Кроме того, добавил он, у нас впереди Индия, Китай и весь восток. Работы много, а людей мало, тем более надежных людей. Когда к нам приходят умные и зрелые, надо не разбрасываться ими, а хранить, как величайшую драгоценность, понятно?
Священники кивнули:
Ешьте землянику посоветовал папа, сейчас явятся отец Сандерс и отец Кэмпион. У них аппетит больше, чем у вас.
Петя прижался к стене. Сэр Томас нырнул в дверь низенького домика.
Дама, ясное дело, улыбнулся Воронцов:
Явно не шлюха, визиты к ним не прячут. Значит женщина приличная, скорее всего, замужняя.
Он задрал голову: «В мои года карабкаться по крышам совсем не пристало, вздохнул Петя, однако ничего не поделаешь».
Жильцы сливали нечистоты на задний двор. Над дурно пахнущими лужами жужжали мухи. Стараясь не поскользнуться, Петя добрался до хлипкой деревянной лестницы.
Мне нужна крыша рядом, понял он, хорошо, что окно чердака выходит сюда, иначе меня непременно заметили бы.
Лестница отчаянно скрипела, утреннее солнце нагрело черепицу. Забравшись в чердачное окно, Петя еле удержался, чтобы не чихнуть. На грубых досках лежал толстый слой пыли. В углу курлыкали голуби. Затаив дыхание, он услышал два голоса, женский и мужской.
Земляника это закуска, Григорий улыбнулся. «Чтобы не говорить о делах за обедом, давайте закончим все сейчас». Он поклонился в сторону высокого, худощавого прелата.
Отец Сандерс, я назначаю вас нунцием в Ирландии. С неограниченными полномочиями, разумеется. Если вам потребуется жечь протестантов, то жгите, ради Бога. Вы успешно занимались этим в Польше и Пруссии.
Пепел от наших костров донесется до Англии, отозвался Сандерс. «Пусть знают, что их ждет».
Папа ласково потрепал по плечу худого, измученного, с горящими глазами, иезуита.
Вы, отец Кэмпион, поедете в Лондон, с отцом Парсонсом. Но не сейчас, Кэмпион открыл рот, Григорий поднял руку:
Сначала надо все подготовить. Отец Аллен, после казни мистера Симмонса у нас остались надежные люди в Лондоне?
Остались, ваше святейшество, улыбнулся Аллен, но мы стали осторожнее. Эдмунд и Роберт могут отправится туда, скажем, следующим летом.
Я готов умереть за веру прямо сейчас! завизжал Кэмпион. Священники даже вздрогнули.
Умереть легко, вздохнул понтифик, но попробуйте жить, отец Эдмунд, и делать то, что должно.
Прелаты пошли к столу. Взяв под руку Уильяма Аллена, Григорий отвел его в сторону.
Видите, папа кивнул на трясущуюся голову Кэмпиона, таких у нас даже с избытком. Нам не хватает умных, спокойных и надежных, вроде вас, Уильям. Не трогайте нашего общего друга, оставьте его для иных дел.
Подчиняюсь воле Вашего Святейшества, Аллен поцеловал золотое кольцо с изображением святого Петра.
Еще бы вы не подчинялись, Уильям, хмыкнул папа, за это я вас и ценю.
Половицы оказались щелястыми. Петя, стараясь не шуметь, вытянулся на полу:
Видно неплохо, усмехнулся он, я бы сказал, видно отлично.
Заметив испачканный рукав камзола, Воронцов сердито подумал, что придется заходить на постоялый двор. Являться к Бонкомпаньи в таком виде было невозможно.
Где твой муж? услышал он голос сэра Томаса. «Он еще спит?»
Да, изнемогающим голосом протянула Констанца. «Он в полдень едет с этим торговцем в Чивитавеккью»
Почему ты так смотрела на Корвино? поинтересовался капитан. «Ты и под ним хочешь полежать, сучка? Смотри, я ревнивый». Раздался звук шлепка.
Еще! потребовала Констанца. «Еще хочу!». Девушка добавила:
Он мне не нравится. Он маленького роста, мне и мужа такого хватает.
Ты, милая, ты со мной в постели не была, обиженно подумал Петя.
Я тоже невысокий, отозвался сэр Томас.
Зато у тебя большие, Констанца расхохоталась, достоинства.
Петя вгляделся:
Ты больших достоинств не видела, дорогая, еле слышно пробормотал он, хватит дышать грязью, все понятно.
Приходи в пятницу потребовал капитан. «Мы отплываем, я хочу тебя весь день из постели не выпускать».
Хорошо, задыхаясь, проговорила женщина, жди меня утром.
Отлично, хмыкнул Петя, но нечего здесь больше торчать. Сэр Томас вряд ли научит меня чему-то новому. Пора отправляться в Чивитавеккью. Если я правильно рассчитал, туда должны подходить корабли того, кто мне сейчас нужен.
Четыре круглые башни поднимались по углам форта Чивитавеккьи. Из бойниц донжона в центре крепости торчали пушки. Массивные стены серого камня уходили ввысь.
Федьку бы сюда привезти, восхищенно подумал Петя, он бы все вокруг излазил, нарисовал, и потом еще год бы о форте говорил.
Крепость проектировал синьор Микеланджело, сказал Джакомо Бонкомпаньи, когда они спешились. «Во времена древнего Рима здесь стояли бараки для моряков императорского флота».
Я слышал, гавань заложил сам Траян? всмотревшись в суда на рейде, Петя увидел белые флаги.
Приплыл, посчитав корабли, он сбился на третьем десятке. «Его величество неплохо вооружен. Он, что, всю страну в заклад отнес?»
Да, верно. Пойдемте, Бонкомпаньи указал на палаточный лагерь, это наши войска.
Хороши войска, сердито подумал Петя, шагая вслед за Джакомо по грязным проходам между шатрами. Над горами на западе играл закат, а наемники только начали подниматься.
Сам король Ирландии приехал, протянули сзади.
Когда отплывем, корону не забудьте, ваше величество, посоветовали из-за полога. «Будет что продавать, коли нечем станет с нами расплачиваться».
Вам сегодня выдадут золото, сухо сказал Бонкомпаньи.
Ребята, слышали, раздался здоровый гогот, его величество деньги привез. Должно быть, ошибка какая-то, на него не похоже.
Никакой ошибки, зло проговорил сын понтифика. «Всем причитается жалованье».
Пора бы, в палатке глубоко зевнули. «Милая, получи мой заработок. Все равно придется все отдать тебе». Женщина захихикала.
Ваше величество, не скупитесь, посоветовал кто-то. «Шлюхи нынче недешевы, а мы два месяца здесь сидим. Они на нас хорошо наживутся».
Из командирского шатра вынесли накрытый бархатной скатертью стол.
В лужу не ставьте, приказал Петя, глядя на нечистоты, валяющиеся под ногами. Он повертел длинную ведомость: «Хоть бы по алфавиту писали, что ли».
Так, крикнул Воронцов, кто грамотный, расписывается, кто неграмотный, ставит галочку.
Были бы мы грамотные, крикнули из толпы, мы бы здесь не сидели.
Это верно, Петя сел за стол.
Подходить по очереди, сердито сказал он, не лезть вперед. Тихо, прикрикнул Петя на наемника, рвущегося вперед. Он выложил на стол кинжал, шпагу и пистолет.
Этим, Петя кивнул на оружие, я владею отменно. Если кто протянет руки, куда не надо, получит пулю в лоб или шпагой в бок.
Ты что за хлюст такой? высокий солдат, неизвестно зачем носящий латы, наклонился над столом.
Эгей, кто-то свистнул, это месье Корнель. Он у Хуана Австрийского деньги выдавал, я с Фландрии его помню. Он не обманет, ребята, у него все точно! толпа успокоилась.
Слава Богу, пробормотал Петя. Он добавил: «Если мне никто не помешает, то до исхода вечера все получат жалованье».
Кто помешает месье Корнелю, тот попробует этого, давешний наемник в латах показал толпе мощный кулак. Он тихо попросил: «Можно мне первому, меня девка ждет. Она сказала, что в долг не даст больше».
Можно, можно, Петя поморщился от запаха пота и чеснока.
Последние деньги он выдавал при свете факелов.
Занесите стол обратно, приказал Петя, и тише, синьор Бонкомпаньи спит. Горячей воды у вас можно раздобыть?
Сейчас согреем, с готовностью отозвался кто-то из солдат. «В палатку вам принести?».
Да, Петя собрал бумаги: «Надеюсь, вшей я не заполучил».
Он долго и ожесточенно мылся. Переодевшись, Петя рассмотрел себя в мутное зеркальце: «Теперь я навещу истинного короля. Он полуночник, долго спать не ложится».
Я хочу вас познакомить с моим племянником, сеньор Корнель, сказал тогда Филипп. «Он через месяц отправляется в Марокко, в крестовый поход».
Крестовый поход? Петя поднял бровь. «Ваше Величество, он поискал нужное слово, это неожиданно».
Вы хотите сказать, глупо, Филипп усмехнулся. «В Марокко сейчас война, султан Мохаммед борется за трон с дядей, Абу Марваном. Того поддерживают турки».
Вы, Ваше Величество вопросительно взглянул на него Петя.
Страшно с вами разговаривать, сеньор Корнель, вздохнул Филипп, вы все знаете наперед. Я веду переговоры с турками о мирном альянсе. Мохаммед бежал к моему племяннику в Португалию. Себастьян, со свойственной ему горячностью, обещал ему помочь. Я тоже.