Между небом и вчера. #Эхо на стихи Бориса Пастернака - Сергей Е. Лемехов 2 стр.

В полутьме разомкнутых объятий,
В полумраке пролитых речей,
В океане бурных оправданий
Потерялись дни среди ночей.

Эти ночи были лучше прочих,
Эти ночи были горячи,
Эти ночи были тем короче,
Чем сильней сгорали от любви.

За рассветом виделись измены,
Под дождём исторгнутых обид
Разгорались ревностные сцены
И никчёмным становился быт.

Вечерами, полными прощений,
На закате гаснущих обид
Появлялись искры вдохновений 
Ожиданий, кто чем удивит.

Но бывает разве что навеки,
Отбежав на лето от весны,
Обернется осень и не встретит
Смятость трав под тяжестью росы.

Тихий вечер осени припомнит,
Загрустив надолго у окна,
Как давно оставленный любовник,
Что с другими ты и не одна

Со спины обнимут руки нежно,
Прикасаясь вновь из той ночи,
Когда были встречи неизбежны
По всевластной прихоти Любви!

Мне снилась осень в полусвете стёкол,

Друзья и ты в их шутовской гурьбе,

И, как с небес добывший крови сокол,

Спускалось сердце на руку к тебе.

Я пробудился. Был, как осень, темён

Рассвет, и ветер, удаляясь, нёс,

Как за возом бегущий дождь соломин,

Гряду бегущих по небу берёз.

Борис Пастернак, «Сон», 1913 / 1928

Я увидел тебя во сне
Ты была обнажённой рядом.
Ты смеялась, и сам по себе
Этот смех мог служить наградой.

Я не помню свои слова
И не слышал твои ответы.
Только знаю, что ты была,
И спасибо тебе за это.

Помню дом на краю реки
И гору перед ним стеною.
И казалось, к нам не пройти,
И все беды  за той горою.

А потом появились вдруг
Многочисленной гости стаей 
Раздражение мы и испуг
Испытали, гурьбу принимая.

Завелся ни о чём разговор,
Всем ненужные «Кто?» расспросы.
Я не прятался, словно вор,
Ожидающий бед в разносах.

Да, она, да, бываю с ней,
Да  хочу, дорожу и буду
Проводить до черта ночей,
Без оглядки на пересуды.

Отпустите меня в тишину,
Принимайте как есть причуду,
Да исполнится сон наяву:
Я люблю и любимым буду.

Скоро тихо станет в доме,
Через окна входит ночь.
Никого не будет, кроме
Звуком тишине помочь.

Незадёрнутые шторы,
А за ними  редкий лес;
Как уснувшие вахтёры
Пропустили свет с небес.

Он теперь струится на пол,
Упираясь в часть стены,
Где без устали мелькает
Поступь полной тишины.

Света лунная дорожка
Никого не приведёт,
Даже если с дурью ложной
Ждать полночи напролёт.

Всё, что маялось виною,
Тишина взяла в залог 
Под пудовый от постоя
Замыкая на замок.

Недосказанность. В проёме
Ночь бледнеет. По утру
Не разбудят звуки в доме
Обжитую тишину.

И не надо этой дрожи,
И не надо ждать, когда
Ты появишься быть может 
И отступит Тишина.

«Любить иных  тяжелый крест»

Борис Пастернак, «Любить иных  тяжелый крест», 1931

Тихий Вечер мается надеждой,
И, вполне возможно, до утра
Унесётся к памяти нездешней
На чужие в дюнах берега.

А быть может, к бурному потоку,
К мощности из выдуманных снов
Растерзает берега жестоко,
Утопая до глубин основ.

Или где-то в солнечной долине
От пьянящей свежести лугов
Вдруг решит навеки и отныне
Стать порукой безмятежных снов.

Пусть побéгу будет равносилен
Обретённой прихоти секрет 
Непрямым был путь туда, извилист;
Но спадёт с плеча тяжелый крест.

Но, конечно, проще и привычней
В многолетней пьесе подыграть:
В третьем акте с мимикой комичной
Поначалу искренне страдать.

Тихий вечер в помыслах корыстен 
Избавляясь от своих оков,
Он не ищет правды или истин
В багрянице праведных основ.

Тихий вечер год от года тише
Есть кому к заутрене смутить.
И наивным кажется, излишним
Острое желание любить.

Сними ладонь с моей груди,

Мы провода под током.

Друг к другу вновь, того гляди,

Нас бросит ненароком.

Борис Пастернак, «Объяснение», 1947

Накал страстей чрезмерный,
Как переменный ток
По оголенным нервам 
Я выдержать не смог.

Рука к руке тянулась,
Играя в поддавки,
Как будто это юность
На берегах реки.

Переплелись везенья,
Переплелись сердца,
Как в волнах Средиземья
В лазурных два пловца.

Разбрасывая брызги,
Чудили, а молва
Решила, что мы близки
До сути естества.

Всё было не случайно.
И не сойти с ума
Шанс малый чрезвычайно,
А прочих шансов тьма.

Горело в буйстве лето
До осени, пока
Не намекнули где-то
Покинуть облака.

Не призывая на ночь,
Не сковывай тоской,
Коль не готова напрочь
Связать себя со мной.

Но кто мы и откуда,

Когда от всех тех лет

Остались пересуды,

А нас на свете нет?

Борис Пастернак, «Свидание», 1949

Говоришь  не понимаю,
Между небом и землёй,
Словно важного не знаю,
Словно это не со мной.

Расставались до сегодня,
Оказалось  до вчера,
А почтовые не ходят
К старым датам поезда.

Остаются без ответа,
Зависая навсегда,
Опасения, что эта
Отстранённость неспроста.

Не обида сердце гложет 
Ощущение игры;
Ты иначе видеть можешь,
Ты моими посмотри.

Полустанки, полуправды,
Стоп-сигналы на пути,
И совсем уже некстати
Это с выдохом «Прости».

Не хочу играть словами
И обманывать любовь 
День дороги между нами,
А она не слышит зов.

Мы оставим пересуды
На далёкие года,
Появившись ниоткуда
И расставшись в никуда.

Не волнуйся, не плачь, не труди

Сил иссякших, и сердца не мучай.

Ты со мной, ты во мне, ты в груди,

Как опора, как друг и как случай.

Борис Пастернак, «Не волнуйся, не плачь, не труди», 1931

Ты была этой ночью со мной 
Сорвалось тайн завес покрывало,
И того, кто от счастья хмельной,
При себе на всю ночь удержала.

И был в ней лета прошлого свет,
Чудеса сотворения мира 
Тот, в котором теперь много лет
Не забудешь, как страстно любила.

Были в ней синевы облака,
У которых ты в счастье парила,
Неспособной понять иногда,
Где предел сотворенного мира.

И разлука в ней тоже была,
На короткое только мгновенье,
Чтобы заговором колдовства
Отвести хоть на миг пробужденье.

Зеленела повсюду Земля,
Волновались душистые травы
И как вдруг потерялись «нельзя»,
Знала томная чаща дубравы.

А потом ты грустила чуть-чуть,
Понимая, что не бесконечна
Эта ночь, что мешала уснуть
В грудь прорвавшейся раной сердечной.

Новый день, дождь и снег, облака
Правит балом с утра непогода.
А на сердце легко, как тогда,
Прошлым летом от чувства полета.

Февраль. Достать чернил и плакать!

Писать о феврале навзрыд,

Пока грохочущая слякоть

Весною чёрною горит.

Борис Пастернак, «Февраль», 1912 / 1928

Перешагнул Февраль за середину 
Зиме пора настала отдохнуть,
А птицы на вторую половину
Ложатся на крыло в обратный путь.

День ото дня становится длиннее 
Ворчат туманы, коротая ночь;
Волнуются, едва Восток алеет,
Не в силах ночи таинством помочь.

А радость на душе, как у мальчишки:
Над травами пробился первоцвет 
Не терпится ему, как хвастунишке,
Приветствовать мечтательный Рассвет.

Он задержался, было, на Востоке,
Да заспешил вдогонку на Закат,
Где полнятся берёзы новым соком
И где он, распогожий, нарасхват.

И всё, что к его встрече сохранили
Молчавшие до срока соловьи,
Наперебой в Рассвет отголосили,
Чтоб разгорелся с ними от Любви.

Где будут встречи, новые надежды 
Тому порукой солнечный Рассвет
Уже сегодня новый, и, как прежде,
К ним потянулся мартовский букет.

Мы дни торопим часто по привычке,
А до сегодня суматошно дела нет.
А календарь зовёт в свои таблички
Надеждами заполненный Рассвет.