До моего банковского счета в США нам пока не добраться, он задумался, а там скопилась довольно приличная сумма. Мы потратим ее в наш медовый месяц, хотя неизвестно, когда он случится, сначала, как хмуро думал Хаим, им надо было выручить из беды Иосифа и постараться не попасть в ту же беду самим.
В мотеле в Консепсьоне, забравшись в постель с чашкой кофе, Полина заметила:
Я уверена, что Иосиф будет молчать насчет нас, Хаим кивнул, но это если он вообще выживет, Ягненок поскреб хипповскую бородку.
Если выживет, Хаиму не хотелось думать о другом исходе событий, то его повезут в столицу. Рауффу захочет выслужиться перед новыми хозяевами и похвастаться успехами, Полина пыхнула сигаретой.
Ты прав. Если путч состоится, Рауфф окажется в Сантьяго быстрее, чем мы с тобой, она взглянула на ветреную ночь в окне, тайной полиции потребуется его, девушка скривилась, соответствующий опыт
О путче они узнали, приземлившись в аэропорту Сантьяго. Еще в воздухе Хаим услышал раздраженный голос диспетчера:
Все рейсы на сегодня отменены. Повторяю, все рейсы отменены. Просите посадки в близлежащих аэропортах, Сантьяго вас принять не может, Хаим щелкнул рычажком передатчика:
Аэропорт закрыли не из-за погодных условий, вокруг сессны простиралось безоблачное небо, надеюсь, что они не притащили сюда зенитки, Полина погрызла валяющуюся в кабине ручку.
Надо разделиться, сказала девушка, ты отправляйся на калле Лондрес, а я поеду в университет. Если это правда, она кивнула на рацию, если действительно что-то случилось, то Леона в большой опасности и даже Паук ее не защитит, Хаим пробормотал:
Ты права, с ее коммунистическими взглядами и борьбой за права рабочих она рискует арестом, однако тем же самым рискуем и мы, Полина тяжело вздохнула:
Другого способа найти Иосифа нет, милый, Хаим не ревновал Полину.
Она так говорит не потому, что вспомнила былое, понял юноша, они никогда не любили друг друга, все было случайностью и не вернется. Иосиф семья, мы обязаны его спасти, приземлившись вопреки указаниям диспетчера на бетонке аэропорта, Хаим велел Полине:
Сматываемся. Я не хочу иметь дело с полицией или путчистами, не дожидаясь появления на поле кого-то в погонах они, как выразилась Полина, дали деру. В зале отлетов скопилась толпа, однако стоянка такси пустовала.
Никто пока не уезжает в город, Хаим замахал машине, все надеются, что аэропорт заработает, таксист рассказал им, что в центре города идет бой между войсками путчистов и охраной президентского дворца.
Паук может быть там, шепнул Хаим Полине, наверняка, он приехал сюда с каким-то заданием, девушка кивнула:
Например, вывезти Альенде из страны, таксист переключал каналы на радиоприемнике.
Везде одно и то же, в сердцах сказал он, Пиночет обращается к народу Чили. Погодите, водитель притормозил, кажется, президент прорвался в эфир. Радио Магеллан еще не сдалось, они молча выслушали речь Альенде. Пожилой таксист сплюнул за окно.
Хунта его убьет и сделает вид, что он покончил с собой, чилиец выругался, а Пиночет прольет крокодиловы слезы на его похоронах. Технический Университет, он остановил машину, как вы просили, Хаиму не хотелось расставаться с Полиной, но другого выбора у них не было. Девушка прижалась щекой к его щеке.
Это ненадолго, милый, Полина забросила на плечо рюкзак, если я не найду Леону, я доберусь к тебе на калле Лондрес, а если найду, то мы вернемся вместе
Хаим вдохнул тепло ее рыжих волос. Локоны метнулись над спиной в затасканном свитере, девушка зашагала к усаженному деревьями университетскому патио. Хаим не заметил во дворе студентов.
Все учатся, уговаривал он себя, сегодня рабочий день. Улица тоже безлюдна именно поэтому, таксист высадил его за полкилометра до баррио Париж-Лондрес.
Дальше проехать не получится, с сожалением сказал чилиец, они перегородили авениду танками, Хаим заметил в лазоревом небе клубы серого дыма.
Дворец обстреливают, угрюмо сказал таксист, поеду я лучше домой. Всех денег не заработаешь. В такой день лучше сидеть за закрытой дверью и надеяться, что в нее не постучат. Вернее, эти, он кивнул на цепочку танков, и не постучат, они придут с оружием
Хаим пока не доставал люгер, болтающийся в старой холщовой сумке, купленной в книжном магазине в Вашингтоне.
Напротив дома Леоны, он осторожно пробирался по тихой калле Лондрес, и сейчас я опять возле ее дома, вжавшись в арку напротив, Хаим увидел рядом вывеску пансиона.
И ресторан неподалеку, он прищурился, только, кажется, он закрыт, дубовая дверь подъезда Леоны была от него в каких-то десяти шагах.
Надо только пересечь улицу, Хаиму послышалось движение за спиной. Он оглянулся, но заброшенный двор пустовал.
Мне все чудится, успокоил себя Ягненок, давай, перейди мостовую, едва он сделал шаг, как на повороте с авениды ОХиггинса показалась полицейская машина с затемненными стеклами. Кто-то рванул Хаима за плечо.
Стой на месте, парень, услышал он свистящий шепот, это тайная полиция, Хаим обернулся. Измазанное грязью, поцарапанное лицо Паука исказилось в болезненной гримасе.
Слишком поздно, хрипло сказал он, слишком поздно машина остановилась перед подъездом Леоны.
Гулкий университетский коридор перегораживала наспех выстроенная баррикада из столов и стульев. Двери опустевших аудиторий раскрыли. Парни, удерживаясь на плечах приятелей, растягивали на стене кумачовую ленту: «Фашизм не пройдет, кричали неряшливо выписанные белые буквы, родина или смерть!».
Над истертым паркетов витал аромат кофе. В одной из комнат устроили что-то вроде кафетерия.
Урну притащили из настоящей столовой, Виктор Хара подмигнул Полине, а за провизией ребята сбегали утром, когда мы надеялись, что все обойдется
Он взял румяное яблоко: «Держи, тебе надо подкрепиться после дороги». Пальцы Полины ныли, она перевернула страницу блокнота.
Будь у меня камера, пожалела девушка, я записала бы интервью на пленку или хотя бы сделала фотографии. Вообще надо уходить, Леона здесь не появлялась, но нельзя терять шанс. Здесь больше нет журналистов, никто не возьмет интервью у Виктора, певец попросил называть его именно так. Полина покрыла почти всю тетрадку стенографическими значками. Она обрадовалась, отыскав в рюкзаке пустой блокнот.
Все поверят, что я действительно журналист, облегченно подумала девушка, хотя это не ложь. Но кто напечатает беседу с Виктором, на западе его считают опасным коммунистом, Полина разозлилась на себя.
Напечатают, она встряхнула спутанными локонами, я об этом позабочусь, девушка захрустела яблоком: «Спасибо, Виктор».
В соседней аудитории стелили принесенные из спортивного зала гимнастические маты. Студенты сбегали в общежитие за спальными мешками.
Мы не покинем университет, пока хунта не выполнит наших требований, сказал ей Виктор, законно избранный президент должен вернуться на свой пост, пока судьба Альенде оставалась неизвестной. Из окон аудиторий они видели столбы дыма над центром Сантьяго.
Но стрельба прекратилась, поняла Полина, еще днем, небо на западе расписали багровые отсветы ветреного заката. Ребята, пробравшиеся к центру, недавно вернулись в университет.
Дворец пустует, сказал кто- то из парней, его никто не защищает, а площадь полна военными, он пробормотал ругательство, кажется, переворот действительно удался, Полина вздрогнула от гневного голоса Виктора.
Нельзя так говорить, он стукнул кулаком по столу, нельзя терять надежду. Мы останемся и будем держать оборону, пока путчисты не пойдут на попятную. Президент Альенде жив, Виктор обвел глазами притихших парней и девчонок, хунта арестовала его, однако мы добьемся его освобождения. Гитару мне, скомандовал Виктор, споем гимн нашей революции, они спели и «Венсеремос» и «Марсельезу» и «Интернационал». Полина повторяла себе, что надо уходить.
Леоны здесь нет, Виктор сказал ей, что видел девушку пару дней назад, встретив Паука, она могла уехать из Сантьяго. Она выполняет свое задание, а мне и Хаиму надо выполнять наше, надо спасать Иосифа, интервью с Виктором Хара никак бы этому не помогло, но Полина не могла захлопнуть блокнот.
Другого такого шанса у меня не появится, она записывала и разговоры со студентами, тетя Тони отправилась на испанскую войну, а здесь война сама пришла к моему порогу, Виктору она представилась американской журналисткой.
Леона моя приятельница по университету, объяснила Полина, я путешествую по континенту, она пригласила меня в Сантьяго, Виктор весело отозвался: