Вэ-Вэ, зачем тебе конский навоз?
От него свиньи хорошо растут.
Да, Буська здоровенная скотина, подумав, согласился Кобан.
А еще, говорят, от геморроя хорошо помогает
Может, домой?
Ты что? Мы же их едва не накрыли. Продолжаем патрулирование.
Мы можем на разведку сходить, предложил Димка.
Вы уже раз сходили, отец закурил, увидели свинокрадов, как пуганная ворона куст. Сидите уж, Аники-воины. И вообще, что-то больно вы покладистые. Видать, совершили какую-то пакость.
Незаметно я заснул, убаюканный ездой и мягким светом лампочек на приборной панели. Отец растолкал меня уже под утро.
Не спи, боец, замерзнешь.
За окном светало, в открытую дверь тянуло сырой свежестью.
Вылезай, идите спать.
Поймали свинокрадов? зевнул я.
Нет, не поймали, широкий лоб отца пошел морщинами. Видно, как говорится, у них есть агенты, которые укрывают их в своих домах.
Вэ-Вэ, я спать? широко зевнул сосед.
Езжай, Микола, отдыхай до обеда заслужил. Как стемнеет, будь готов.
Опять?!
А ты как думал? Родина в опасности. Наше дело правое, наши свиньи будут за нами.
Втроем подошли к воротам.
СтаршОй, ведро с навозом возьми, а то сопрут же. В месиво свиньям добавь, а пустое ведро отнесите Кузьмичу. Нам чужого не надо.
Мы с братом, не раздеваясь, завалились спать, а отец включил на кухне приемник, сделанный в виде маленького телевизора с переливающимися в такт музыке четырьмя цветными лампочками за экраном, и подпевал ему. Часа через два мать разбудила нас завтракать.
Вставайте, лежни, хватит дрыхнуть, чай стынет.
Зевая, вышли в прихожую. Отец, свежий, как утренний огурчик в росе, бодро жевал яичницу на сале.
Спите, сурки? поприветствовал нас. Куда в вас только лезет? Если не будить, так и будете спать сутками.
Мы молча сели на табуретки и стали пить морковно-кипрейный чай, бережливо заедая оладушками. Каждому из нас полагалось по два тощих оладушка, сделанных матерью из каких-то отходов.
Поймал кого? спросила мать.
Кузьмича навоз конский собирал, лишенец.
Старый черт, не понятно про кого сказала мать.
Еще наши пострелята вроде кого-то видели возле дома ветврача, но тревога оказалась ложной.
А если бы их пристукнули? нахмурилась мать.
Кто? удивился отец.
Свинокрады.
Может, их в природе нет? Бабкины сказки.
Вить, дыма без огня не бывает.
Если бы были свинокрады, то Буську бы давно сперли. Она без присмотра целыми днями спотыкается и никто не украл.
Я не подумала в таком разрезе. Правда, чего тогда ее не сперли? мать задумчиво поводила в чае ложечкой.
Вот и я про то же, отодвинул опустошенную сковородку.
За кем тогда всю ночь гонялся?
Как говорится, занимался общей борьбой с преступностью и профилактикой правонарушений.
Лечиться тебе надо.
Медицина бессильна, гордо сказал отец и ушел на работу.
Будете ходить без шапок, тоже тронетесь, посмотрела вслед мать. Если будете бездельничать тронетесь даже без вариантов. Посуду помыть не забудьте, встала из-за стола и пошла собираться на работу.
И что будем делать? собирая со стола посуду, спросил я.
А что делать?
Как тетрадку добывать?
Если магазин поджечь? Она же сгорит.
Ты совсем того? я покрутил пальцем у виска. Ку-ку? Из-за тетрадки магазин поджигать?
Ну, не знаю А если сделать как тогда, в райцентре? Когда я в магазине вазу на голову одел?
У нас в магазине ваз нет. А если бы и были, что толку? Одел бы ее на голову дальше что?
Ирка бы отвлеклась и ты украл тетрадку.
Опять я?!
Тебе ваза на голову не налезет. А если мы из дома возьмем вазу? осенило брата. Ту, что тогда украли.
Февраль: достать рубли и плакать выдохнул сигаретный дым отец. Семья это важнейшее дело в жизни человека, приоткрыл дверцу и выбросил куцый окурок в мокрый снег. Без семьи нынче некуда. Понятно?
Понятно, ответил Димка.
Я молча кивнул, подозревая подвох в непривычной ласковости отца.
А что в семье самое главное? продолжил отец, закуривая следующую «Приму».
Чтобы кормили? предположил Димка.
Это важно, не спорю. А еще что? Ты чего молчишь, Вася?
Это важно, не спорю. А еще что? Ты чего молчишь, Вася?
Чтобы было, где жить?
И это тоже важно, но не все, отвернулся, гладя сквозь лобовое стекло на памятник Ленину. Важнее всего родители. Понятно?
Да, закивал Димка.
Я промолчал.
Скоро международный женский день, посвященный Кларе Цеткин и Розе Люксембург, поэтому
А что такое кларцеткин? спросил брат.
Вот придурок, отец сплюнул под ноги и постучал по рулю. Это иностранки такие.
А мы тут при чем? удивился Димка.
Это не важно, важно добыть подарок для вашей матери, и добавил тихо что-то неразборчивое.
Купить? не унимался любознательный Димка.
Купить любой дурак может, презрительно скривился отец. Даже такой, как ты.
У меня денег нет, радостно ответил брат, я не могу.
Знать бы, кто твой отец, сняв шапку, задумчиво почесал плешь папаша, ты явно не в меня, я в твоем возрасте догадливее был. Ладно, объясняю для умственно отсталых. Вон там, палец отца указал вправо, универмаг. В универмаге подарок. Ваше дело его добыть!
Украсть? осторожно спросил я.
Можно бы украсть, с сожалением сказал отец, но ты и так в детской комнате на учете состоишь, хватит с меня позора. Будете делать так, понизил голос, посвящая нас в план. Заходите, спотыкаетесь, будто погреться зашли. Потом ты, палец уткнулся Димке в лоб, одеваешь на голову вазу, там есть такая большая
Кому? испугался брат.
Себе, вздохнул отец.
Зачем?
Зачем я с тобой связался! кулак отца врезал по спинке сиденья. Но у Васи не получится, голова большая, с сожалением посмотрел на меня. Понятно?
Я боюсь, накуксился Димка.
Нечего там бояться. Твой дядька два года с глиняным горшком на голове проходил и ничего, не облез. А тебе несколько минут потерпеть. Одеваешь и ревешь! А ты, старшОй, начинаешь бегать вокруг и кричать, что он задохнется. Тут вбегаю я и увожу его, вроде как в больницу, а ты потом незаметно выходишь и топаешь к вокзалу. Мы тебя там подождем. Ясно?
Ясно, кивнул я.
Димка промолчал.
Чешите, дармоеды. Я зайду через, посмотрел на часы, десять минут.
Мы вылезли из машины и неуверенно пошли к универмагу. Внутри было тепло и Димка немного расслабился после промороженного нутра УАЗ-ика.
А меня милиция не поймает? тихо спросил он.
Нет, без всяких угрызений совести обманул я. Милиции тут нет.
Здание РОВД находилось рядом, но Димке об этом было знать не обязательно.
А какая ваза? шептал.
Я в уме прикинул размер вазы, головы брата:
Вон та, вроде.
Хорошо, внезапно схватил тяжелую вазу и напялил на себя.
Мальчик, ты что делаешь? всполошилась молоденькая продавщица.
А-а-а-а! приглушенно ревел брат.
Это он чего? подбежала вторая, пожилая. Это что тут?
Он задыхается!!! закричал я. Умирает!!!
Мальчик, мальчик!!! трясла Димку за плечи пожилая. Мальчик!!!
Сдохнет сейчас!!! орал я, понемногу пятясь к выходу.
Вера Тихоновна, испуганно спросила молодая, что делать?!
Без паники, Аня! Беги к телефону, вызывай «скорую»!
А как звонить?
А я знаю?!
Что тут происходит? вошел отец с поднятым воротником, в низко надвинутой на глаза шапке и с повязкой «Дружинник» на рукаве тулупа. Что за крик? Кого режут? лица почти не было видно.
Мальчик!.. Надел плакала Аня. На голову А я я
А вы сядете за убийство, оскалился отец.
За что?!
Найдут за что.
Я только подошла, попятилась Вера Тихоновна, я ничего не видела!
Ребенка надо немедленно доставить к врачу, подхватив Димку за плечо, потащил к выходу. Я беру это на себя, оставайтесь на месте и не паникуйте. Спокойствие, только спокойствие, обернувшись в дверях, прокричал он. Писем не ждите, читайте в газетах! скрылся в ранних мартовских сумерках.