А Ветрова ничего, отметила Алина. Яркая. Волосы хорошие. Это не парик. А вот Голохвастов подкачал. Неужели на эту роль не могли стройного артиста подыскать?
Алина, не все Голохвастовы должны быть похожими на Олега Борисова или Максима Галкина. Разве этот артист плохо играет? По-моему, хорошо, смешно.
Мы решили не ждать, когда спектакль закончится, а тюльпаны окончательно завянут, и сходить за кулисы в антракте, чтобы выразить Ветровой свое восхищение. Где расположены гримерки, мы с Алиной знали.
В школе, в которой я и Алина когда-то учились, завучем по внеклассной работе работала замечательная женщина, истинная театралка. Чтобы приобщить детей к высокому искусству, она закрепила за каждым классом по артисту, вернее, за каждым артистом по классу. Мы посещали все спектакли с участием своего артиста, а после спектакля шли к нему за кулисы, в гримерку. Там нам рассказывали байки из театральной жизни, угощали чаем с печеньем Хорошее время было.
Выйдя из зала, мы шмыгнули в малоприметную дверь и оказались за кулисами. Гримерку Ветровой мы нашли по прибитой к двери вывеске «Ветрова Е. Ерохина А.».
Лиза сидела в одиночестве. Вторая актриса, которая делила с ней гримерку, в этот день в спектакле занята не была, ее место перед зеркалом пустовало.
О, Лиза, это восхитительно, с такими словами и с тюльпанами в вытянутой руке в гримерку ввалилась Алина. Вы позволите?
Ветрова слегка округлила глаза и с недоумением посмотрела на нас.
Мы в восторге! Таких актрис эта сцена давно не видела! Вы прелесть! У вас большое будущее!
Спасибо, спасибо, лицо Ветровой залилось алой краской. Заметно было, что слова Алины ее тронули. Она приняла от нас букеты и, не зная, как ей поступить дальше (уходить мы не собирались), спросила: Вам понравился спектакль?
Очень! Вы понравились. Настолько, что я напишу о вас статью, воскликнула Алина.
Да-да, подхватила я эстафету вранья. Мы работаем в редакции женского журнала, пишем об интересных судьбах, талантливых людях. Мы давно присматриваемся к вашему творчеству. Ваш талант с каждым новым спектаклем набирает силу.
Правда? еще больше смутилась Ветрова. К сожалению, сегодня в зале немного зрителей, обычно зал практически полон.
Это ничего, скоро все изменится. Спектакли с вашим участием ждет аншлаг. Когда вас пригласят в столицу, люди будут кусать локти, что не успели увидеть вас на этой сцене Алина еще несколько минут пела дифирамбы Ветровой, усыпляя ее бдительность.
Нашу беседу прервал звонок, приглашавший актрису на сцену. Антракт закончился. Надо было и нам торопиться.
К сожалению, мне пора одеваться ко второму акту.
Понимаем, соглашаясь, кивнула Алина. А мы могли бы с вами продолжить беседу? Разумеется не здесь и не сейчас, а после спектакля. Хочется, чтобы читатели узнали о вас больше. Я даже знаю, как будет называться статья. «В гостях у Лизы Ветровой». Этакий журнальный вариант передачи «Пока все дома». Снимем вас в кругу семьи, за столом, с чашкой чая в руке. Как вы смотрите на то, чтобы устроить фотосессию?
Понимаете, я снимаю квартиру. И у меня никого нет, помрачнела Лиза. Извините, мне пора выходить на сцену.
Мы пойдем, я потянула Алину за рукав к выходу.
Мы можем снять вас на фоне чужого интерьера, поторопилась сказать Алина. Кто знает, где вы и как живете? Пусть читатели думают, что молодая актриса обитает в роскошных апартаментах. А соответствующий интерьер для съемок мы найдем. За это можете даже не переживать. Мы к вам зайдем после спектакля, чтобы договориться о месте и времени съемок?
Я не знаю Может, просто снять меня на сцене, в гриме? сдалась Ветрова.
Значит, договорились. После спектакля мы у вас, сказала на прощание Алина, и ее лицо озарила улыбка победителя.
В зал мы вернулись, когда занавес вот-вот должен был открыться. Публика сидела на своих местах и с нетерпением ждала начала второго действия. Мы тенью проскочили на свои места, благо, они были в первом ряду, и нам не надо было протискиваться между сиденьями, наступая на ноги зрителям.
Воронков будет тобой доволен, прошептала мне в ухо Алина, как только мы оказались в креслах. Вы с Ветровой почти подруги.
Почему только я? так же тихо спросила я.
Я здесь за компанию, а не ради Воронкова. Я помогаю подруге, а не ему.
Вот спасибо, преклоняюсь пред твоим благородством, хмыкнула я.
Вот спасибо, преклоняюсь пред твоим благородством, хмыкнула я.
Артисты отыграли спектакль, вышли на поклон. Наиболее нетерпеливая публика, не дожидаясь, когда дадут занавес, побежала в гардероб, а я и Алина продолжали стоять рядом со сценой и аплодировали, аплодировали. Ветрова улыбалась нам как старым знакомым и благодарно кивала головой.
Из зала мы вышли последними. Алина предложила: перед тем как идти к Ветровой, забрать из гардероба нашу верхнюю одежду, ведь неизвестно сколько мы пробудем у Лизы. Хотя основная толпа зрителей уже покинула здание театра, нам все равно пришлось минут десять постоять в очереди. Получив свои пальто, мы отправились за кулисы.
Алина постучала для порядка в дверь. Никто не ответил, тогда мы дернули за ручку и заглянули в гримерку.
А вот и мы, обозначила наше присутствие Алина.
Лиза сидела перед зеркалом в театральном костюме, устало откинувшись на спинку стула. Она и не думала переодеваться. Мне показалось, что она дремлет. У ее ног лежал огромный букет алых роз.
«Какие красивые цветы, отметила я. Когда же ей успели вручить такой шикарный букет? На сцену с такой охапкой никто не выходил. Жалко, валяются на полу, вянут. Неужели Лиза так устала, что сил нет поставить розы в воду? Наверное, так. Это только на первый взгляд у артистов легкая работа. А если разобраться, то у них очень большая физическая нагрузка. В театре надо и петь, и танцевать, и тяжести поднимать. В театре дублеров нет. А какие запредельные эмоциональные перегрузки?»
Лиза, позвала Ветрову Алина. Она на цыпочках подошла к зеркалу и коснулась ее плеча. Лиза, просыпайтесь. Хотите, мы вас доставим домой? Вы нам только адрес скажите, мы вас отвезем, а сами приедем завтра. Часиков этак в десять? Лиза, вы меня слышите? Алина потрясла Ветрову за плечо.
Алина не рассчитала силу, Лиза качнулась и стала заваливаться набок. Я подскочила, но не успела ничего сделать, и Ветрова безжизненно упала на пол.
Лиза, просыпайтесь. Вам плохо?
Лиза не подавала признаков жизни. Я коснулась ее шеи, попыталась нащупать артерию пульс не прощупывался.
Алина, мне кажется, ты ее убила, сдерживая волнение, выговорила я.
Я? Бред!
Ты ее толкнула, она упала, ударилась виском.
Чепуха! Смотри! Алина дрожащими пальцами указала на шнурок, туго повязанный вокруг шеи. Ее задушили вот этой веревочкой.
Кто? глупо спросила я.
Алина не отвечала, она продолжала осматривать труп. Заметив в руке покойной клочок бумаги, она попыталась его вытащить. Смерть наступила совсем недавно, и пальцы Лизы легко разжались. Алина разгладила записку.
Что ты там нашла? спросила я, стараясь не смотреть на Лизу.
«Детка, тебя я искал дольше всех. Увы, но и ты не призер», прочитала Алина. Да уж, не призер, это точно.
Это убийца писал? Подпись есть?
Марина, ну ты как маленькая. Какая подпись? Убийца Иванов Иван Иванович? И адрес, по которому его можно найти? А буквы ровненькие, аккуратные Старался. Что делать будем? она подняла на меня испуганные глаза.
Я позвоню Воронкову.
Да-да. Звони, кивнула она, соглашаясь с тем, что тут без вариантов.
Воронков долго не подходил к телефону, наверное, спал. Наконец я услышала в трубке его глухой голос:
Слушаю вас.
Сергей Петрович, это Клюквина. Мы с Алиной в театре. Тут вот какое дело я замолчала, пытаясь успокоиться. Ничего не получалось. Как старательно я не отводила глаз от мертвой Ветровой, а взгляд, так или иначе, цеплялся за ее безжизненное тело. От сознания того, что еще полчаса назад эта женщина была полна сил и энергии, со мной творилось нечто невообразимое: перехватило дыхание, сердце бешено заколотилось, ухало в голове, немел язык Короче, налицо был полный набор признаков смертельной агонии.
До утра подождать не могли? с претензией спросил Воронков. Я рад, что вы с энтузиазмом отнеслись к моей просьбе. Но будет лучше, если мы отложим разговор до утра.
А сейчас, что нам делать? Звонить в «102»?
При чем здесь «102»?
Ветрову кто-то убил.
Что?!! Где вы?
В гримерке Ветровой. И она здесь мертвая.
Ничего не трогайте! Выйдите и ждите меня за дверью. Еду! рявкнул Воронков и бросил трубку. Ухо резанули пронзительные гудки.
Что сказал Воронков? спросила Алина.
Ничего не трогать и выйти за дверь.
Понятно, сказала Алина, оглядываясь по сторонам. А вот интересно, что он скажет, когда приедет?