Германский Гермес. Музыкальные драмы немецких и австрийских композиторов. - Коллектив авторов 7 стр.

Лойбальд!

О, повтори! о, повтори!
О, повторяй мне
Это до тех пор,
Пока от радости
Я не сгорю дотла!

Лойбальд! Лойбальд!
Я более не твой отец!

Постой, мой дорогой!
Так ты не мой отец?..
Но вид твой благороден.
Ты сумел сюда явиться!
Ты изнурён и заключать
Тебя в объятья я не стану!
О, как ты бледен!
Где же твоя тень, отец?

Я моя собственная тень.
И я заимствовал её
У самого себя,
Дабы облечь в неё
Свою же собственную душу18.
Какой же клятвой
Мне поклясться в том,
Что видишь пред собой
Ты призрак своего отца?
Перед тобой
Ничтожное подобье
Его величья и достоинства!
Ты удивляешься?
Оставь же при себе
Свой бледный ужас!
До конца дослушай
Всю речь мою!
Она того заслуживает, право!
Я более не твой отец.
Взгляни же на меня!
Я сходен своим видом
С тем младенцем,
Что лежал пять месяцев
В утробе великанши.
И младенец этот
Вскоре должен был бы
Человеком стать,
Но оказался
Ни на что не годным.
Ныне я утерял всё
Своё совершенство,
И оно, иссякнув
И покрывшись пылью,
Спит в могиле.
Я не в силах заглушить
Мучительную мысль о том,
Что стало этого виною!
О, внемли мне!
Я хочу тебе открыться
Земная речь,
Звучащая в моих устах,
Не в силах выразить ту муку,
Что заставила меня
К тебе явиться.
Что ж, назвать ли мне её тоской
Тоской, охваченной
Ужасным страхом?..
Нет, слова, не облекайте
Мои страдания
В роскошные наряды!
Никого я не любил
Так сильно, как тебя;
В минувшие года
Здесь, наверху,
Ты был предметом
Моих горячих
И усерднейших забот,
Но после я тебя покинул
Ныне я о тебе тоскую,
И моя чрезмерная любовь
Карается страданием!
Мучительная, горькая
Тоска, влекущая меня
К тебе из-под земли,
Сильнее всех скорбей;
И мне позволено
Увидеться с тобой
Лишь под покровом ночи
И вдали от солнечных лучей,
Которые в ночи не в силах
Своим огнём рассеять
Мою сумрачную тень.
Меня вело сюда
Желание увидеться с тобой,
Ты понял это,
И, прекрасно зная твоё сердце,
Я ни на миг не сомневался в том,
Что ты пойдёшь ему навстречу.
Знай же: прежде чем уснёшь
Возле меня в могиле,
Исполнить должен ты
Моё второе страстное желанье:
Ты должен месть свершить,
Ты совершишь кровавое отмщенье.
Месть, месть
(Иль назови это тем словом,
Которое тебе придётся по душе.)
Ты должен прочь сомненья!
Отомстить за мою кровь,
Отравленную ядом!
Знай: ты должен отомстить злодею!
Ведь его, убийцу, и поныне
Не настигла злая кара!

О, призрак,
Что за вздор ты мелешь!
Как? Ты знаешь, что такое месть?
Отравленная кровь!..
Так говори же! Не молчи!
И не препятствуй мне!..

Так поклянись же мне
Стереть с лица земли
Того трусливого злодея,
Который силой, с помощью
Убийственного яда,
Опутал мою кровь
Постыднейшими узами!
Клянись мне в том,
Что Родерих погибнет
От твоей руки!19
Гони же прочь тот ужас,
Что написан на твоём лице,
Обрушь его
На подлую главу злодея!
К чему мне бе́з толку болтать,
Распространяясь о причинах
Совершённого убийства?
Ведь духам должно
Вскармливать беду
Храня молчание,
И утешение от слёз
Им не дано!
Так поклянись мне,
Прежде чем петух
Прогонит меня своим
Криком вниз,
А утреннее дуновенье
Грянет вместе с солнцем!
Так поклянись же мне!
Клянись мне Богом!
И не оставляй
Меня без утешенья!

О, дай же мне
Собраться с мыслями!
Клянусь, я это знал!..
Нет, у безумца, правда же,
Достаточно ума,
И, услыхав такое, он
О нет! Ты лжёшь!
О нет, я знаю, истина
Не может находиться
Так близко от пределов
Неизвестности!
Ты хочешь мне польстить!
О, небо, ангелы!
Убийца Родерих?
О нет.
Не знал бы он, тогда бы я
Убийца Родерих? О, это имя
Кто в силах выразить всё то,
Что ты в себе таишь!

Скорее дай мне клятву!
Знай, я призрак!

Ты призрак? Призрак?
Ты охваченный страданьем призрак?
Яд! О яд! Так знай же:
Я готов поклясться
Величайшей клятвой!20
Ад! о, страшный ад!
Яви мне сонм
Своих ужасных
Клятвопреступлений,
Из-за которых предан
Ты проклятью,
Я тебя избавлю
От злых и тёмных чар
Губительного колдовства!
О, как хочу я испытать
Всю скорбь,
Все муки моего отца,
Чтоб, ядом напитав свой ум,
Вооружить его и непрестанно
Помышлять о мести!
Ты, я вижу, хочешь
Удалиться вниз,
Ведь ты спешишь на пир
В подземные пределы.
Так внемли же моей клятве!

Клянусь всем тем,
Что свято для людей
И призраков!
Клянусь твоею тенью
И твоею кровью!
И пусть твоё суровое проклятье
Сотрёт меня с лица земли,
Когда я не смогу исполнить
Своей клятвы до конца!
Клянусь: я истреблю
Весь род злодея Родериха!
Смерть, да! смерть тому,
Кто носит это имя!
О, не только гнусный Родерих,
Но и весь род его
Погибнуть должен,
Ведь погибель Родериха
Станет ему платой,
А гибель его рода наказаньем.
Да будет клятва
Свершена на деле! Ха!
Отродью Родериха смерть!
Не отравлять ему своей
Чумой наш мир!
Когда весь этот ненавистный род
Сполна заплатит своей кровью
За то, что подлый Родерих,
Убив тебя, обрёк тебя
На жуткие страдания
В подземном мире,
Тогда мы оба ты и я
Навеки обретём блаженство!

Скорее дай мне клятву!
Знай, я призрак!

Ты призрак? Призрак?
Ты охваченный страданьем призрак?
Яд! О яд! Так знай же:
Я готов поклясться
Величайшей клятвой!20
Ад! о, страшный ад!
Яви мне сонм
Своих ужасных
Клятвопреступлений,
Из-за которых предан
Ты проклятью,
Я тебя избавлю
От злых и тёмных чар
Губительного колдовства!
О, как хочу я испытать
Всю скорбь,
Все муки моего отца,
Чтоб, ядом напитав свой ум,
Вооружить его и непрестанно
Помышлять о мести!
Ты, я вижу, хочешь
Удалиться вниз,
Ведь ты спешишь на пир
В подземные пределы.
Так внемли же моей клятве!

Клянусь всем тем,
Что свято для людей
И призраков!
Клянусь твоею тенью
И твоею кровью!
И пусть твоё суровое проклятье
Сотрёт меня с лица земли,
Когда я не смогу исполнить
Своей клятвы до конца!
Клянусь: я истреблю
Весь род злодея Родериха!
Смерть, да! смерть тому,
Кто носит это имя!
О, не только гнусный Родерих,
Но и весь род его
Погибнуть должен,
Ведь погибель Родериха
Станет ему платой,
А гибель его рода наказаньем.
Да будет клятва
Свершена на деле! Ха!
Отродью Родериха смерть!
Не отравлять ему своей
Чумой наш мир!
Когда весь этот ненавистный род
Сполна заплатит своей кровью
За то, что подлый Родерих,
Убив тебя, обрёк тебя
На жуткие страдания
В подземном мире,
Тогда мы оба ты и я
Навеки обретём блаженство!

Поклявшись, сын,
Ты поступил как должно.
Так сдержи же свою клятву
И не нарушай её:
Все речи, что звучали тут,
Могли бы принести
Тебе и мне страданья
Но уж близок день,
И утреннее дуновенье
Гонит меня вниз.
Я возвращаюсь
И, не зная горя,

Следую назад,
Иду навстречу жалким
И ничтожнейшим мученьям,
Ведь в твоём сердце
Я прочёл ту весть,
Которая в меня
Вселяет радость.

Небо!
Прочь сомнения,
Я видел пред собою
Своего отца!
Так почему же
Я прирос к земле,
Застыв на месте?!
Что́ сковало мои ноги,
Которые должны
Стать крыльями?!
Где ты, о, мой отец?
Что сделала с тобою смерть!..
Окликни же его, болван!
И криком в клочья разорви
Всю свою глотку!
Призови небесный свод
Обрушиться на землю,
Знай, всё это
Не в силах будет вызволить
Отца на белый свет!
Со временем мой зов
Изменится, он перестанет
Походить на самого себя
И ввергнет меня в ужас,
А отец отец же
Мой призыв и не услышит.
О, зачем явился я на белый свет?
Уж лучше б я остался навсегда
В утробе матери,
Не ведая об этом!..

Как вид его был благороден!
В могиле крепкая,
Стальная сила.
Он был прозрачен
И напоминал туман.
И сквозь него я видел
Лунный свет,
Мерцающий в ночи!

О, дерзость, дерзость,
О, неслыханная дерзость!
Коварно, с помощью обмана
Лишить могущества того,
Кто благороден!..
И не забывай о том,
Что он способен и тебя
Лишить могущества и силы!
Небо, ты видело его,
И, глядя на него,
Ты слёз не льёшь.
Благодарю тебя за то,
Что, как и ты,
Я слёз не ведаю,
Ведь, проливая их,
Я утолил бы ими
Жажду мести,
Которую в меня вселяют
Мужество и смелость!

Нет-нет, не слёзы лить,
А убивать, да, убивать врагов!
И пролитую кровь
Смешать с потоком слёз,
Дабы почтить их.
Что ж, мужайся, разум!
Пусть хлынет волнами,
Пусть льётся кровь
И в ней потонет
Малодушье юного ума!
Я буду убивать,
И я отправлю на тот свет
Тень Родериха вместе
С прочими тенями!
Крови! Я крови жажду, и она
Моя единственная цель!

Друг дома нашего,
Покинув свой
Далёкий замок,
Явился ты сюда;
Скажи, что привело
Тебя в такую даль?
С тех пор как в мир иной
Ушёл хозяин замка
И отец его теперешнего
Молодого властелина,
Здесь стало так пустынно
И царившая когда-то в замке
Привольная и полная
Веселья жизнь,
Которую лишь изредка
Внезапно омрачали тучи,
Исчезла вместе с ним,
С могучим Зигмером.
Все траурные одеянья,
Надетые по случаю
Кончины властелина
Замка, износились,
И замок превратился
В тихий и обременённый
Скорбью монастырь22.