К сожалению, я не знала, что Роман уже все решил. Он для себя решил, что я все-таки не та девушка, которую он ищет. Но об этом он не стал мне сообщать в письме. Он подумал, что будет лучше дать мне шанс понять это при встрече самой.
Позднее, когда я вспоминала подробности нашей переписки, я поняла причину его долгого молчания после того, как я выслала свою фотографию. Я показалась ему очень чужой.
Грустной была наша встреча. Спокойной и благотворительной.
Его внешность тоже меня немного разочаровала. Своего избранника-суженого я представляла иначе. Ниже меня ростом, суховат в теле, с короткой бородой на лице. Но его глаза светились теплотой и добротой, они отличались особым светом, светом, исходившего из сердца человека. Он оказался верующим, Богобоязненным человеком. Отсюда и спокойствие, и миролюбие во всем его облике.
В то время мне жилось очень плохо. Только-только поступила на работу в бюджетную организацию колледж на полставки.
Придя в колледж, извините, конечно, но я почувствовала себя так, словно я пришла к себе домой. И я поняла, что это мое место работы. На дворе стоял месяц ноябрь. Мне назначили 600 рублей зарплату. Комната стоила 300 рублей с меня одной. Мне приходилось жить (точнее, в ы ж и в а т ь) на 300 рублей. Денег хватало только на проезд и на хлеб.
Не надо думать, что я сразу туда пришла, сразу место работы нашла. Нет, я помыкалась сперва. Поработала и внештатным сотрудником газеты, и гувернанткой в частной школе.
В первом случае в качестве первого испытательного задания меня погнали написать статью о первом в городе секс-шопе. Я сходила. Все мои чувства испытали море мерзости и отвращения. Я написала скромно о том, что увидела. Редактор почитал и сказал переделать, написать так, чтобы люди взахлеб читали, чтоб они почувствовали, а не просто почитали статью. Я переписала. Редактор аж потер руки от удовольствия. Но я уволилась. Писать о том, о чем писать не хочется, я пасс. Одного не пойму до сих пор. Зачем мне, только пришедшей юной девушке дали такое мужское задание? Обидно за газету. А она считалась областной. Уж не стану порочить ее имя. Мне от этого легче не станет. Просто редакторам на заметку. Хотите, чтобы люди у вас работали, давайте им задания в соответствии с их личностью, хотя бы для начала.
Во втором случае, когда от меня требовалось после уроков, которые заканчивались в 12 часов, целый день до вечера сидеть с второклассниками, заставлять учить их уроки, гулять с ними, играть в настольные занимательные игры, я после одного месяца работы приуныла. И стала делать промахи: недосмотрела то, недоделала другое. Мне было откровенно скучно. За промахи меня уволили. Я была этому рада. Но одна из преподавателей проявила ко мне сочувствие. Она и дала мне объявление о работе в колледже. Я ей до сих пор благодарна.
Я рассказала Роману о своем житии-бытии без прикрас. Когда мы подходили к моему дому, нагулявшись по парку, Роман протянул мне 100 $, чтобы я смогла достойно выдержать черный период в жизни Мне показалось, что я попала в сказку. Такого не бывает. Я видела по его глазам, что он очень не хочет, чтобы я отказалась от помощи.
Я взяла деньги, и слезы показались у меня на глазах. Его благородство затронуло мне душу. Я поняла, что никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом помощь может прийти, когда ее совсем уже не ждешь и готов отчаяться, готов встать на колени перед жестокими условиями реальности. И я поняла, что Бог оградил меня от шага за черту. Неожиданно. Невероятно. И просто так.
И еще я помню, он сказал на прощание: «Каждый идет к Богу. Только не все об этом знают. Бог создатель каждой души на земле. И пусть у кого-то путь к Богу прямой и понятный. Другие же могут идти долгим, петляющим и даже кружным путем. Но рано или поздно они все-равно придут к Богу, своему Отцу».
Эти слова относились ко мне напрямую. Я понимала его. И я понимала, что они означают. Они наставляли меня на путь истинный.
И на меня снизошло озарение. Ребятушки! Да-к не искать жениха надо, а себя развивать, становится добрым человеком.
Часть 2. Турок
Знакомство
Наступил пятый курс Катиного обучения в университете. Учеба пошла веселее. Скоро окончание.
Напротив общежития стоял дверец культуры. В один из осенних выходных я с подругой пошла на дискотеку. Настроение было приподнятое. Музыка звучала подъемная, живая. В тот день было необычайно много народу. Зазвучала медленная мелодия. Я отошла в сторонку. Вдруг ко мне подходит мужчина средних лет и, говоря с заметным акцентом, приглашает на танец. Культурно так. Мы потанцевали. Следом за этим он предложил посидеть в кафе-баре, что располагался в соседнем от танцпола помещении. Там за столиком сидел его друг. Спиртное, сигареты. Я не курила. Немного выпила вина. Мой знакомый назвался Нуриттенем. Ну и имечко, но не затёртое. Сразу понятно, что из глубинки Турции приехал. Мы весело пообщались. Мое знание языка облегчило задачу. Он говорил по-английски лучше, чем по-русски.
Напротив общежития стоял дверец культуры. В один из осенних выходных я с подругой пошла на дискотеку. Настроение было приподнятое. Музыка звучала подъемная, живая. В тот день было необычайно много народу. Зазвучала медленная мелодия. Я отошла в сторонку. Вдруг ко мне подходит мужчина средних лет и, говоря с заметным акцентом, приглашает на танец. Культурно так. Мы потанцевали. Следом за этим он предложил посидеть в кафе-баре, что располагался в соседнем от танцпола помещении. Там за столиком сидел его друг. Спиртное, сигареты. Я не курила. Немного выпила вина. Мой знакомый назвался Нуриттенем. Ну и имечко, но не затёртое. Сразу понятно, что из глубинки Турции приехал. Мы весело пообщались. Мое знание языка облегчило задачу. Он говорил по-английски лучше, чем по-русски.
Так завязалось наше общение. Он работал на стройке, осуществляемой турецкой фирмой, инженером по крыше. Там зарабатывали деньги. Стройка находилась недалеко от общежития. Они строили гостиницу. Я все чаще приходила к нему на съемную квартиру.
Квартира, в которой они жили, была мрачноватая и угрюмая. И находиться в ней одной было неуютно даже днем. А Кате иногда приходилось ждать прихода друга до двенадцати и порой до часа ночи.
По мере приближения сумерек квартира начинала наполняться странными паутинообразными нитями, расходившимися во все стороны. Эти нити постепенно расширялись и уплотнялись. Они разбухали до такой степени, что заполняли собой все пространство квартиры. И я уже не ходила, а буквально продиралась сквозь них.
И как только начинало смеркаться, я включала везде свет: в прихожей, на кухне, в одной из комнат и даже в ванне и туалете. Свет защищал меня. Он не давал «неорганическим» существам материализовываться.
Но у меня оставались ещё две, неосвещённые комнаты, и когда я проходила мимо них, я испытывала непреодолимое чувство, что стоит мне немного около них замешкать, и тут же меня поглотит тьма.
Мне ещё повезло, за тот период времени, какой мы жили в квартире, ни разу не отключали свет.
А потом перегорела лампочка в прихожей. А прихожая была связующим центром квартиры. В неё выходили все три комнаты, кухня, санузел. И я, чтобы хоть как-нибудь размыть нахлынувшую в нее темноту, стала включать свет в тех двух комнатах.
После одиннадцати вечера часов я прекращала всякое хождение по квартире. Я забиралась в кресло или на диван в большой комнате, включала музыку, чтобы не давила тишина, и учила уроки или, говоря точнее, пыталась что-либо учить.
Иногда мой страх перед обитателями тьмы доходил до такой степени, что я кроме всего прочего включала телевизор, надеясь, что это поможет остановить неудержимо нараставшую панику.
В какой-то момент у дверного косяка появлялась фигура «главного стража» квартиры. Он стоял, прислонившись к стене, загораживая проход больше чем наполовину. Мной овладевал такой невыразимый ужас, что я начинала судорожно умолять его: «Только не показывайся мне! Я не хочу тебя видеть! Я не могу видеть тебя!» И уже чуть не плача: «Не показывайся, пожалуйста».
Катя не видела существо глазами, но она его ОЩУЩАЛА всеми другими чувствами. Она «слышала» его присутствие.
Страж стоял, не двигаясь, и только пристально меня наблюдал. Его замораживающий взгляд пригвождал меня к месту, и я теряла всякую способность концентрироваться на какой-либо мысли.
Так мы и смотрели друг на друга. Я, боясь лицезреть его, была готова в любую минуту отдать концы. А он, питаясь моим страхом, потихоньку вытягивал из меня жизненные силы.
Это продолжалось до тех пор, пока в прихожей не раздавался звонок. Тогда я с отчаянной смелостью бросалась открывать дверь.
С приходом моего друга власть менялась. Он не признавал существование никаких духов, никаких альтернативных миров. Это делало моих мучителей бессильными. И они прекращали охотиться на меня и отступали
Роковой портрет
Я немного хотела бы рассказать о наших отношениях. Они стоят того.
Мой турецкий друг любил рисовать. Повсюду в квартире стояли картины, написанные маслом на холсте. Ряд из них не был закончен. А те, что были завершены, можно было бы отнести к неплохим работам. Некоторые мне очень понравились. То, что у моего друга был художественный вкус, я поняла, когда принимала душ в ванной. Она была смежной с туалетной комнатой. Под потолком комнаты соединялись застекленным окном.