Что вы! Я в жизни не умела рисовать!
Ничего, деточка, все получится. Я вас за левую ручку подержу, а вы правой-то, правой!
Селин недоверчиво взглянула на Вурду, но послушно взяла фломастер и, не понимая, как это происходит, уверенно принялась рисовать лицо Жюстена. В левой руке, которую держал колдун, она чувствовала какой-то особый ток крови, бежавший через спину в ее правую руку.
А вы неплохо справляетесь, заметил Вурду, рассматривая, что у нее выходит. Кобель, говорите? Доберман? Бульдог? Шарпей?
Вы еще шутите! Какая разница?
Сенбернар? Мастиф? Пудель?
Селин хмыкнула.
Ну, конечно же, скорее мастиф, чем пудель! Главное в том, что он, как кобель, бегает за юбками! Верните мне его, я без него не могу! А тем временем ее рука продолжала рисовать и уже изображала часы на руке Жюстена. Я даже подарила ему папин золотой «ролекс», с которым мой папа никогда не расставался!
«Ролекс»? Вурду был откровенно изумлен. Пижонские часы для нуворишей? Неужели ваш отец не мог позволить себе что-нибудь посолиднее?
Собственно, они вовсе не «ролекс», просто очень огромные и на массивном браслете, папа называл их так в шутку. Селин нашла нужным заступиться за отца. На самом деле они какой-то неведомой фирмы «MIDAS», так написано на циферблате, и папа купил их совершенно случайно. В Тунисе, на улице. Очень давно, я еще училась в коллеже, папа проводил со мной каникулы.
Ах, вот оно что, безразлично произнес Вурду и зевнул, но тут же прикрыл рот рукой и потер глаза. Простите, не выспался я сегодня. Полночи пришлось с одним клиентом возиться Так, в котором часу точно вы хотите, мадемуазель Дювалье, чтобы я начал реализовывать ваш заказ?
Чем раньше, тем лучше! Или нет, постойте! Селин посмотрела на свои часы; они показывали около двенадцати. От вашего Барль-ен-Бри до Парижа ехать минут тридцать. Так что, давайте-ка, в половине второго или даже ровно в два! Вдруг я попаду в городе в пробку? А я хочу успеть добраться до банка и войти к Жюстену в кабинет, чтобы он сразу же упал к моим ногам и поклялся, что я его единственная женщина навсегда!
Вурду усмехнулся.
Только дети могут верить клятвам, а взрослые люди обычно ценят поступки.
Вы правы, но главное, чтобы он был мне предан и верен, как овчарка!
Так все-таки овчарка, а не мастиф?
Нет, только мастиф! Селин весело поддержала знакомую шутку; она ей уже нравилась.
Вурду вдруг посерьезнел:
Вы еще можете передумать, мадемуазель Дювалье. Пока время есть.
Селин иронично прищурила глаза.
С переодеванием, интерьером и ресторанным сервисом у вас, мсье Вурду, здорово получается. Я в восторге! Но вдруг с Жюстеном вы не справитесь? Ну, просто по техническим причинам?
Вурду повел бровью и с усмешкой пригладил бороду.
Не обижайте меня, мадемуазель Дювалье. Гарантирую, ровно в четырнадцать ноль-ноль ваш мастиф будет абсолютно соответствовать вашим требованиям.
Селин фыркнула.
Хорошо. Я выписываю вам чек. И полезла в сумочку за чековой книжкой, а настенные часы начали мелодично вызванивать полдень.
Глава 2
Примерно в то же самое время, когда Селин чудесным образом рисовала своего жениха, тот направлялся в восемнадцатый округ.
Жюстен Шерви, крупный импозантный молодой мужчина, был управляющим банком своего потенциального, а ныне уже покойного тестя. Иными словами, он управлял банком, контрольный пакет акций которого теперь унаследовала Селин. По вторникам с утра Шерви лично объезжал все парижские филиалы банка. Эту традицию некогда ввел сам мэтр Дювалье, а теперь, когда его не стало, продолжал будущий супруг Селин. Определить точное местонахождение мсье Шерви в этот день не мог никто, да и не стал бы этого делать, зная добросовестность и пунктуальность управляющего.
Однако отец Селин ездил с шофером, Шерви же совершал свое турне, самостоятельно сидя за рулем, что, с одной стороны, способствовало демократичности имиджа молодого управляющего, а с другой давало ему возможность провести пару часов в восемнадцатом округе, где как раз таки никакого филиала не было, зато жила его Рыжуля. Милая и кроткая в отличие от воинственной наследницы мсье Дювалье, которая считала его, Жюстена, такой же собственной собственностью, как особняк в шестнадцатом округе и контрольный пакет акций.
Конечно, в основном именно благодаря своему находчивому и настойчивому роману с дочерью хозяина, Жюстен Шерви занял такой пост, и будь жив старик Дювалье, Шерви был бы вынужден ради благополучия и карьеры жениться на Селин и всю свою оставшуюся жизнь играть при ней роль ручной болонки.
Но теперь-то что, в принципе, мешает мне жениться на Рыжуле? рассуждал мсье управляющий. Рыжуля будет женой, как надо, и до конца своей жизни останется ему благодарной, потому что он, Жюстен Шерви, вытащит ее, как Золушку из бедности и прозябания. Понятно, в таком случае ему грозит лишиться поста управляющего, но ведь, кроме Селин с ее контрольным пакетом, существует еще совет директоров, а все знают, что лучшего специалиста, чем Шерви, найти трудно.
Но даже если его в таком случае выставят за дверь, он в тот же день откроет новый и свой собственный банк, куда, вне всякого сомнения, очень быстро переползут лучшие клиенты банка этой самоуверенной Дювалье, и она просто-напросто обанкротится! Шерви хмыкнул злорадно. Конечно, такой путь потребует и нервов, и времени, но почему бы нет? Сколько можно сидеть на цепи у этой диктаторши!?
А что? приободрившись подумал Шерви, вот сейчас мы быстренько покувыркаемся с Рыжулей, и я приглашу ее прогуляться! По дороге мы как бы случайно зайдем в ближайший ювелирный магазин, я куплю ей колечко, какое она захочет, и прямо там сделаю предложение! Очень романтично и эффектно, по-моему. Да, но если она выберет слишком дорогое кольцо? Нет, моя Рыжуля не такая А вдруг? Ну и пусть! Мы ведь поженимся; пусть все видят, чего я собственным горбом достиг в жизни!
Ставя машину у Рыжулиного дома, он машинально взглянул на часы, но даже не понял, что они показывают: обожгла мысль их придется вернуть Селин! Ха! Да пусть своим золотом подавится! презрительно поморщился он. Я куплю себе другие и приличной фирмы, а то, что это еще за «MIDAS»? Ни одна живая душа не ведает о существовании такой марки! Кусок золота, грубая безвкусная кустарщина! уговаривал он себя, хотя, положа руку на сердце, расставаться с часами совсем не хотелось. Каким бы примитивный ни был их дизайн, но благородного металла в них и браслете полкило, не меньше
Плевать! Он вернет часы! Пусть эта тиранка не надеется, что смогла посадить его на золотую цепь! Он свободный человек!
Преисполненный гордости от своего дерзкого решения, Шерви позвонил в дверь Рыжули, испытывая небывалый душевный подъем и чувство свободы. Прямо-таки опьянительное!
А, это ты, довольно равнодушно произнесла Рыжуля, вместо того, чтобы радостно повиснуть у него на шее и обнять своими ножками его за пояс! Проходи. Кофе будешь?
Неожиданный прием сбивал с толку. И одета Рыжуля была слишком буднично в джинсы и рубашку, а не в крошечный кружевной пеньюарчик на голое тело!
Кофе? Спасибо, с удовольствием, ответил он, не решившись даже поцеловать Рыжулю в щечку!
Она принесла кофе, и Шерви, привычно расположившись за столом, привычно же снял свой «MIDAS» и принялся старательно устраивать его рядом с чашкой. Привычные действия всегда успокаивают.
Что, у нас опять ровно два часа на любовь? сухо спросила она.
Два пятнадцать, Рыжуля, даже два семнадцать, моя куколка! нарочито весело отозвался Шерви.
Я не Рыжуля! Меня зовут Моник! И не куколка! Я преподаю биологию в школе! Я учительница! Изволь обращаться ко мне мадемуазель Пину!
Хорошо! Хорошо! Мадемуазель Пину! поторопился миролюбиво согласиться Шерви и поманил руками: Иди ко мне, мадемуазель Пину! Я так соскучился!
А я нет! Ты омерзителен! она отступила в противоположный угол комнаты и, как базарная торговка, подбоченилась. Омерзителен! Эта твоя манера: сразу снимать с руки свои дорогие часы! Устанавливать их перед собой и поигрывать с браслетом! Ты не сводишь с них глаз даже во время секса! Это унизительно! Хронометрированные рандеву только утром и только по вторникам
Но ведь только по вторникам у тебя нет уроков!
твой вечный будильник на столе, чтоб после случки не задержаться со мной дольше ни на минуту! Ты думал, что так будет вечно продолжаться? Да? Даже после свадьбы с твоей богатенькой стервой?
Послушай, Рыжу пардон Моник! Мадемуазель Пину!
Заткнись и проваливай!!!
Подожди, дай мне сказать! Дело в том, что Селин
Убирайся! Мне надоели твои жалобы на ее характер, ты все равно женишься только на ней! Я давно должна была это понять! А я унижалась, когда в школе составляли расписание, лишь бы высвободить вторник! Ради чего? Чтобы на два часа семнадцать ложиться под тебя? Под кобеля, у которого есть богатая невеста и покровительница? Да ты! Знаешь, кто ты? Ты жиголо!