Уважаемые читатели!
Перед вами проба пера выпускников Курса для начинающих писателей ЛитО "Щеглы". Авторы люди разных взглядов и профессий, они живут в разных странах, но всех их объединяет любовь к литературе. "Литература объединяет" здесь ключевое. Я очень рекомендую прочитать сборник. Интригую: рассказы написаны авторами во время обучения на Курсе. Это их домашние задания! Уверена, вы получите удовольствие, а с ним и новый, интересный опыт.
Благодарю за внимание!
Ирина Щеглова
I. Индивидуальные:
Татьяна Волковская
Буду рада вашим мнения и отзывам. Писать можно в инстаграм: @sinity92
Вопрос ответственности
Может, выйдешь? спросил Амалиэль. Люцифер принес печеньки.
У меня нет времени на печеньки, отрезала Анахита. Мне нужно работать.
Она открыла папку. Взяла маркеры красный, желтый, черный, голубой и положила рядом. Удобно расставила печати. Достала разноцветные стикеры для пометок. Амалиэль наблюдал за ней, жуя печенье. Хрум, хрум, хрум. От этого хруста у Анахиты разболелись зубы. Она с раздражением посмотрела Амалиэлю в глаза.
Ох, прости, он поднял руки, будто сдается. Уже ухожу.
Амалиэль открыл проход. Звуки музыки, разговоров и смеха ворвались в сферу Анахиты. Она закрыла ладонями уши и уставилась в папку. Нельзя отвлекаться.
Мы все еще ждем тебя, сказал Амальэль, уходя.
Уже бегу, с сарказмом отозвалась Анахита.
Проход закрылся. Вернулась привычная тишина. Анахита выдохнула.
Спокойно. Ты со всем справишься, подбодрила она себя и начала читать историю жизни очередного человека.
Анахита была счастлива, получив предложение о работе. Ей надоело скитаться по Земле, она устала от людей, их пороков и бесконечных распрей. «На Небесах, всяко, порядка больше», думала она, не представляя, как ошибается. В первый же день на нее свалилась куча дел. Тысячи, нет, десятки тысяч историй жизни, каждую из которых требовалось прочитать и оценить. Она с неделю не покидала сферу. К вопросу подошла ответственно: создала стол, стеллажи для папок, коробки для отработанных дел, маркеры, ручки. Все это подсмотрела у людей, ежедневно корпящих над бумажками. Прошлась по чужим сферам, чтобы узнать, как справляются братья и сестры, и чуть не сгорела от злости. Буквально. Амалиэль, например, читал истории, лежа на диване и поглядывая в телевизор. Лайла больше времени тратила на танцы в саду, чем на дела. Михаил любовался созданными им гравюрами. «Сколько жизней ты оцениваешь за день?» спрашивала Анахита, и все отвечали: «Пять-шесть, максимум, десять». Она не знала, что раздражает больше: безответственность братьев и сестер, или собственное отношение к работе?
Опять с губ сорвался жалобный скулеж.
Анахита уже тридцать минут читала историю и не понимала ни слова. В голове туманилось, руки дрожали от усталости. Мыслями она была на Земле. Ей хотелось вернуться и бродить среди людей, просто наблюдая. Что может быть лучше? Ни усилий, ни стресса, никакой бумажной работы монотонной и утомительной. Она тосковала по беспечной жизни на Земле. Скучала по уютным кафе Петербурга и дорогим ресторанам Нью-Йорка; по жаре Таиланда, дикому холоду Сибири и непредсказуемой погоде в Москве; по рассветам и закатам; по людям и их глупым распрям.
Сосредоточься, твердо сказала Анахита. Душа 3427566. Так, дурные поступки
Она взяла желтый маркер и выделила им простительные. Красным пометила поступки похуже. Потянулась к черному и остановилась: пнуть щенка в семь лет считается непростительным?
Анахита бросила маркер на стол и закрыла лицо руками. Хотелось расплакаться. Прочитав несколько тысяч историй, она едва соображала. В голове билась страшная мысль всё сжечь. Каждую папку, каждый стеллаж, ручки, маркеры, печати, холодную белую сферу сжечь, сжечь, сжечь! Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Встала: «Нужно походить, размяться», и расправила крылья. Обычно перья горели, но сейчас походили на истлевшие угли. Выпадать начали! За неделю Анахита потеряла пару десятков.
Она врезалась лбом во что-то твердое. Отскочила перед ней стояла черная офисная дверь. Раздался стук. Анахита растерялась.
Войдите невольно сорвалось с губ.
Дверь распахнулась. Анахита взвыла только не он! Кого не выгонишь и не заставишь заткнуться, так это Люцифера. Он вошел к ней в людских одеждах, сверкая дьявольской улыбкой. У Анахиты задергался глаз.
Что ты здесь делаешь? спросила она и поспешила вернуться за стол. Вцепилась в голубой маркер, уткнулась в историю, сделала несколько пометок на странице добрых поступков.
Принес тебе печеньки, радость моя, Люцифер поставил тарелку прямо на историю.
Анахита посмотрела на него, как на кота, нагадившего в любимые туфли.
Я не ем печеньки, процедила она.
Они с гашишем, подмигнул Люцифер.
Тем более!
Она смахнула тарелку со стола. В тишине сферы звон казался особенно громким. Анахита схватила несколько папок.
«Если я буду его игнорировать, он заскучает и уйдет», подумала она, деловито листая истории.
Люцифер тяжело вздохнул. Анахита сделала вид, что не услышала. Он ходил по сфере, нарочно топая, рассказывал истории и отвлекал, отвлекал, отвлекал! Анахита сжала маркер так сильно, что тот треснул.
Люцифер, спокойно сказала она, хотя хотела кричать, если ты не собираешься помогать, то уходи.
Я уж думал, ты не попросишь!
Пританцовывая, он взял коробку с надписью «завершенные» и сгреб туда кипу папок со стола.
Вот мы и закончили, весело произнес Люцифер. Теперь можешь отдыхать, моя дорогая.
Анахиту затрясло. Она подскочила, крылья вспыхнули пламенем. Огонь пробежал по плечам и затанцевал в черных волосах. Люцифер зааплодировал с восторженной улыбкой.
Как ты можешь?! закричала Анахита. Как все вы можете развлекаться, отдыхать и жрать, зная, что за Вратами ждут миллионы душ?! Отец дал нам эту работу, и мы должны относиться к ней ответственно! Из-за вашей беспечности страдают души! Они ждут столетиями, потому что Михаилу, видите ли, надо «закончить шедевр», а Лайле научиться танцевать нижний брейк! Вы совсем, что ли, ох она ударила себя по губам и замолчала.
Люцифер слушал ее тираду со снисходительной улыбкой. Он присел на край стола и проникновенно заглянул в глаза.
Милая моя Ана, послушай, посмеиваясь, заговорил Люцифер, дело вот в чем: этим душам некуда спешить. Они уже, ну, ты знаешь, мертвы. Стоят себе у Врат, ждут, пока ты или другие мои драгоценные братья и сестрички решат, что с ними делать. А знаешь, что самое удобное? Они ничего не поймут. Хоть миллион лет пройдет, они не почувствуют. Душам не дано помнить переход.
Анахита замерла с открытым ртом. Пламя крыльев угасло, огоньки исчезли из волос. Плечи расслабленно опустились.
Это правда? с надеждой спросила Анахита.
Чистейшая, мой маленький пожар, с улыбкой ответил Люцифер.
Почему мне сказали?
Ах, он махнул рукой, словно говорил о чем-то крайне незначительном, это такая шутка для новичков. Миллиарды лет не теряет актуальности.
Анахита рассмеялась. Рухнула в кресло с блаженной улыбкой. Закрыла папки, смахнула маркеры и печати в ящик.
У тебя еще остались печеньки? поинтересовалась Анахита, размышляя, куда пристроить телевизор.
О, да, моя любимая сестрица, отозвался Люцифер.
Я, пожалуй, возьму парочку.
Дикари
Молодой путешественник Александр Ильин никак не ожидал, что у храма древнего божества начнется потасовка. Жители трех поселений бросились друг на друга: мужчины били женщин, женщины вырывали мужчинам ритуальные кольца из губ, старики лупили палками детей, дети камнями закидывали взрослых. Александр был поражен. Он прожил в Новых Землях больше года, по несколько месяцев в каждом поселении, и везде люди вели себя дружелюбно, благородно и сдержанно.
Александр достал из полевой сумки ружье и выстрелил в воздух. Грохнуло, с деревьев взвились стаи птиц. Их гаркающие крики разнеслись над джунглями. Люди испуганно замерли: кто вцепившись в волосы противника, кто занеся кулак. Дети побросали камни. Старики, наконец, смогли отдышаться.
Убрав ружье, Александр звучно и отчетливо произнес:
Я прошу мудрейших шаманов оказать мне честь разговора!
Толпа расступилась, почтительно опустив головы. Навстречу Александру вышли три старца. Шаман поселения Великого Водопада был одет в ритуальную юбку из пальмовых листьев. Его волосы, подобно короне, украшали перья страуса. С посоха свисали рыбьи черепки и кости. Единственной одеждой шамана Великой Реки были цветы: ожерельем они овивали шею, браслетами ноги и руки, красотой бутонов сверкали в спутанных седых прядях. Ветер играл с длинными цветочными лентами, привязанными к посоху. Приличнее всех, по мнению Александра, выглядел шаман Великого Озера: его ярко-красное платье в симметричных узорах закрывало тело от шеи до пят. На лысой голове поблескивали капельки пота. Верхушку посоха, обтянутого золотистой тканью, покрывали бусины драгоценных камней.