Иль будет дух мой коронован Вами. Новые переводы сонетов Шекспира - Александр Скальв 4 стр.

Ты  лорд Любви, моё ж вассала званье,
Твоею властью долг был скован мой,
Тебе в письме я это шлю посланье
Свидетельствовать долг  не разум свой.
Долг столь велик, что с ним мой разум бедный,
Как будто, гол, теряет остроту,
Но я надеюсь, что душой невредной,
Поняв, простишь мне мыслей наготу.
Когда звезда, что  светоч провиденья,
Во благо мне отмерит лучших дней,
Соткав любви нетвёрдой облаченье,
Чтоб быть достойным милости твоей,
Тогда явлюсь, чтоб о любви сказать
Так, что меня ты сможешь оправдать.

Уставший путник, я спешу в свой дом,
Ложусь в кровать, где ноги отдохнут,
Но сразу  в путешествии другом,
В работе ум, коль тела кончен труд.
Мечты из далека, где сна приют,
К тебе усердно направляют шаг,
Моим глазам закрыться не дают,
Вонзившим взор слепца в полночный мрак.
Моя душа вообразит затем
Твой призрак, словно дар глазам слепым,
Как бриллиант, сверкнувший в темноте,
Ночь сделав чудной, лик её  младым.
Вот так, уму в ночи, ногам в пути,
Всё, ради нас, покоя не найти.

Как мне вернуть судьбы счастливый ход,
Коль отстранён от блага  отдыхать?
Не снимет ночь дневного груза гнёт,
Своё взвалив, а день  ещё, опять.
И оба властелина, хоть  враги,
Жмут руки в договоре смять меня:
Один  трудом, другая  сном тоски,
И чем сильней, тем дальше от тебя.
В угоду дню мной был воспет твой свет,
Как благодать при сумраке небес.
И ночи тёмной льстив был мой ответ,
Мол, словно звёзд не счесть твоих чудес.
Но тщетно. Длится ряд печальных дней.
Ночами же тоска ещё сильней.

Когда забыт Фортуной и людьми,
Отверженный, я плачу между строк,
И тщетно в небо шлю мольбы свои,
И проклинаю свой нескладный рок,
Мечтая быть надеждою богат,
Красивым стать и завести друзей,
Искусства и науки знать уклад,
Постыдной доли не признав своей,
В презрении к себе почти сгорев,
Вдруг вспомню о тебе и вновь поёт
Душа, как жаворонок на заре,
Небесный гимн у солнечных ворот.
Столь ценный дар взамен твоей любви
Не в силах дать мне даже короли.

Когда под властью мыслей молчаливых
Ищу в душе событий прошлых след,
Вздохнув о многих: тщетных, не счастливых,
О бедах, о растрате лучших лет,
Тогда глаза в слезах незваных тонут
О всех, ушедших в смертный мрак, друзьях,
Былой любви печально струны стонут
О том, что было, но распалось в прах,
Тогда, от этих горестных рыданий,
Жизнь повторив с бедою за бедой,
Я вновь плачу по счёту всех страданий,
Что раньше был сполна оплачен мной.
Но вспомню о тебе, мой милый друг,
И вновь утрат и скорби нет вокруг.

Твоя душа вместила все сердца,
Что, думал, для меня давно мертвы,
В ней  власть любви без края и конца,
Друзей, что, полагал, погребены.
Как много верных и священных слёз
Любви святой похищено из глаз,
Как мёртвым дань, чьи души в сонме грёз
Переместились и в тебе сейчас.
Ты  обелиск схороненной любви,
В цветах умерших пламенных друзей.
Все их права и власть теперь твои,
Вся их любовь передалась твоей.
Их вижу я, любуясь лишь тобой,
И ты ещё сильней владеешь мной.

Коль пережив тот благодатный день,
Когда скупая Смерть мой скроет прах,
Ты вдруг, случайно вновь войдёшь под сень
Тех строк простых, что я творил в стихах,
Их с образцами времени сравни
И, пусть уступят каждому перу,
Как клад любви, а не стихов, храни 
Есть лучше стих, но нет цены добру.
И удостой меня мечтой любви:
«О, если б Муза друга моего
Взрастала с веком, то плоды свои
Она дала средь лучшего всего.
Но умер он. Читать всё, что в нови 
Изыску дань, его же  дар любви.»

Я видел много раз, как утра взгляд
Льстит красотой царей вершинам гор,
Лугов лаская золотой наряд,
Алхимией небес им вьёт узор.
Но вдруг позволит тучам набежать,
Уродуя грозой небесный лик,
От брошенного мира пряча стать,
Несёт на запад свой последний блик.
Вот так и мой, однажды, солнца свет
Любовью озарил моё чело,
Но только час счастливым был поэт,
Как в тучах скрылось солнце и тепло.
Простит любовь земного солнца грех,
Ведь на небесном больше пятен тех.

Как дряхлого отца, что счастлив в том,
Что видит сына юного затею,
Меня, кто от Фортуны злобной хром,
Утешь бесценной истиной своею.
Коль ум, происхожденье, красота,
Богатство иль иное, что прекрасно,
В тебе  как королевская черта,
То к благам и любовь моя причастна.
И я тогда  не хром, не гол  любим,
Ведь тень и суть твои мне дарят право,
Наполнясь изобилием твоим,
Жить частью всей твоей великой славы.
Пусть лучшее в тебе свой множит ряд,
Ведь я тому десятикратно рад.

Зачем меня прельстил твой солнца луч,
Заставив без плаща пуститься в путь,
Коль догнала меня тень низких туч,
Сокрыв твою пленительную суть?
Но мало пользы вновь блеснуть лучом,
От бури осушив мой битый взор,
Ведь знают все изъян в рецепте том:
Бальзам для ран не вылечит позор.
От горя не спасёт меня твой стыд,
Хоть жаль тебе, но жжёт меня протест:
Лесть мало в облегчении сулит
Несущему обиды тяжкий крест.
Но слёзы, как жемчужины любви 
Роскошный выкуп за грехи твои.

Как может Муза тему не найти,
Коль ты с дыханьем нежно льёшься в стих
Бесценным смыслом, коему цвести,
Будь хоть записан на листах плохих?
Воздай себе, коль нечто у меня
Предстанет лучшим чтением глазам,
Ведь кто ж столь туп, чтоб не писать с тебя,
Когда сиянье вымысла  ты сам?
Десятой Музой стань, и в десять раз
Превысь таланты старых девяти,
И тот, кто внял тебе в свой звёздный час,
Пусть стих создаст  в веках не превзойти.
Но коль признанья жду от наших дней,
Моей пусть будет боль, хвала  твоей.

Оставь печаль о грешной трате сил:
У роз  шипы, в источнике  земля,
Затмений тень  на лучшем из Светил,
В плоду сладчайшем  грязный дом червя.
Мы все грешны. И даже слог мой лжив.
В сравненьях оправдав твою вину,
Грешу я сам, тебе грехи простив,
Но не прощая больше никому.
Но разум дан для чувств моих один.
Я сам себе  судья и адвокат.
В мой дух, войною внутренней томим,
Любовь и Злость внесли такой разлад,
Что мил мне вор, кому я стал слугой,
Когда жестоко дом ограблен мой.