Ничего, просто так, Чомба уселся на пень, на котором недавно восседал Димка. Здорово, ребзя. Что делаете?
Ничего, ответил я и посмотрел на забор, за которым был загон для свиней. Вот, свиней сторожим.
Зачем?
Воровать их стали, быстро начал сочинять Димка.
Разве свиней воруют? всполошился Чомба.
Бате из района бумага секретная пришла поддержал выдумку брата я. Уж больно Чомба был легковерный, грех было не разыграть.
Цыгане, закивал Димка. Воруют и увозят на телегах.
У нас свиньи в сарае, пугливо оглянулся Чомба.
Из сараев тоже воруют, фантазировал брат. В Пеклихлебах вообще целую ферму свиней украли.
Ого! глаза Чомбы расширились от удивления и начали часто моргать.
Вот тебе и ого, Дима важно посмотрел на друга. Мы тут в засаде сидим.
А что вы можете с цыганами сделать?
Не мы, брат понизил голос, в загоне батя с ружьем, переодетый в свинью.
Я пойду, Чомба вскочил с пня, мамке скажу, чтобы замок на сарай повесила.
Иди, разрешил Димка, усаживаясь на освободившийся пень. Еще один дурак, зевнул брат, глядя вслед растворившемуся в саду приятелю. Поверил.
Какой сам, такие и друзья, согласился я.
Димка подозрительно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Прихватил из дома сумку и пошел в магазин. Взял в долг три трехлитровых банки с концентрированным лимонадом. Мы его разводили водой и продавали детям помладше. Едва дотащив концентрат, снова жадно кинулся в магазин и взял пачку печенья, пять брикетов киселя, две буханки хлеба и зачерствевший батон. Он бы, возможно, прихватил и что-то еще, но в магазине больше ничего не было.
Знатная добыча, хвалился мне, расставив покупки на столе. Ты бы не додумался.
Угу, я долбил батоном по столу, пытаясь отломать кусок. Нож батон не брал.
Целых две буханки и батон! ликовал брат.
Угу.
Концентрата три банки!
Угу.
***
К вечеру вся деревня, напуганная рассказами Аньки Мартынец, мамаши Чомбы, вешала замки на свинарники. Мать тоже велела загнать свиней на ночь в хлева.
Тань, без паники, отец пришел с работы выпивши.
Свиней воруют, а ты без паники!
Спокойствие! Я остановлю беззаконие.
Какое ты беззаконие остановишь, чудо в перьях? Ты же лыка не вяжешь.
Я повяжу преступников! кинулся в кресло к телефону и начал тыкать в кнопки, набирая номер. Зин, ты? Директор беспокоит. Мужика позови. Что значит какого? У тебя их много? Своего. Во. Никола, привет, это я, Вэ-Вэ. Микола, бросай все будем свинокрадов ловить.
Вооружившись ружьем, одев бежевый югославский плащ и напялив украденную у профессора в Москве коричневую шляпу с воткнутым пером селезня, отец растворился в сумраке.
Сумасшедший, поплевала вслед мать. Опять всей деревне не даст спать. А вы куда намылились?
За заборами, ответил я.
Вы бы передых сделали, а то вся деревня из-за свинокрадов на ушах стоит. Еще поймают, да за свинокрадов в темноте примут и наваляют, как следует.
Нас могут побить? насторожился Димка.
Побить полбеды, за свиней могут и убить, обнадежила мать. Вы осторожнее там.
Димка испуганно посмотрел на меня.
Может, не пойдем?
Ты сам эту кашу заварил, теперь расхлебывать надо.
Продать сколько лимонада теперь можно.
Денег столько у малышни нет, остудил его радужные надежды.
Все равно сами пить будем.
Дорого.
Так бесплатно же.
Ты еще книгу не спер.
Почему я? удивился Дима.
А кто? Я что ли?
Да, ты же старший, тебе и воровать.
Ты хочешь, чтобы меня посадили?
Чего тебя посадят? За тетрадку не посадят.
Ну я задумался. Вроде, если подумать, то за тетрадку не посадят. Но, с другой стороны, в ней записаны долги половины деревни, а это деньги, не знаю
Мы же воровать ничего не станем, там брать нечего, значит, кражи нет.
Взлом все равно будет.
Мы, если что, скажем, что там было взломано, а мы просто зашли посмотреть
Угу, чтобы ничего не украли, скептически усмехнулся я. так нам и поверят.
Скажем, что от свинокрадов прятались.
Ты сам себя слышишь?
А что?
От каких свинокрадов мы могли в магазине прятаться?
Мало ли? брат пожал плечами. Они же вокруг.
Так, тихо переговариваясь, мы прошли почти до конца улицу, на которой стоял детский сад. Навстречу выскочила машина, ослепив светом внезапно вспыхнувших фар. Хлопнула дверца.
Сдавайтесь!!! завопил за светом знакомый голос. Вы окружены!!!
Вэ-Вэ, послышался еще один знакомый голос нашего соседа, Кольки Кобана, высокого добродушного увальня, сильного как бык. Он без трактора вытаскивал застрявшие в грязи легковые машины, это дети.
И что? Дети не могут воровать свиней?
Это твои дети
Да? навстречу шагнул отец с ружьем. Вы чего тут спотыкаетесь, дармоеды?
Мы это сказал Димка.
Что это?
Там свинокрады, короче! выпалил брат.
Где?! взревел отец.
Возле дома Лукьянова.
В машину!
Мы залезли сзади в УАЗ-ик.
Ямщик, гони! кричал отец.
Кобан гнал машину по улице. Перед домом ветврача Лукьянова затормозил. Отец выскочил и ломанулся во двор. Вышел через несколько минут обескураженный. Постоял в раздумье, залез в машину.
Вэ-Вэ, у Лукьянова же свиньи нет, сказал Кобан.
Он мне сказал отец взгромоздился на сиденье и повернулся к нам. Каких свинокрадов вы тут видели, придурки?
Нам показалось, начал сочинять Димка, что кто-то лез через забор
Когда кажется креститься надо, сплюнул отец и повернулся к соседу. Николай, возвращаемся на исходную позицию. Они где-то рыщут, я чую.
Машина с потушенными фарами заскользила по темной улице.
А мы? спросил я.
На подхвате будете, решил отец. Хватит держаться за мамкину юбку. Будете привыкать бороться со злом.
А то совсем озверели, ворюги эти, сказал Кобан. Заборы почти каждую ночь пропадают.
Угу, поддакнул я.
У Сереги антенну украли, продолжал Кобан.
Вопиющий факт, строго заключил отец. Контрреволюция на марше.
Мы с братом уважительно молчали.
Все из-за перестройки, согласился Кобан. Крышу в сарае разобрали, суки!
Подрыв основ государственного строя, солидно сказал отец, иначе не скажешь. Ничего, Никола, они еще за все ответят, достал носовой платок и звучно высморкался. Скажу тебе по секрету, понизил голос, строго между нами. Это неуловимые братья Орешниковы.
Вэ-Вэ, а кто это? Кобан тоже понизил голос.
Это главари банды контрабандистов! отец щелкнул зубами, как Серый волк. Я когда банду раскрыл, с КГБ вместе, то они сбежали и теперь мне мстят.
Ого, сосед уважительно посмотрел на отца.
Вот тебе и ого, по индюшиному напыжился отец.
Часа два мы катались по деревне, пытаясь поймать мифических свинокрадов.
Вэ-Вэ, осторожно предложил Кобан, может, спать пойдем?
Враг не дремлет! Мы на страже, Микола! Почти, как на границе. Ты представь, неожиданно заголосил отец, что за тобою полоса пограничная идет.
Собаки по деревне взвыли.
Свинокрады! закричал отец, колотя по дверце. Вперед, Микола! Хватай!
УАЗ послушно рванул вперед. Заметив темную тень, Кобан включил фары. Машина затормозила перед ослепленным человеком. Отец, шурша плащом, вывалился наружу.
Стоять!!! Стреляю!!!
Владимирыч, это я, жалко проблеяла фигура.
Владимирыч это я, резонно возразил отец. Руки вверх, свинокрад!!! скакнул вперед, замахиваясь прикладом в голову, но остановился, рассмотрев жертву. Коль, ты?
Я, подтвердил стоящий с поднятыми руками погорелец Кузьмич, подрабатывающий ночным сторожем.
Ты что тут делаешь?
Навоз ищу Кузьмич показал на стоящее под ногами ведро.
Какой навоз? Тебе что, на старой деревне навоза мало?
Конский
Зачем тебе конский?
Буську кормить
У Кузьмича в хижине, построенной после пожара, жила огромная свинья Буська, совершенно свободно разгуливающая по деревне. Однажды даже выдавила в нашем сарае стекло.
А почему ночью?
Стыдно как-то опустил голову.
Твою трансмиссию, Коля!!! Мы же тебя чуть не пристрелили, фаршированный першинг тебе в Европу!
Я больше не буду, Кузьмич пустил слезу. Честное слово.
Ладно, я сегодня добрый, вали домой, пока не передумал.
Довольный погорелец схватил ведро и хотел уйти.
Погоди, остановил отец, навоз мне домой занеси. Тебе же все равно по пути. Понял?
Понял, понял, Кузьмич свалил с глаз долой.