Не хотелось вас видеть лишний раз, отвечаю.
Физручку и так никто не воспринимает ни как полноценного учителя, ни как классного руководителя тем более. После Кирилла Александровича днище днищем. Но ТАКОЙ наглости еще ни один себе не позволял. Ко мне повернулась куча удивленных рож. Стадный инстинкт, знаете ли. У нас, школьников, он завсегда срабатывает.
Это что за разговор такой?! возмущается физручка.
Я только жму плечами.
Встань, когда с тобой учитель разговаривает!
Мне врач запрещает вставать лишний раз, отвечаю.
Я сейчас твоим родителям позвоню. Они мне все расскажут и за врача, и за физкультуру пропущенную.
Звоните, говорю. Само равнодушие.
Еще одна такая выходка и я буду добиваться твоего исключения из школы.
Хрен бы там, мымра. Никто не имеет права исключить ученика из школы, тем более если он учится без троек.
Но я молчу. Она ведь только и ждет, что с ней будут огрызаться. Так что пусть ее изнутри терзает мысль, что я не пошел на поводу и остался непобежденным.
Кого сегодня нет? Она делает вид, будто успокоилась. Открывает блокнот, готовясь записать. Хорошо видно, как дрожат от злости и бессилия пальцы, в которых она держит ручку.
Ей назвали фамилии болеющих и прогульщиков. И фамилию Сони тоже. Причем не первой и не последней, а где-то ближе к середине. Как будто она тоже заболела. Или проспала. Пока перечисляли, пришел химик Федор Петрович. Ирина Викторовна свалила, бросив на меня полный ненависти взгляд. Ее лицо напоминало перекошенную гримасу злодея из голливудского триллера. Вот щас подойдет и всадит ножичек под ребро. И провернет несколько раз чтобы и печень, и желудок, и легкие, и почки
У нас с ней целый год впереди. Видать, хорошо сработаемся.
Федор Петрович нестарый, но уже сильно облысевший и обрюзгший дядька. Пузо у него не то чтобы вываливается из-под пиджака, но заметное. Фигурой Петрович напоминает беременную женщину. Пока не очень сильно, но еще пара лет обжорства и его разнесет конкретно. А там уж привет, одышка, здравствуйте, сердечно-сосудистые заболевания и прочие прелести жизни. Жалко, что не следит за собой. Хороший мужик.
Оглядывает класс, щурясь. Очки бы себе уже купил давно. Видно, некогда. Или не хочет, потому что они ему не идут.
Тоже проверил отсутствующих, отметил в журнале. Все чин чином. Потом сел за свой стол, разложил барахло, стал копаться в бумажках карточках с химическими реакциями, конспектах.
У нас класс непрофильный, химия один раз в неделю. Петрович нас даже по именам не помнит, не говоря уже о фамилиях. Всегда по журналу пальцем наслюнявленным водит выбирает наугад, кого бы к доске вызвать. Чаще всего никто не готов, кроме отличниц (отличников у нас нет).
В воздухе повисла угроза. Подавляющая часть класса неготовая замерла в ожидании.
На прошлом уроке мы изучали начал Петрович и задумался. Что мы изучали на прошлом уроке?
Алкины повторяли, подсказала одна из отличниц.
Точно, алкины. Что было задано?
Ничего, вякнул один из вечно неготовых, типа меня.
Ну конечно, так я вам и поверил!
Не прокатило. Мало когда прокатывает.
О строении алкинов будет отвечать у доски Химик снова углубился в журнал.
Опять эта тягомотная, нервозная пауза. Как будто через минуту должна начаться ядерная война и все об этом знают. Слышу, как мясистый кончик пальца шуршит вниз по странице со списком. Все ниже, ниже
Шапарев. Андрей.
Млять Вот так и знал ведь
Жопа не хочет отрываться от стула. А еще она вспотела от волнения.
Гм откашливаюсь. А может может, кого-нибудь другого вызовете? У меня уже две оценки есть.
И что? Круглые глаза вопросительно уставились на меня. Нет, все-таки очки ему бы пошли. Грозно смотрелся бы, поднимая голову от журнала и глядя поверх них. Ты готов, Шапарев?
Соня
Первый роман трилогии «Хоррор русского захолустья»
Алекс Лоренц
© Алекс Лоренц, 2020
СОНЯ
1
Хэ-зэ, с чего эта вся бодяга заварилась. Уж точно не с того, что Соня исчезла. В смысле исчезла она уже после того, как все закрутилось
Сумбур, сумбур, сумбур
Кароч. Начну с самого что ни на есть начала.
Меня зовут Андрей. Я учусь в 11 классе. Вроде не троечник, но и не отличник. Из увлечений люблю позависать с друзьями, посидеть в пабликах, погонять на бээмиксе. Раньше любил читать всякие подростковые книжки типа «Над пропастью во ржи» и «Бумажных городов». Даже хотел стать писателем одно время, но оставил эту мыслю. А потом меня сожрали соцсети и моя девушка. Классе в девятом. Больше соцсети, но и девушка тоже.
Звали ее Соня.
И вообще, все со временем стало крайне сложно
Так вот.
Кароч, приключилось это в первую неделю сентября. Или во вторую, хэ-зэ. 11 класс. Пригремел я, значит, в школу. Сел на свое место. Все, блин, такое унылое, тупое. Обстановка в тоску вгоняет. Говорить ни с кем не хочу. Они тут все как зомби. Аж смотреть стремно. Вообще, одноклассники у меня в основном хорошие. Но иногда, скажу по чесноку, тошнит от них. Особенно по утрам. А тут еще после вчерашнего настроение в ноль. Даже в минус.
Сел я, значит, за последнюю парту, как всегда. Кинул рюкзак на пол пусть валяется. Все равно я учебник по физике не взял. Опять училка гнобить будет
Да пох, в принципе. Аттестат у меня все равно ни фига не красный получается. С другой стороны, тройку в полугодии она мне не поставит. Их за порчу показателей администрация дрючит будь здоров. Никому ж не хочется, чтоб директриса тебя по ковру растерла, да?
К тому же я все равно верняк физику на ЕГЭ сдавать не буду. Хотя фиг знает, что я вообще буду сдавать. Не решил еще. Родаки говорят, ин-яз, а я не хочу. Нах он мне? Переводчиком в нашем Брянске не устроишься, а учителем хрен я пойду работать не мое это совсем.
Кароч, хэ-зэ, че делать.
Кароч, не в этом дело.
Кароч
Соня не пришла. Сидел я, сидел. Она обычно рано заявляется, раньше меня. А тут нету ее и нету. Уже почти все пришли. Стало шумно. Кто-то со мной пытался заговорить, я вяло реагировал настроение смурное. Копался в планшете для виду, наушники в уши всунул, типа занят до фига. А Сони нет. Уже дело к звонку идет, а ее нет.
Заболела? Ну, бывает. Хотя че-то у меня кошки скребут. Знаете, как говорят, предчувствие дурное.
Епт
Так вот, звенит звонок уже, а Сони все нет.
Не знаю, с чего у меня это сраное предчувствие. Может, оттого, что мы вчера поссорились? Ваще некрасиво получилось. У нас, в общем-то, уже давно не клеилось. Последнее время че-то всегда не так, не то. Ты не так делаешь, ты не то говоришь, ты меня не понимаешь. Мрак.
Ну, понятно, я не соответствую ее идеалу. Но нервы-то нахрена трепать? Я ж тоже не железный бесконечно терпеть
А вышло все вчера, как обычно, из-за мелочи. По фигне. Выходим, значит, из кино. Смотрели какую-то дурь, типа комедия, а на самом деле не смешно ни фига. Тупо. Я даже не запомнил, как называется, хэ-зэ. Вышли, значит, из зала. Идем по этой этому как его ну вы поняли, где кассы с билетами. Треплемся о том о сем, про фильм этот тупорылый уже забыли напрочь. Соня на меня смотрит, а не вперед. Какой-то тип прет прямо на нас, с кем-то трындит. А в руке у него бадья здоровенная с попкорном. Практически корыто.
Я это, значит, вижу, но сказать ничего не успеваю на секундные доли счет идет. Соня в этого членофрукта врезается, он свое корыто роняет, хрючево по полу во все стороны.
Он поначалу стоит такой опешивший, что ли. И мы тоже опешившие. У Сони глаза и так большие, а тут с тарелку размером стали. Потом она че-то пытается сказать, и этот типище тоже. Стоят, лупают друг на друга глазьями. Клювами щелкают. Потом чувак вроде как осознал, что произошло, брови грозно сдвинул. И говорит такой: с тебя триста рублей. Это он Соне.
Та на меня смотрит на лице немой вопрос. Я начинаю в башке прокручивать, что бы это значило. Это она, наверное, ждет, что я мужику по роже съезжу. Ну, или выплачу компенсацию за попкорн. А денег у меня между тем осталось с гулькин хрен пятьдесят рублей всего-навсего. Я ж ее в кино сводил, млять. Плюс колы ей купил с мороженым. И тоже попкорна. И себе хрючева чутка. И что, она думает, у меня баблосы остались?!