У Дэвиса в запасе была еще уйма времени. Он прекрасно понимал, что и МакГроу после, как Уильяму виделось, весьма тяжелого дня был необходим отдых. Впрочем, разговор этот представлялся мужчине довольно важным, а потому отлагательств не терпел.
Позвольте мне для начала спросить, мистер МакГроу, не осточертел ли вам сей городок? Я хочу сказать, то есть, познакомились мы с вами года с два назад на будущей могиле моей матери, и уже тогда вы показались мне человеком, который к этому месту питает отнюдь не много любви. Смею полагать, вне зависимости от вашего ответа, деньги вам пригодятся, а потому, думаю, смогу заинтересовать вас моим предложением.
Пианист продолжал играть громко и неистово, официантки то и дело бегали от одного стола к другому, то поднося какие-то бутылки, то забирая уже осушенные стеклянные емкости. Частенько в этом месте дрались люди. И Уильям, хоть и был человеком крепким, вспыльчивым и повидавшим в жизни многое, не любил такого рода столкновения, всячески стараясь избежать конфликта, нарастающего в салуне между посетителями, или просто уйти из этого, уже подгнивающего кое-где, но все еще приносящего приличную прибыль как его хозяйке, так и Флетчеру, здания.
Дон, не торопясь, доставал сигару, слушая наркоторговца. Концентрация опия в его крови неотвратимо падала, а вместе с этим мутнела ясность рассудка. Нужно было как-то попытаться привести в порядок пошатнувшийся строй мыслей. Чиркнул спичкой, втянул воздух как следует и легкие наполнил крепкий табачный дым. Попал в глаза, от чего они, и без того красные и воспаленные, заслезились. Вот же черт.
Для такого, как я, мистер Дэвис, нервно потер глаза большим пальцем Дон, Америка во всех своих проявлениях и местах одинакова. «Не во всех. Чем меньше ирландцев кругом, тем живется спокойнее.» Доктор лукавил. Он остался здесь, на Юге, потому что на Севере было слишком много его вспыльчивых и любящих панибратство соотечественников. Жжение в глазах исчезло, и стало намного лучше. Доктор откинулся на спинку стула и чуть наклонил голову набок, глядя на Дэвиса. Чего он хотел добиться от него своими вопросами? Проверял на вшивость? Я здесь повсюду иностранец, неуверенно пожал он плечами, и сделал еще одну большую затяжку, да такую, что горло начало драть, и повсюду, вроде бы, свой. Филадельфия, Оклахома, Калифорния, Миссури для меня все они едины. Едины своей чужеродностью, вот так. «Люблю-то я одну лишь Ирландию.» Потому я не вижу смысла сниматься с этого насиженного места и двигаться куда-то дальше, туда, где все это придется проходить заново, так что
Деньги? Все существо Дона встрепенулось и оживилось, когда речь зашла о долларах. У него были сбережения, но для обновления инструментов, лекарств и оборудования их было недостаточно. Однако, был еще голос, мрачный и не терпящий возражения, неумолимый. Совесть?
«Дэвис означает опиум. Опиум означает боль, позор и унижение. Ты не хочешь прозябать в этом порочном круге свою молодость, Дональд. Не хочешь, черт возьми!» Дону пришлось лишь мысленно отмахнуться от него.
Что это за предложение? МакГроу прищурил глаза, искренне не понимая, что такого мог предложить ему Дэвис, и как с этого можно было иметь деньги. Становиться его подручным и связываться с бандитами Дон не желал: простой жизни в этом городке и без того хватало для остроты ощущений. Так что же? Я слушаю вас очень внимательно.
Уильяму было прекрасно знакомо то чувство, о котором говорил его собеседник чувство своего рода отрешенности от всего и всех. Чувство чужеродности для всякого из присутствующих сейчас в этой зале. Дэвис прекрасно понимал МакГроу. Он сам был таким, родившись в Каролине и прилично поколесив по южным штатам США. Более того, сам он имел ирландские корни и одна лишь фамилия, пожалуй, говорила в нем об обратном.
Я знал, что смогу вас заинтересовать. начал Уильям после непродолжительного молчания, Видите ли, док, я из той прослойки населения, которая все еще считает, что Америка страна возможностей. Нет, больше, Стартаун вот истинная непаханая почва, на которой можно взрастить все, что душе угодно. И однажды, десять лет назад, мой отец, прибыв сюда, принялся эту почву обрабатывать. Мы прибыли сюда по большой нужде, и, пожалуй, будь на то моя воля, я бы предпочел остаться где-нибудь в Калифорнии. Но нет, к сожалению или к счастью, Стартаун принял семью Дэвисов с распростертыми объятиями. на несколько мгновений Уильям решил приостановить свою вступительную речь и плеснул себе в стакан еще виски, после чего одним махом влил напиток себе в рот, Итак, к чему я клоню, мистер МакГроу. Я хочу сказать, что всякому начинанию требуется развитие. А если не требуется, то потребуется рано или поздно. Так случилось и с моим бизнесом. Компания «Дэвис и Ко» существует уже много лет, и она неоднократно переживала то расцвет, то кризис, порою настолько жуткий, что он, буквально, стирал ее с лица этой страны. И, знаете, что, я думаю, прямо сейчас эта компания вновь переживает лучшие для нее времена, а потому я считаю своим долгом сделать так, чтобы этот беззаботный период продлился как можно дольше, и, разумеется, заработать как можно больше денег. Я планирую в ближайшем времени расширение нашей сети. И мне бы очень пригодилась ваша помощь, док. Я знаю, вы лучший врач в округе, и именно эти ваши навыки мне и понадобятся. Уильям откинулся на спинку своего стула и сунул руку в карман фрака, вынимая оттуда курительную трубку. Затем он щедро набил ее табаком и вытащил спички из другого кармана. Так что же, мистер МакГроу, вам табаку или чего, скажем, покрепче?.. Дэвис с намеком улыбнулся, предлагая трубку из своей руки в качестве жеста доброй воли, подобно индейской трубке мира, будто говоря: «Раскури ее со мной, и да станем мы друзьями и партнерами».
Дону явно следовало меньше пить для осознания элементарнейших вещей, потому что понимание сути предложения Дэвиса доходило до него словно поездное сообщение из Дублина до графства Клэр то есть очень медленно, с неимоверным напряжением мозговых клеток. Дэвис, по всей видимости, предлагал Дональду оказывать неотложную медицинскую помощь таким же потерянным для приличного социума наркоманам, как сам он. Иначе к чему эти слова о том, что он лучший врач, и отметка полезности его навыков? Черт побери, какая же горькая ирония пропитывала его изнутри. Вот что за неподходящее слово? И с каких пор он стал его употреблять? Но ведь правда ему, злостному опиоману со стажем откачивать таких же еле живых уколотых доходяг? Судьба явно громко смеялась над ним. Возможно, на пару с Дэвисом.
Дон внезапно рассмеялся, но веселья в этом смехе не было и следа, только какая-то терпкая горечь. Ему вообще никогда не шло смеяться. Дон взъерошил свою нечесаную русую шевелюру и налил себе еще виски, да побольше. Под непонимающими взглядами окружающих его лицо моментально, почти ненормально быстро стало каменным. Пианист что-то разыгрался так сильно, что клавиши будто вбивались в живой и пульсирующий мозг доктор. Это было слишком быстро, не в его темпе. Доктор поднес пальцы к вискам и растер их, пытаясь прогнать из них чувство прилившей боли.
Я понял вас, мистер Дэвис, тихо произнес парень, заливая в себя алкоголь. Наверное, слишком быстро. Или нет. В любом случае, этого было еще далеко не достаточно. Дон отставил стакан в сторону. Втянул воздух со своего кулака, и вперился взглядом в проницательные глаза Дэвиса, видевшие за свою жизнь столь многое, буравившие его в ответ не хуже двух сверл. Правда, я не до конца понимаю, как мне придется совмещать врачебную деятельность с Плечи Дона зябко передернуло. С вашим предприятием. Как это будет восприниматься населением. И как это вообще отразится на моей жизни и работе. «Деньги точно на тебе хорошо отразятся, ты не думал?» Но это, естественно, вздохнул доктор и уставился в стол, только мои проблемы. «Репутация твоя давно надломлена, Донни, родные, которым могло бы быть стыдно за тебя, далеко от этих мест. Семьи у тебя тоже нет. Чего тебе терять?» Я согласен, мистер Дэвис. Уже заметно пьяный ирландец принял из рук наркоторговца трубку, поднес к губам и медленно втянул в себя струйку сизого дыма. Непривыкшие к этому угощению слизистые тут же ответили раздражением, и доктор раскашлялся. Не любил он эти трубки. Лучше отдать ее владельцу и подкурить свои привычные сигареты. Когда именно вы планируете это «расширение»?
Нельзя сказать, что Уильям был не рад. Мало того, нельзя сказать также и о том, что он был абсолютно спокоен. Так или иначе прямо сейчас о, вероятно, заключил один из наиболее прибыльных союзов в истории своей компании после, разумеется, сделки с Чивалдори. Он видел глаза мужчины, сидящего напротив него, глаза красные и полные ненависти то ли к самому себе, за то, что соглашается, то ли к Дэвису, за то, что тот подстрекает. Пианист усердно долбил по клавишам, выбивая нотки каких-то кантри-мелодий, гулом отдававшие в головах посетителей, число которых, несмотря на позднее время, едва ли поредело. Скорее, оно даже возросло.
Я рад, мистер МакГроу, что вы не поступили глупо и опрометчиво. Я уверен, это предприятие принесет нам много денег, но перед тем, пожалуй, я должен рассказать вам обо всем, что планирую сделать. И я расскажу. Сразу после еще одного вопроса: не желаете ли вы выбраться на улицу из этого прогнившего местечка? Судя по всему, здесь вот-вот начнется еще какое побоище вроде того, что было не так давно, а я бы предпочел отказаться от участия в этой затее.
Только драки ему, пьяному идиоту, сегодня и не хватало. Нет, доктор МакГроу среди своих друзей трусом и слабаком никогда не слыл, и был порой не против размять свои худощавые кулаки о чьи-нибудь лица в бесчисленных пабах Дублина. Ровно так, как и полагалось истинному сыну одной из самых «алкоголизированных» наций на всем белом свете. Но это все было давно, в прошлой жизни. Теперешний Дон был сторонником решения конфликтов дипломатическим путем, путем адекватного разговора. Он искренне надеялся, что те ребята не станут опускаться до позорного пьяного мордобоя и дебоша, которые заставит персонал салуна вышвырнуть их обоих за шкварник с крыльца прямо в лошадиное дерьмо. В противном случае, им будет поделом.