Альфа уже пристроилась у Митькиных ног. С аппетитом уплетает подбрасываемые ей из «общего котла» куски рыбы, колбасы, хлеба и даже пряники. Гордый и счастливый хозяин, непрестанно поглаживая её по холке, шутит:
МИТЯ
Ах ты моя умница! Ешь, поправляйся, а то смотри, как похудела!
Ремез сидит, обхватив руками колени, и задумчиво смотрит в бездонную пустоту неба.
Ребята, расположившиеся вокруг костра, о чём-то тихо переговариваются. Альфа, умостившись подле хозяина, кажется, дремлет, положив морду на галечную подстилку.
РЕМЕЗ
Ну что, хлопцы! Не жалеете, что приехали сюда?
МИТЯ
Да что вы, Степан Павлович! Разве о таком можно жалеть?.
РЕМЕЗ
В таком случае, остаётся только порадоваться этому. А чтобы вас здесь окончательно не разморило, постараюсь на ночь глядя добавить перцу в ваши мироощущения.
Друзья невольно переглядываются, уставившись на учителя. «Шутит, небось!», подумалось каждому из ребят.
РЕМЕЗ
Так вот, друзья мои! А теперь наберитесь терпения и внимательно слушайте меня!
В его голосе зазвучали какие-то торжественные нотки, а лицо делается строгим и серьёзным.
РЕМЕЗ
Пригласил я сюда всех вас вовсе не для рыбной ловли. Извините, так заставили обстоятельства.
Прогулка наша сюда была затеяна мной для того, чтобы сообщить вам нечто чрезвычайно важное.
Всё то, о чём мне придётся сейчас вам поведать, последняя воля Льва Савельевича Лопухина.
Разговор этот должен остаться между нами и храниться, до поры до времени, в глубочайшей тайне.
Ребята невольно подаются вперёд, отчего живое кольцо вокруг костра как-то сужается. Взгляды трёх пар молодых, любознательных глаз в тревожном, молчаливом ожидании устремляются на говорящего. Даже Альфа, и та, приподняв морду, настороженно вострит длинные уши.
РЕМЕЗ
Конечно, вы вправе задать вопрос, почему именно перед вами должна прозвучать исповедь старого человека.
Почему именно сейчас, здесь и, с какой целью?
Постараюсь ответить, но в обратном порядке.
Во-первых, цель единственная и главная попытаться предотвратить надвигающуюся Вселенскую катастрофу, грозящую Солнечной системе, а, следовательно, и Земле.
Об этом человечество не знает и ведать пока не должно.
Шеи ребят вытягиваются в сторону произносящего столь страшные слова. Хочется верить, что всё это просто нелепая шутка, правда, не свойственная такому человеку, как Ремез. Однако, тот с вполне серьёзным видом продолжает:
РЕМЕЗ
Во-вторых, место здесь глухое и поэтому нас никто не слышит.
В-третьих, Лев Савельевич просил меня открыться перед вами в любое время, когда я сочту это нужным.
После долгих размышлений я пришёл к выводу не откладывать дела «в долгий ящик» и при первой представившейся возможности посвятить вас в суть дела.
В дни учёбы мне не хотелось бередить ваши души и отвлекать от занятий. Почти всё лето вы отсутствовали в Крутогорске. Ну, а я такой же смертный, как и все. И со мной может вдруг случиться что-нибудь непредвиденное и тогда всё, как говорится, «канет в Лету».
И последнее почему обо всём этом я должен сообщить именно вам. Да потому, что это воля Льва Савельевича.
Он почему-то уверовал в вас, как в самого себя, а внутреннее чутьё редко когда его подводило.
Тревожные отблески костра, тишина, нависшая над поляной, внимательные, сосредоточенные лица склонившихся перед костром ребят. Всё это свидетельствует о чрезвычайно напряжённой обстановке.
РЕМЕЗ
Историю эту Лев Савельевич рассказал мне под самый канун Нового года, по всей вероятности в предчувствии близкой кончины. Поначалу, как и мне, она может показаться вам неправдоподобной и маловероятной. Но как в дальнейшем вы сами сможете убедиться, что это совсем не так и имеет под собой реальную почву, обретая вполне определённый смысл и конкретные, законченные формы. А теперь, чтобы вы правильно поняли ход моего повествования, немного предыстории
И Ремез во всех подробностях описал ребятам тот трагический случай, который произошёл с Лопухиным ранним, летним утром в таёжной глуши почти восемьдесят лет назад. Затем, вкратце, он рассказал о дальнейшей судьбе своего учителя вплоть до того времени, с которого и начиналось всё то, ради чего Степан Павлович и затеял всю эту поездку
РЕМЕЗ
Ну, а теперь, когда вами прослушана предтеча, то постарайтесь, пожалуйста, прослушать и саму быль
ТИТР: Год назад. Дом Лопухиных
НАТ. СТРУЧКОВСКИЙ ПАРК УТРО 30-ГО ИЮНЯ 1985 ГОДА
Что-то решив про себя, Лев Савельевич Лопухин быстро надевает долгополую соломенную шляпу.
Подхватывает на ходу стоящую в углу коридора бамбуковую трость. Спускается вниз по лестнице и направляется в Стручковский парк.
Проходит к массивной скамейке, притулившейся в дальнем углу парка, и устраивается на ней, откинувшись на высокую спинку.
Ровно семьдесят семь лет отделяют его от тех трагических событий
Сколько времени пребывает он в подобном состоянии, Лев Савельевич в дальнейшем припомнить был не в силах.
Из полузабытья его выводит чей-то незнакомый ГОЛОС, неожиданно прозвучавший над ним.
ГОЛОС
(за кадром)
Здравствуйте, Лев Савельевич!
Лопухин быстро поднимает голову. Перед ним стоит какой-то седовласый старец.
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
Здравствуйте!.. А мы с вами разве знакомы?..
Внешность НЕЗНАКОМЦА показалась ему знакомой. Ну, конечно же, позавчера кажется, у витрины молочного магазина, а вчера, когда учитель выходил из дома. Тогда незнакомец стоял напротив калитки, через дорогу.
Так и есть, это он!
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
Извините! С кем имею честь беседовать?
НЕЗНАКОМЕЦ
АЙВИСТО!..
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
Айвисто?.. Имя-то какое необыкновенное Айвисто!
Всё необычно в этом невесть откуда взявшемся старце. Поражают глаза, большие, изумительной голубизны на неестественно бледном, с измученным оттенком лице.
Последнее обрамляется небольшой аккуратной бородкой с усами и густой шевелюрой недлинной прядью волос, спадающей на шею.
Он сед, как лист меловой бумаги. Но удивительно то, что лицо его, скрываемое в густых дебрях волосяного покрова, несёт на себе все признаки молодости.
Подумалось: «Что за наваждение?! Никак сам Святой Дух снизошёл ко мне. Однако, всё это как-то не вяжется с его одеянием. Довольно-таки изрядно потрёпанный светло-серый костюм.
Из-под пиджака виднеется такого же цвета помятая и полинявшая шёлковая рубашка. На ногах поношенные белые кроссовки.
АЙВИСТО
Позвольте присесть!
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
Сделайте одолжение!.. Так-та-ак!.. Извините, ну а по батюшке-то как вас величать прикажете, мил человек?
АЙВИСТО
Зовите меня просто Айвисто.
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
Гм-м, очень прелюбопытно!.. Ну, хорошо! Чем тогда могу быть вам полезен? Да, кстати, откуда вам известна моя личность? Мы с вами, вроде бы, никогда не встречались, правда, за исключением последних двух дней: у молочного магазина, и напротив калитки моего дома.
АЙВИСТО
Вы очень наблюдательны Я следил за вами все эти дни.
Брови Льва Савельевича удивлённо взметнулись вверх, сойдясь на переносице, и он сокрушённо покачал головой.
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
Ай-яй-яй! Как нехорошо подглядывать!
АЙВИСТО
Не смейтесь пожалуйста! По имеющимся у меня описаниям вашей внешности и привычек узнать вас не составляло для меня большого труда. Я искал встречи с вами!..
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
Встречи, говорите?!.. Допустим Но с какой целью?
АЙВИСТО
Вы должны передать мне в руки, и как можно скорей, камень, который хранится у вас дома как РЕЛИКВИЯ, свидетельствующая о известных вам трагических событиях семидесяти семи летней давности.
Лев Савельевич, всё услышанное из уст незнакомца, готов принять за приятный розыгрыш.
Значит всё-таки камень найден. Прознали о его пропаже и без меня отыскали. А теперь, по-видимому, хотят сделать мне сюрприз вот таким необычным способом.
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
Послушайте, молодой человек. А зачем, собственно говоря, вам этот камень?
АЙВИСТО
Прошу извинить меня, Лев Савельевич, за то, что осмелился перебить вас, но по земным меркам я лет на двести старше вас!
Касательно вашей Реликвии. В этом камне заключена схлопнувшаяся галактика!
ЛЕВ САВЕЛЬЕВИЧ
(довольный)
Вот как? Час от часу не легче! Шутить изволите, уважаемый!
Он мысленно представляет себе Григория, разбивающего грецкий орех схлопнувшейся галактикой.
АЙВИСТО
(горячо)
Мне не до шуток, Лев Савельевич! Умоляю вас всё сказанное мной пока что принять на веру, не более!