Погляделъ Царь Орай, да и назадъ повернулъ, назадъ повернулъ, воловъ приказалъ подать, въ землю корень дубовый воткнулъ, на волов покрикнулъ, впередъ погналъ, а пошли волы, земля поднялась, а за той бороздой первой вторая легла, а за ней третья, и такъ до конца поля. А когда полежала земля дня два-три, зачерствела, сыпаться стала, приказалъ Царь Орай пень дубовый выкорчевать, привязалъ къ нему воловъ своихъ и пошел боронить, землю равнять. А глядятъ на то люди старые, покиваютъ: «И что Царь наш Орайко с ума сошелъ! И начто он землю деретъ, надъ ней знущается?» А Царь Орай землю боронилъ, зерно сеялъ, а затемъ, посеявши, стеречь стал, чтобъ ни птица не ела, ни зверь какой, а тутъ Богъ изъ тучъ на него глянулъ, увидалъ, что посевъ лежитъ, тучу смялъ, а изъ тучи той Дождина хлынулъ, полилъ землю тую, засеянную, напоилъ, а коли напоилъ, зерно прибилъ, землей прикрылъ, а тамъ Солнце взялъ, изъ тучъ выпустилъ, изъ тучъ выпустилъ, землю согрелъ.
Черезъ три дня зелень вышла, крохотная, маленькая, живучая, а вышла зелень, всходы пошли, стали к Солнцу пьясться, къ Богу тянуться, Дождя просить малого, тучного. Глянулъ Богъ из тучи cедой, смялъ тучу, выдавилъ из нее Дождину нужную, и полилъ всходы жита нового, и пошло оно расти, цвести, колоситься, а тамъ Солнце припекло, повысушило, и созвалъ Царь Орайко бабъ своихъ всехъ, чтобъ колосья рвать, жита венить, жита венить, въ снопы класти, въ снопы класти, на токъ везти, на токъ везти, молотити, зерно веяти, а коли зерно свеяли, между двухъ камней терли, муку стерли, хлеба сделали, и стало тутъ по куску и старому, и малому, и хвалили все Орайко-Царя за умъ его, а несли ему хлеба первого, а тотъ сказалъ: «Хлеб Богу дайте!» Послухались мужики его, Царя своего, хлеб Богу дали, Славу Ему сказали, и намъ заповедали работать в поле, чтобъ Хлеб был и старому, и малому, да чтобъ люди отъ голода не пухли, да кореньями горькими не питалися. И потому Царю тому Орайко Славу скажемо да коли бы не онъ, Царь Орайко тотъ, такъ и днесь бы Хлеба не знали, да въ зиме лютой без Хлеба бедовали!
Сказ про Макодуна-Царя
Коли про старые часы говоряти, такъ за старыми еще старшіе видно, а за ними самостаршіе, да такіе, что вже жъ и камень отъ техъ часовъ распался, и земля съ техе могилъ давно осыпалась. Такъ ото жъ, за старые часы, за самостарые, а ще й и Комыри до насъ не приходили, такъ бувъ, живъ у степахъ Царь Макодунъ, та було въ его множество скота, коней, овець, а за столъ съ нимъ, налево, тысячи две людей садилось, и то жъ не все были, бо межъ Донцом, Дономъ та Днепромъ скоро одна Земля Макодунова лежала, и темъ, кто съ краю жили, дней пять скакать надо было, ащебъ на обедъ до Царя попасть, а другимъ и десять дней требовалося.
Такъ Царь сказалъ: «Кто прыйдеть, сажайся! Хлеба, соли дамо, а платить не заставимо! А кто жъ не хочеть Макодуномъ зваться, тому все пути-дорогы свободнія, а нать идеть, куда хочеть зъ краю нашого, ажъ до тамъ-тудь!» И такъ люди до Царя ишли, якъ добилося, и слева за столъ сажались тесно, и хлеба-соли Царской ели поважливо. А коли жъ Царь Макодунъ за столъ седавалъ, несли ему служки теля жареное целое, и онъ ножомъ своимъ чоботнымъ кусъ одрезавалъ, и приходилъ козакъ съ мечомъ и щитомъ, а другой съ роговиной, меду полною, и третій ставалъ Царя-Князя славити. Вздыналъ Царь рогъ меду до неба, тыкалъ мечомъ до мяса, и вздыналъ, вздыналъ мясо до Перунка добраго, потомъ бралъ щитъ и держалъ надъ столомъ, а такъ говорилъ Царь: «Благослови, Боже, рогъ нашъ прими, насъ благослови, ежу нашу степовую, якову маемо, а защити людей щитомъ моимъ одъ враги!» И тожъ пили люди славу Богу, и кричали тричи славу Царю, а то жъ седавали ясти, пити, и спевака послухати темъ часомъ.
Спевакъ вставалъ, Царя славилъ, и Царь ему рогъ меду давалъ сребряный, а коли жъ тотъ пилъ, и рогъ отдавалъ ему, абы память Царскую имелъ прото. А те жъ люди, что налево сидели, все Макодунами звалися! И Царь былъ одинъ за всехъ, и все были за него одного. Тутъ спевакъ пелъ, починалъ: «Слава Богу на небе, слава! И Царю-Князю Макодуну слава! И кажному роду-племени слава! И всякому, кто Макодуномъ прозывается!
Булы часы, коли жъ Руса Ойраза была. Булы часы, коли жъ Сварогъ царевалъ надъ ними, и тый часъ земля дрягнулася и до воды пошла, а Сварогъ-Царь людей до полудне велъ, шли они лодями по морю бурьному, не пили, не или, схолодали, и за три дни до великой земли пришли. Царь ихъ передъ берегомъ рыбу великую трезубомъ зъ вовны доставалъ, и то, повелъ, есть одзнакъ Боговъ, яко Руса не пощезне, и Сура въ небе будеть, и Руса по тяжку часу будеть въ земле новой на [й] лепше житья имать. Пошли Русы дале по протоце, и тамъ же Янушъ Рыбень былъ, а велика устраданья за Русу взявъ, и оказалъ такъ Яношъ людямъ: «Кланяюся я Царю нашему одъ бела лиця до Сурой Земли, бо я жъ белый, мужъ Земли Русой, и еще кланяюсь одъ бела лиця до Сурой Земли Роду Руському великому, хороброму, и еще кланяюся всемо людямъ Руськимъ одъ бела лиця до Сурой Земли!»»
А якъ спевакъ того доспевалъ, подходилъ знавецъ гилочный, а два пруткы подоймалъ, а крутилъ, и сталъ лицомъ до полудня, а тако жъ кричалъ Царю Макодуну: «Гэй, Царь, гэй, Макодунъ! Гономъ! Гономъ гони до полудня! Скачи туда! Бо гоныть Грець люду нашу! До отроцтва гоныть, а три тысячи! А догонишь ихъ завтра рано въ утери, по всходъ Сонця нашего великого. И Царь Макодунъ кричалъ людямъ: «Люди жъ мои, сыны Сонця нашего! Доедайте, допивайте, до коней садитесь! А на полудень за ворогомъ-Грецемъ целую ночь неустанно скачите!» Доедали люди, допивали меды Царскіе, а до степу гнали гономъ за ворогомъ, целу ночь гнали, а въ утери рано догоняли Греця въ степу съ людьми и стадами, а налетали на не и нищили доразу! И Русовъ съ полону слобоняли, а було ихъ тамъ же триста а три тысячи, Выйшли тутъ напередъ Волыняци и заграли на волыницахъ громко, и народъ весь кричалъ славу Царю, Царю-Князю Макодуну хороброму. И так-то было весь часъ на Русіи, яко бъ миръ, такъ война будеть, а якъ война, такъ еще война будеть! А то рьеклы, абы знали, якъ за волю свою Руса былася!
Комментарий
В общем комментарии к обозначенным Сказам отметим, что Сказы донесли до нас очень интересные сведения о наших предках. В древности был край Пращурский, который звался Русиною, и был он богатый и славный. Однажды Русы пошли в землю другую обетованную, но не нашли они той земли, а свою счастливую Русину оставили. К сожалению, мы не можем сказать, где располагалась та Русина, так как для этого нет никаких свидетельств. Но по «Влескниге» известно, что Русы действительно переселялись из дальних краёв в землю Русскую (на Русскую равнину, включая и степи, и лесную зону). Там отмечено несколько переселений, в том числе из Арийской земли (с Южного Урала), из Иньского края у гор Ирийских (от Семиречья у Балхаша), из Зеленого края за морем (на востоке от Каспия), от Кавказа, а также из-за Волги. В Сказах даются некоторые сведения о землях, где была в древности земля Русов. Было время, когда ещё Комыри не приходили, то земля Русов простиралась от Донца и Дона до самого Днепра (про Комырей см. третий раздел). Были Русы не только в степях, но использовали и леса для укрытия и защиты от врагов.
В старые времена были Прадеды наши в степи и на возах жили. И в одном из Сказов говорится об участии Богов в судьбе царя Криворога, которому Бог посылает женихов для двух его дочерей. Аналогичный эпизод есть и в «Влескниге», где «Дажьбог услышал мольбу ту и по мольбе дает ему [отцу Тиверскому] просимое [мужей для его дочерей]». Видим схожесть сюжетов, что возможно говорит о реальности события Сказа. В Сказе также изложено космогоническое представление древних Русов о мире. Посланники Бога говорят о том, что «мы [они] сыны Царя въ Неби, а все, що прошло, у насъ живетъ, а что будетъ, тако жъ у насъ живетъ!». Здесь представлен целый комплекс понятий. Всё, что прошло, т.е умерло, живёт на небе души умерших находятся на небесах и ждут своего следующего воплощения в физическом мире, что и означает «что будетъ, тако жъ у насъ живетъ». Иносказательно выражена тем самым вера Русов в перерождение (реинкарнацию) человеческих душ. А это полностью соответствует Эзотерическому учению, значит, Сказ несёт элементы аутентичности. Говоря об умерших, Сказы повествуют о птицах, которые несут нам привет с Того Света от родичей, что ушли гонять стада синие в Нави. Имеем подтверждение о вере Русов в загробную жизнь, обозначая этот период как Навь. «Влескнига» рассказывает подробно о вере Русов в Правь, Явь и Навь. Т. е. Сказы не отходят в своём изложении от принятых у предков традиций и верований.
Сказы донесли до нас процедуру захоронения царя. В Сказах переданы сведения о погребенье великом царском. Очень важный момент, который позволяет определить примерно время обозначенных событий через сопоставление обряда похорон с установленными наукой известными археологическими фактами. Русы по Сказам вырывали могилу большую, в земле хоромы складывали из дерева, камнями вокруг обустраивали. Речь явно идет о Срубной археологической культуре, которая сложилась к 1500 г. до н. э. Положат Царя в могилу в убранстве, а с ним и коней его добрых, и воинов, вместе павших, и слуг его верных. А с ним вместе и жену его, что сама на себя наложила руки, перед санями царскими убиваючисъ, чтоб вместе с ним ехать в край дальний, где стоит Рай-Ирий и т. д. Русы насыпали над могилой великий курган, чтоб не добрался до могилы зверь дикий, и чтоб не тронула чужая злая рука. Здесь, как видим, дано и объяснение, зачем был нужен курган над могилою. Обращаем внимание на один интересный момент тело умершего клали на сани, которые являлись транспортным средством при переходе умершего в загробный мир. И это было настолько символично, что даже Великий князь Владимир, живший совсем в другие времена, находясь при смерти, согласно летописям, употреблял выражение «стоя уже перед санями», т.е. готовясь отправиться в Навь. И что ещё более удивительного древние шумеры отправляли своих царей в последний путь также на санях! И по вопросу о захоронениях, как видим, Сказы не противоречат известной существовавшей в древности традиции.