ряд событий и действий власти в начале нулевых годов свидетельствовали о возможности реализации партнерской модели. Можно предположить, что в определенной степени новый Президент и его администрация заинтересовались сообществом НКО как потенциальным партнером в реализации проекта модернизации страны. Выражением этого интереса стала встреча Президента РФ В.В. Путина с группой представителей гражданского общества в День независимости России, 12 июня 2001 г. и последующий за ним Гражданской форум, который стал реальным примером развития действительно партнерского стиля сотрудничества. М.Э. Дмитриев, который в то время был Первым заместителем министра экономического развития и торговли РФ, считает, «что была линия Суркова в администрации президента, который полагал, что вот механизмы содействия роли гражданского общества это некая компенсация дефицита электоральной демократии, которую как бы тогда решили, что называется убрать в небытие. Вот, и этим честно занимались сурковцы, они в это верили»46.

Если мы обратимся к первому сроку президента РФ В. В. Путина, то ряд событий и действий власти в начале нулевых годов свидетельствовали о возможности реализации партнерской модели. Можно предположить, что в определенной степени новый Президент и его администрация заинтересовались сообществом НКО как потенциальным партнером в реализации проекта модернизации страны. Выражением этого интереса стала встреча Президента РФ В.В. Путина с группой представителей гражданского общества в День независимости России, 12 июня 2001 г. и последующий за ним Гражданской форум, который стал реальным примером развития действительно партнерского стиля сотрудничества. М.Э. Дмитриев, который в то время был Первым заместителем министра экономического развития и торговли РФ, считает, «что была линия Суркова в администрации президента, который полагал, что вот механизмы содействия роли гражданского общества это некая компенсация дефицита электоральной демократии, которую как бы тогда решили, что называется убрать в небытие. Вот, и этим честно занимались сурковцы, они в это верили»46.

В этот период время, по крайней мере, на федеральном уровне на смену «модели игнорирования» пришла «партнерская модель», которая получила свое максимальное выражение в «переговорных площадках» Московского Гражданского форума 2001 г.47, в Тольяттинском диалоге 2002 г48. и в Российском Форуме в Нижнем Новгороде в 2003 г.49 В эти году начала уже становиться привычной практика создание «переговорных площадок», на которых представители профильных НКО и ответственные сотрудники исполнительной власти соответствующего профиля обсуждали конкретные общественные (гражданские) проблемы и пути их решения, что давало определенную надежду на развитие партнерской модели.

После Московского Гражданского форума относительная доля «модели игнорирования» стала стремительно падать. На региональном уровне партнерская и патерналистская модели конкурировали между собой, в зависимости от регионов. Так, наибольшее развитие партнерская модель (с элементами «модели садовника») получила в Приволжском федеральном округе, в котором существовали целых четыре уровня конкурсной поддержки НКО, тогда как в Дальневосточном федеральном округе преобладала патерналистская модель (Хабаровский край) или даже модель игнорирования (Приморский край). Одновременно, по мере укрепления организационного и исследовательского потенциала ряда НКО, продолжала развиваться и «модель архитектора».

Однако, как выяснилось, далеко не для всех НКО такая модель является предпочтительной, для многих более желательной оказалась модель патерналистская. Более того, противоречия между этой частью структур гражданского общества и тех лидеров и активистов НКО, которые были готовы только на партнерскую модель, были часто более глубокими, чем между ними вместе и властью.

К сожалению, оказалось недолговечной и не смогла стать партнером в диалоге с властью созданная в конце 2000 года широкая коалиция неправительственных организаций под названием «Народная Ассамблея», учредителями которой стали несколько общественных организаций Общество «Мемориал», Московская Хельсинская группа, Институт национального проекта и ряд других организаций. Это был своего рода круглый стол крупных сетевых общественных организаций, созданный с целью налаживания взаимодействия между организациями разного профиля для решения крупных комплексных задач, а также для объединения организационных ресурсов и обмена технологиями с той же целью. Именно организации «Народной ассамблеи» был партнерами Администрации Президента РФ по подготовке Московского гражданского форума 2001 года.

Л.М. Алексеева, Председатель Московской Хельсинской группы в своем интервью рассказала, что сразу после Московского гражданского форума 2001 г. у Администрации президента было желание строить дальнейший диалог с лидерами НКО на более или менее паритетной основе, то есть так, как готовился сам форум: «именно после этого форумаиз Администрации президента последовало такое предложение, что именно этот оргкомитет, который готовил форум, должен остаться постоянно действующим органом. Мы сказали нет, мы говорили, что мы не выборныеА теперь нас даже по-глупому не выбирали, а мы останемся? Нет, мы отказываемся. Они очень настаивали, им казалось, что это удобнее, им понравилось, как мы переговариваемся50».