Окружающий лес мало-помалу менялся. Чем дальше углублялся в него епископ, тем выше и толще в обхвате становились деревья. Солнечные лучи уже с трудом пробивались сквозь их раскидистые кроны. После очередного ныряния в непролазные кущи, Иоганнес вышел на небольшую, поросшую травой поляну. Ветви деревьев здесь расступались в стороны, и вся лесная прогалина была залита ярким солнечным светом. В центре лужайки стояла в задумчивости маленькая девочка с изумрудными волосами. Ее длинные кудри охватывал венок из пушистых желтых одуванчиков. На крохотном личике выделялись огромные василькового цвета глаза, курносый носик и ярко-красные губы. Малышка была одета в нарядный сарафан светло-зеленого цвета, переливающийся серебристыми бликами в лучах солнца. Из-под длинного подола выглядывали тонкие босые ножки. «Как эта кроха оказалась одна в дремучем лесу?» успел подумать Иоганнес.
Девочка подбросила в руке мячик из скомканной травы и звонким голосом запела песенку-считалку:
Раз-два покатилась голова,
Три-четыре следом руки отскочили,
Пять-шесть протянул он ноги здесь,
Семь-восемь пустое туловище отбросим,
Девять-десять внутренности сушить развесим,
Получилось неплохо человечек был пройдоха!
Остатки волос на голове епископа встали дыбом, когда он вдумался в смысл детской песенки. Как зачарованный смотрел Иоганнес на странного резвящегося ребенка.
Мотыльки плавно опустились на рукава рясы и плечи монаха, словно покрыв их золотой шалью. Крохотные бабочки отдыхали, изредка взмахивая сияющими крылышками.
Девчушка подняла свой взор и посмотрела прямо в глаза Его Преосвященству. Иоганнес вдруг почувствовал, как все вокруг него застыло в немом оцепенении. Пришло понимание, что тело перестало его слушаться. Околдованный монах не мог теперь даже шевельнуться.
Малышка, забавно прыгая на одной ножке, приблизилась к епископу. Она остановилась в шаге от него и с детским любопытством посмотрела снизу вверх. На ладошке девчушка продолжала подбрасывать мячик из скомканной травы.
Внезапно золотой кинжал на поясе у Иоганнеса задрожал, издавая тонкий мелодичный звон.
Мое Творение-шсс привело ко мне человечка-тсс, произнесла маленькая девочка.
Ее тихий голос вполне можно было принять за шелест листвы в кронах деревьев.
Шуенна не причинит-шсс вреда избраннику-шсс моего Творения-тсс, продолжила малышка. Но пусть человечек-шсс удивит Шуенну-тсс. Что ты-шсс можешь, чужанин-тсс?
Кто вы дитя? неуверенным голосом ответил вопросом на вопрос Иоганнес. И каких чудес ждете от меня?
Чужанин-шсс не знает Шуенну-тсс? разгневанно повысила голос девчушка.
Деревья, окружавшие лесную поляну, угрожающе зашелестели листвой. Со всех сторон послышался громкий треск сучьев. Алые губки девочки широко раздвинулись. В сразу ставшем большим рту показались острые треугольные зубки. «Да человек ли это?» забилась паническая мысль в голове оцепеневшего монаха.
Ну да, ведь он чужой-шсс в наших краях-тсс, внезапно успокаиваясь, продолжило опасное существо в обличии девочки. Внемли, чужестранец-шсс! Пред тобой дриада Шуенна Повелительница-тсс лесных духов Северного края-шсс Обитаемых Земель! Удиви Шуенну-тсс, чужанин! Покажи-шсс свое умение! Спой-тсс, спляши-шсс или сыграй! Шуенна обожает-шсс мелодичные звуки-тсс. В нашем лесу-шсс так тихо-тсс Если Шуенне-шсс понравится твое искусство-тсс, она щедро наградит-тсс тебя. Если же нет-шсс,я не причиню зла хранителю-тсс моего творения-шсс, но ты навеки забудешь-шсс о нашей встрече-тсс.
Дриада звучно щелкнула пальцами, и Иоганнес почувствовал, что может снова двигаться. Епископ опустил глаза к земле в тревожном раздумье. Золотые мотыльки вспорхнули с его рясы и подлетели к лицу. Порхая в воздухе, крохотные бабочки все как одна стали кивать булавочными головками. Иоганнес обреченно вздохнул.
Надеюсь, Шуенне понравится моя песня, хрипло произнес он и, откашлявшись, начал петь.
Прерывающимся голосом Иоганнес спел два куплета своей песенки. Шуенна сосредоточенно слушала, слегка прикрыв глаза и притопывая в такт мелодии маленькой ножкой. Пропев последний куплет, Иоганнес хотел исполнить песню еще раз, но тут в голову ему пришла шальная мысль. Кашлянув, он запел чуть громче:
«Моя это, пожалуй, слишком», растерянно подумал про себя Иоганнес.
Малышка широко открыла васильковые глаза. Глядя на епископа, она звонко запела на мотив его песенки:
Она смотрела, стараясь решить,
Быть может съесть его?
Сок всех существ успела испить,
Не хватает живого святого!
Иоганнес резко побледнел и едва не лишился чувств.
Дриада с силой сжала в детской ручке пучок травы, внутри его что-то хрустнуло. Кровавый цветок губ девочки растянулся в пугающей усмешке.
Шуенне-шсс пришлась-тсс по нраву-шсс твоя песенка-тсс, довольно прошелестело маленькое существо. Она наслышана-шсс о твоих магических опытах-тсс, живой святой-шсс. Но древняя магия-тсс это не жалкие-шсс фокусы на потеху-тсс суеверных людишек-шсс. Хочешь научиться-тсс настоящему магическому искусству-шсс?
Ну, я даже, неуверенно промямлил Иоганнес.
Всё в мире-тсс породила мать-природа-шсс, перебив епископа, продолжила Шуенна. Чтобы понять древнюю магию-тсс, нужно почувствовать-шсс тонкие связи между всеми живыми существами-тсс. Моя награда-шсс тебе в этом поможет, человечек-тсс!
Раздался сухой треск ломающихся веток. Монах испуганно вздрогнул. Эти громкие звуки шли от Шуенны. Видимо, так смеялось сие странное создание.
Подбросив вверх мячик из травы, малышка внезапно стукнула по нему открытой ладошкой. Зеленый комок, шурша на лету, устремился к Иоганнесу. Золотой кинжал на поясе у епископа задрожал мелкой дрожью. Иоганнес вскинул вверх руки, защищаясь. Но травяной мячик легко облетел их и ударил в середину лба начинающего барда и мага. Все вокруг епископа закружилось в пестром калейдоскопе. Иоганнес почувствовал, что стремительно падает навзничь. Он еще слышал пение маленькой дриады:
Будь благодарен ты судьбе,
Златых заботе мотыльков.
Силы природы послужат волшбе,
Урок дриады будет таков:
Мой дар защиту даст тебе
От козней заклятых врагов.
Троих спася, поможешь себе
Избавиться от магии оков.
Белый свет померк в глазах епископа.
Глава 3. Грязное нападение
Рассветные грезы прервали внезапно,
Коварно хотели спящих сразить.
Спасительный возглас и сила смекалки
Бандитский налет помогли отразить.
Кр-рр-радусь, кр-рр-радусь! Бойс-сс-ся, бойс-сс-ся!
Норм проснулся от звука громкого картавого голоса. Открыв глаза, он увидел высоко над головой серое утреннее небо. «Светает, сонно подумал ратник. Голова просто раскалывается. Не стоило вчера настойку Согларуса пить Кто это так истошно кричит?»
Чья-то тень надвинулась на Карваля. Здоровенный детина с неподвижным взглядом медленно, волоча ноги, приближался к проснувшемуся рыболову. В правой руке он сжимал огромный лесорубный топор. Ратник приподнялся на локте с расстеленного одеяла и в недоумении огляделся по сторонам.
Сверху послышалось хлопанье птичьих крыльев. С ветки высокой сосны взлетела пестрая птица и закружила над местом ночевки рыбаков.
Кр-рр-радусь, кр-рр-радусь! Бойс-сс-ся, бойс-сс-ся! всполошено кричала она.
На крохотной прибрежной лужайке, где вчера вечером расположились на ночлег Карваль и Согларус, было тесно от множества людей. Примерно две дюжины мужчин разного возраста обступили место ночевки друзей с трех сторон. С четвертой стороны тихо плескались воды Чудного озера. Большая часть незваных гостей топталась возле кострища, а остальные двигались к спавшим рыболовам. Внешним обликом ранние посетители походили на обычных селян, вот только их намерения не выглядели миролюбивыми. Мужчины сжимали в своих руках различные предметы вполне способные нанести вред мягкому человеческому телу: топоры, ножи и палки. Представшая перед глазами разбуженного Норма картина вполне походила на прерванное разбойничье нападение. В настоящий момент все незнакомцы на поляне словно играли в детскую игру «Замри!». Застыв на месте и задрав вверх головы они, оторопело смотрели на хлопавшую крыльями и повторявшую одни и те слова птицу.
Наконец один из мужчин очнулся. Длинным движением он бросил в пернатого крикуна палку, которую держал в руке. Подбитая птица, теряя перья, разноцветным комом рухнула на землю возле потухшего костра. Еще раз хрипло крикнув «Бойс-сс-ся!», она затихла.