Ляля и Антош согласно закивали.
Не уверен. Мне мои коллеги тоже говорили, что хорошо зарабатывают на лекарствах, а я не смог. Лох я, очень честный и добрый, как доктор Айболит, хочу всех вылечить. Знаете, как я записан у дочери в телефоне?
Как?
«Деньги на баланс». Это нормально? Я же отец, я же никогда не запишу ее «Просит жрать и шмотки».
Веня заржал во весь в голос.
А что, если бы она спалила, может быть и одумалась.
Не знаю. Слабо верится. А супружеское ложе у нас уже давно френдзоной зовется. Скрипит только, когда мы пыхтим, чтобы перевернуться с бока на бок. Эх, жизнь проходит как-то не так, как я планировал.
Да у кого она так? Борис двинул не прогоревшие концы дров в костер. Не скажу, что моя жизнь сильно отличается от твоей. Только в нюансах. У меня двое сыновей, которые вспоминают о нас с матерью в день получки. Оболтусы. Хотя, я виноват, в том, что редко был с ними. Не заметил, как они выросли. На работе постоянно пытаются выгнать на пенсию, говорят, что старый. А я же, как терминатор, старый, но не бесполезный, за баранку еще держусь огого, получше любого молодого.
Мы не услышали только исповеди Вениамина. Я разлил спиртное, очень похожее на ром со специями, по стаканчикам. Вставляло оно хорошо, вкупе с располагающей обстановкой накатывала расслабленная эйфория. Змей лежал перед костром и вполглаза наблюдал за всеми.
Вениамин, а я чувствую в вас родную душу. Неожиданно произнес Антош. Вы тоже любите предаваться размышлениям?
Да, а как ты догадался? Удивился молодой врач.
У тебя часто на лице появляется отсутствующее выражение, будто ты глубоко погружен в размышления.
Бывает такое. Меня считают рассеянным, несобранным, даже придурковатым. Знаете ли, когда я пытаюсь казаться остроумным, мои шутки обычно не воспринимают, отчего я начал считать себя идиотом. Вот скажите, разве не смешно: однажды я переписывался с девушкой и решил ее разыграть, написал, что приглашаю ее в ресторан японской кухни «Хатико», столик якобы забронировал на вечер, но еду подадут только утром. Она, естественно, удивилась, почему надо так долго ждать, а я ответил, что девиз ресторана «Хатико ждал, и вы подождете». Вместо того, чтобы поржать, она удалила меня из друзей и мы больше не общались. Скажите, разве это было не смешно?
Смешно. Просто прежде, чем шутить перед каждой девушкой, надо выяснить ее кругозор. Они в последнее время с ним не особо заморачиваются. Поддержал я Вениамина. Это даже и хорошо, что они сразу отваливаются, как перезревшие груши. Ту, которая искренне будет смеяться над твоими шутками, надо сразу тащить в ЗАГС.
Была одна, но страшненькая.
Ё-моё, Веня, ты тоже не принц.
Спасибо.
После моего комплимента повисла тишина, во время которой каждый думал о своем прошлом. Точно так, как это было с нами. Пережив первобытный страх отлучения от родного мира наступал период во время которого выяснялось, что потеряно не так уж и много и рваться сломя голову назад не стоит. Антош неподвижно взирал на огонь и блеск его глаз гипнотизировал новичков. Ляля отмахивалась от назойливой мошкары, посылая ее гудящие облака одним движением руки в неизведанные миры. Кто знает, может быть, она совершала преступление, нарушая баланс в тех мирах, только нам в тот момент было плевать. Нам было хорошо от того, что мы вместе, от того, что спутники доверили нам свое сокровенное, а это подразумевало, что они встали на путь осмысления своей жизни. Мне, вдруг снова вспомнился отец, расстраивающийся по поводу того, что его старая «копейка» последний автомобиль в жизни, который он может себе позволить.
Бате машину надо справить. Я первым нарушил молчание.
Каким образом? Поинтересовался змей.
Не придумал еще. Можно, конечно, ограбить банк или инкассаторскую машину, но я не хочу так делать. Всегда был против воровства.
А может, золотишко намыть и сдать в вашем мире, за ваши деньги? Предложила Ляля.
Это идея. Мне понравилось предложение кошки.
А можно отреставрировать старую. Отец, наверное, уже привык к ней? Посоветовал Борис, которому ментальность пожилых людей была понятнее.
На какие шиши?
Ну, да, везде нужны деньги. Согласился водитель скорой помощи.
Ну, почему везде? А как же варианты миров, в которых мог победить коммунизм. Ты же сам, дядь Борь, рассказывал про коммунизм, что там все бесплатно?
Да это, Вень, сказки несбыточные.
Да это, Вень, сказки несбыточные.
Постойте, постойте, эта идея мне очень нравится. Я бы хотел глянуть хоть одним глазком на мир, в котором ни за что не надо платить. Точно, завтра едем к светлой победе коммунизма, но прежде, я заберу у отца машину.
Я оставил товарищей у костра, а сам представил себе подъезд родной пятиэтажки, пропахший кошачьей мочой. Сознание быстро выловило из миллиона вариантов нужный. Мгновение и свежая непроглядная тьма сменилась душной ночью у родного дома. Я заскочил в подъезд, дверь которого кто-то заботливо подпер кирпичом, чтобы не закрывалась. Поднялся до родительской квартиры и постучал в дверь.
Кто? Глухо спросил отец.
Это я, бать, Жорж, тьфу, Игорь.
Дверь приоткрылась на цепочке. Отец подозрительно посмотрел на меня.
Пьяный? Спросил он шепотом, чтобы не услышала мать.
Нет. Оговорился просто, это мой ник в соцсетях, прирос уже, как второе имя.
А. Отец снял цепочку. Заходи. У нас макароны на ужин, как в тюрьме.
О, понесло старого. Из кухни показалась мать. Макароны ему не еда. Привет, сынок, что случилось?
Короче, я попал в небольшое ДТП на трассе, машину увезли на эвакуаторе, а я хотел спросить у вас машину на пару дней, чтобы помотаться по сервисам, по банкам.
Я так и знала. Мать хлопнула себя по бедрам. С утра сердце дурное чуяло.
А когда оно у тебя не чуяло. Может, ты и накликала. Дадим, сынок, раз надо, только у меня сцепление ерундит, цилиндр пропускает, надо переключаться очень быстро.
Я в курсе, бать. У меня страховка хорошая, я тебе поменяю цилиндр до кучи к своим запчастям.
О-о-о, это было бы неплохо, а то у нас дачный сезон из-за этого сцепления буксует. Отец прошел на кухню и открыл дверь холодильника. Ты с ночевкой?
Не, поеду, дел выше крыши.
Да какие ночью дела, Игорек. Засомневалась мать. Ты, на нервах, поди, не дай бог, опять влетишь куда-нибудь.
Не, я машину загнал в круглосуточный сервис, так что парни меня будут ждать.
По лицу отца я понял, что он расстроился из-за того, что повод выпить сорвался. Он захлопнул холодильник, прошаркал в спальню и вышел оттуда с ключами.
Там еще днище бы проварить, соржавело начисто, как бы мать на ходу не потерять.
Ладно, все сделаю, верну как новую.
Верни хоть какую.
Мать всегда подозревала меня в том, что я могу не выполнить обещание. Она была права, именно таким я и был раньше, давая обещание, я и не думал выполнять его, если оно вызывало у меня затруднения.
Верну, не узнаете.
Я пожал отцу руку, поцеловал мать в щеку и выбежал из квартиры. Спустился по крутым ступенькам вниз и направился к отцовской машине, которую он всегда парковал на одном и том же месте уже больше тридцати лет. Машина завелась с первого раза. Отец всегда следил за тем, что можно было починить самому. Прогрел старый карбюраторный двигатель, включил свет, нажал сцепление и попытался воткнуть первую передачу. Она затрещала и не вошла в зацепление.
Быстрее надо! Услышал я голос отца с балкона.
Точно, я уже успел позабыть о недуге. Я нажал сцепление еще раз и сразу толкнул рычаг коробки вперед. У меня получилось. Пока я наслаждался успехом, машина самопроизвольно начала движение, хоть я и держал педаль сцепления упертой в пол.
Теперь мне были понятны переживания отца. Езда на такой машине превращалась в настоящее испытание нервов. Я проехал к торцу дома, где царила непроглядная тьма. Выключил свет, представил свою компанию у костра и тронулся. Мысли мгновенно перенесли меня в пункт назначения.
Мои друзья повскакивали на ноги, когда услышали шум двигателя отцовской «копейки». Я заглушил машину и вышел наружу, громко хлопнув дверцей.
Раритет. Произнес Вениамин. Старше меня, наверное?
Наверное. Согласился я. Это уже не просто автомобиль, а член семьи, менять его на другого как-то несправедливо.
В самую точку. Согласился Борис. Старый, но не бесполезный.
Вскоре после моего возвращения компанию сморил сон. Лялю, как единственную женщину, уложили на самую комфортную постель носилки. Борис устроился на диване в кабине, Петр и Веня на полу в салоне. Антош и я в отцовской «копейке». Я на заднем диване, змей на переднем пассажирском сиденье. Не считая того, что я спал в позе эмбриона, в которой у меня затекали ноги, можно было сказать, что ночь прошла хорошо. С наступлением долгожданного утра я почувствовал себя бодрым и готовым идти куда угодно, особенно к коммунизму.