Ну, часа два назад!
Улыбка мелькнула на его плотно сжатых губах, очень злобная.
Хорошо, Полина, иди!
Несмотря на холод, он открыл окно и высунулся наружу. В нем кипела злость. Он прекрасно знал, куда обычно ходила Марта, как только она заканчивала свои дела на кухне и в доме. К Лене Даллманн!
Если быть справедливым, то Виктору не следовало винить жену, но как только возникает вопрос о собственном комфорте, трудно быть справедливым. И опять же он не пренебрегал ею умышленно, необходимость работать, чтобы обеспечить нужды повседневной жизни, вынуждала его делать это!
Виктор вспомнил о трех годах своего брака и признался себе, что не нашел того, чего ожидал с такой уверенностью. Он страдал от неизбежного разочарования, которое наступило под влиянием повседневных забот, и чем безоблачнее были до этого его иллюзии, тем более болезненно он переносил однообразную семейную жизнь.
«Как душит меня этот брак с его непрекращающимися заботами и обязанностями,» подумал он, поглаживая горячий лоб, и тут же испугался собственных мыслей.
Он увидел, как Марта вошла во двор и поспешил закрыть окно.
На ней было черное платье и облегающий жакет, маленькая черная шапочка на светлых волосах и букет гвоздик в руках редкость для этого времeни года.
Виктор не мог не признаться себе, что не было ничего более соблазнительного и очаровательного, чем эта молодая женщина со свежим детским лицом, мягкими движениями и цветущей фигурой, но все же он не мог избавиться от легкого чувства раздражения. Это была та же Марта, которой он когда-то так горячо поклонялся, но постепенно, шаг за шагом, без его ведома, ореол, который он создал вокруг нее, потух. Она стала для него тем, кем она была на самом деле, женщиной со слабостями и ошибками, с претензиями и нереальными мечтами, с желанием получать удовольствия и постепенным осознанием своих прав. Он ошибочно полагал, что ради нее ему придется идти на жертвы, и поэтому достигнутое им счастье теперь казалось ему весьма сомнительным.
Снаружи горничная тем временем сказала:
Господин Альтен звал Вас, фрау Альтен.
Ах, так!
Марта медленно сняла жакет и шляпку; она не торопилась.
Он был очень зол, шепотом сообщила горничная.
Марта не ответила, ее мысли были заняты другими вещами. Она привыкла к постоянной смене в настроении Виктора и не очень обращала на них внимание.
Чего ты от меня хотел? спросила она, войдя через некоторое время в комнату и садясь рядом с его столом. Ты звал меня.
Где ты была? спросил Виктор в ответ и при этом не мог избавиться от некоторой резкости в своем тоне.
У Лены. Я пошла к ней на минутку только потому, что хотела увидеть ее новое платье; оно только что пришло от портного. О, Виктор, ты не можешь себе представить ничего красивее
Избавь меня от описания деталей, резко оборвал ее Виктор. Если твое настроение зависит от гардероба Лены Даллманн то меня это не интересует.
Ты бы думал иначе, если бы только однажды увидел такое, сказала она и положила свою пухлую руку на стол. Смотри, она подарила мне браслет. Разве это не мило? Ее собственные украшения, безусловно, более дорогие, а кружева и вышивка, a платья и пальто, которые она носит с тех пор, как она стала работать в театре! Это больше не прежняя Лена, она достойна большого уважения, и я уверена, что фрау Даллманн очень гордится своей дочерью. Лена больше не зависит от заработка ее матери, и сейчас у них в комнате всегда цветы, как будто в саду.
Виктор нетерпеливо постучал ногой по полу.
Марта, мне почти стыдно, что ты моя жена интересуешься только платьями и побрякушками. Общение с Даллманнами, похоже, не очень положительно влияет на тебя.
Марта посмотрела на него вызывающе.
Мне очень нравится красиво одеваться и хорошо жить, мне кажется, что каждый, кто высоко ценит себя, должен к этому стремиться; если у меня этого нет, конечно, я это терплю, но это мне совсем не нравится.
Значит, ты недовольна своей жизнью?
Марта прикусила нижнюю губу, посмотрела вниз на пол и нахмурила лоб.
Почему ты спрашиваешь меня об этом, Виктор?
Потому что я хочу это услышать, услышать как ты неблагодарна по отношению ко мне, воскликнул он возмущенно. Я работаю для тебя, я жертвую всем ради тебя, а ты ты измеряешь свое счастье стандартами гардероба Лены Даллманн.
Ты меня всегда упрекаешь в том, что ты делаешь для меня, закричала она с горящими глазами, но разве я тоже не делаю все, что в моих силах? И если я действительно провожу свободное время с Даллманнами, не все ли тебе равно, потому что я тебе вовсе не нужна?
Я не желаю этого общения, продолжал он, немного спокойнее, оно не идет тебе на пользу. Я достаточно хорошо знаю семью Даллманн, чтобы хорошо представить их сегодняшнюю жизнь. Моя жена должна стремиться к чему-то бóльшему
Марта вскочила со стула и близко подошла к Виктору. Выражение непреклонной решимости, которое так редко появлялось на ее красивом лице, полностью изменило ее.
Я скажу тебе то же, что и бабушке, я не собираюсь тебя слушаться! Лена моя подруга, мы вместе ходили в школу и провели половину жизни вместе; мне достаточно ее образования, потому что она такая же, как и я, и хотя фрау Даллманн тоже заботилась обо мне, Грегор за моей спиной запретил ей приходить сюда. Она честная женщина, она всегда хорошо ко мне относилась, и то, что она работает нисколько не оскорбляет меня мы тоже работаем.
Они льстят тебе, это тот магнит, который тянет тебя к ним! Виктор крикнул пренебрежительно.
Марта разозлилась.
Они добры ко мне, и я начинаю ценить это, сказала Марта, отвернувшись, и стала крутить подаренный браслет, чтобы не показать мужу, что она была готова расплакаться.
Ну что же, иди туда, холодно сказал Виктор, стараясь контролировать себя. Я не могу заставить тебя делать что-то против твоей воли. Если ты предпочитаешь общество Даллманн моему, иди!
Марта остановилась на мгновение, колеблясь. Стоит ли ей уступить ему? Но, делая это, она потеряет единственное развлечение, которое у нее сейчас было. И это было так безобидно! Слушать о театре, куда она не могла больше ходить, перебирать руками кружева и украшения Лены, вот и все! Почему Виктор хочет лишить ее этого?
Марта вспомнила о своей радости, когда она узнала, что Лена вернулась в город; наконец-то, она не будет одинокой! О, какое удовольствие доставляли ей ежедневные разговоры с ее бывшей подругой! Она не могла ответить, что в них было особенного. Она только сейчас поняла, что по-настоящему недовольна своей судьбой, так как могла сравнить свою жизнь и жизнь Лены.
Марта молча вышла из комнаты; всегда, когда ей приказывали, у нее внутри возникал протест. Так было до этого с бабушкой, и так было сейчас с ее мужем.
В состоянии еще большего раздражения, чем раньше, Виктор остался у своего стола.
«Ах, если бы только пришел Грегор. Может быть, мне нужно его найти самому?» подумал он, вставая; но тут он почувствовал себя таким несчастным, что бросился на диван и уткнул голову в подушки. Жизнь никогда не казалась ему такой бесцельной и пустой, как сейчас.
За этим серым, мрачным днем последовали другие, которые были не лучше, и когда Виктор после длинной вереницы коротких и скороспелых рассказов снова, наконец, закончил большой роман, он почувствовал опустошенность и разочарование сильнее, чем когда-либо до этого.
Держа перед собой готовую рукопись, он впервые откровенно заговорил с Грегором о своем душевном состоянии.
Моя способность творить покинула меня, с необыкновенной горечью в голосе произнес он, положив голову на руки, в моем мозгу я чувствую только мертвенную пустоту, которую я не могу преодолеть. Жизнь, на которую я обречен, убивает меня, уничтожает во мне все светлое и радостное. Невозможно создать живой образ, когда ты полностью отрезан от всего мира, нельзя это сделать при помощи одной только фантазии. Фантазия помогает приукрасить, углубить образ, но в качестве основы должна служить настоящая жизнь. Чтобы создать достоверные характеры, необходимо наблюдать и изучать их в реальной жизни. Среди той обыденности и пошлости, которая меня окружает дома, рядом с Мартой, которая не понимает меня и все интересы которой ограничены только разговорами о тряпках и побрякушках, я не могу творить как прежде. Помоги мне, Грегор, найти выход, возродить в душе погасшую искру, или я погибну!
Почему ты мог выносить все это раньше? спросил старый друг с сомнением в голосе.
Если бы я знал! Если бы я вообще знал, что происходит внутри меня! Я знаю только одно, что при такой жизни я медленно угасаю, ответил он, тяжело вздохнув.
Ты должен нести ответственность за все глупости, которые совершил! И я считаю, что ты их все еще совершаешь. Марта не самая худшая жена, и если ей тоже хочется радостей в жизни, как ты можешь упрекать ее за это?