Эй, чудо! донесся чей-то низкий голос откуда-то сверху, Ты кто такой будешь? Чего мечешься по лесу туда-сюда?
Фен поднял голову. На него смотрела большая черная птица.
Я тетушка Ворон. Не путай: не Ворона, а Ворон. Мудрый Ворон мой племянник, ну а я, стало быть, старше и мудрее. А ты кто? Откуда ты взялся?
Фен махнул лапой в ту сторону, откуда пришел. Говорить он боялся. И так было холодно, а если рот раскрыть, то холодный воздух внутрь попадет, и будет еще мерзлявее.
Откуда? Оттуда? Так там нет ничего, только лес, удивилась тетка Ворон, и Фен понял, что он еще и заблудился.
Он сел в сугроб и стал дышать на лапы. Шарф давно размотался и мешал при ходьбе, но завернуть его как надо сил уже не было. Да и темнело все быстрее. Фенёк понял, что судьба его сгинуть в холоде и темноте. Он молча свернулся клубком, закрыл глаза и приготовился. Шарф окончательно сполз, и ухи медленно расправились в густых сумерках.
Ааа, так ты бельчачий Лис! тут же догадалась тётка Ворон, Что ж ты сразу-то не сказал? Али замерз настолько? А так далеко зачем зашел?
Ззз-дддр-вввми, пробормотал Фенёк.
За дровааааами? снова удивилась тётка, а почему без топора?
Фенёк не ответил.
Так, понятно, протянула тетка Ворон себе под нос, тут спасать и отогревать надо. Хоть и дурной Фен, да вроде не вредный.
И она взлетела наверх к себе: за валенками, которые всегда грелись в печурках, платком и кружкой с горячим чаем. Она жила прямо тут, на дереве, и как раз налила себе ароматную чашку, как вдруг увидела закутанного в шарф Фена, который как-то странно бегал по снегу, без валенок, и явно что-то искал.
Она принесла с собой еще и пирога с картошкой, и мазь на лапы, и шерстяные носки. Позже прилетел ее племянник Ворон, который, услышав всю эту историю, сначала долго смеялся, а потом собрал с печки просушенные дрова, связал в вязанку, положил на саночки и отдал Феньку. Затем он взлетел на высокое дерево и отыскал самую короткую дорогу к бельчачьему домику. А чтобы Фен снова не заблудился, они с теткой его проводили.
Вот видишь, обещал же и принес! гордо заявил Фенёк, переступив порог бельчачьего домика. Белк посмотрел на аккуратную вязанку сухих дров, саночки тетки Ворон, ее же пуховый платок и валенки, и только улыбнулся.
А потом, когда Фен, устав от этого длинного дня, уснул у печки, Белк сходил к семейству Ворон и отнес им пару банок варенья, перевязанных сверху клетчатой тканью.
Валенки они оставили Феньку, хоть у Белка и была еще одна пара. Пусть, сказали, запасные будут. Вдруг снова в лес придется идти.
История третья. Об изобретении нафенёвника
Время шло, зима потихоньку перевалила за середину. Белк подумывал, что скоро надо будет пересмотреть гребни для вычесывания шерсти во время линьки: какие-то поменять, а какими-то еще пользоваться. Пуходеркой вот заинтересовался в последнее время. Витаминным маслом озаботился, все-таки вид во время линьки облезлый.
А Фен по-прежнему постоянно чихал. Сам он объяснял это тем, что его южная натура непривычна к холодам, но Белк резонно возражал, что акклиматизация давно закончилась. Шарф, валенки и шерстяные носки помогали Лису быть в тепле на протяжении всей зимы, а морозы уже прошли.
Лесной доктор только руками разводил. "Переохлаждаетесь Вы, батенька, аккуратнее надо быть", говорил он.
И в один прекрасный день, когда Фен собирался за водой и угрюмо кутал голову в шарф перед зеркалом, шмыгая опять сопливым носом, Белк понял.
Фен! Фффффееееен!!! радостно завопил он, Ффффееееен, я нашел причину!!!
Фен молча повернулся к нему.
Помнишь, когда я тебя увидел, из-за твоих ушей я не верил, что ты правда лис?
Ну и? мрачно спросил Фен, Говори быстрее, я сейчас вспотею, и меня продует на ручье.
Фен! Ты тогда сказал, что такие уши положены всем пустынным лисицам, чтобы жарко не было!
Ну, положены, согласился Фен, гремя коромыслом и ведрами.
Вот в них-то и причина! торжественно заключил Белк и расправил хвост.
Что тебе опять мои уши не нравятся? возмутился Фен, Да, их сильнее продувает, и что? Отстричь?
Зачем стричь? Белк даже не обратил внимание на фенячье возмущение: так его обрадовала простая мысль, что пришла ему в голову, шапка тебе нужна!
Пробовали уже, сам знаешь: мне ни одна шапка не подходит! ерепенился Фен.
Так тебе не обычная нужна, а специальная! В обычную мы тебе уши заворачиваем, а они все равно разворачиваются, и шапка слетает. Шарф на голове лежит неплотно, ветер постоянно задувает, вот и простываешь! Ты же сам говорил: уши такие у вас для охлаждения! Вот они и охлаждают!
То есть, уши у меня работают как надо, повеселел Фенёк, просто климат тут тяжелый! Ну ладно, я пошел за водой, а то шарф опять размотается.
И он ушел, а Белк собрался к тётке Ворон.
Та сначала не поняла, о какой такой специальной шапке толкует Белкан, а разобравшись, полностью одобрила бельчачью идею и согласилась сшить то, что требуется. Только порекомендовала шапку сделать с завязочками. Все-таки она была очень умной тёткой Ворон. У нее абсолютно на все было собственное мнение, и, конечно, она не могла не усовершенствовать проект. Она бы и расположение Солнца в галактике подправила, будь такая возможность.
Раздобыли шерстяную ткань, сняли мерки, поняли, что и на завязочки хватит. Долго думали над утеплителем. Тёткин племянник Ворон часто летал в город и слушал, о чем говорят люди, поэтому он тоже принимал посильное участие и предлагал в качестве утеплителя мох, пенопласт, стекловату до тех пор, пока тётка Ворон, рассердившись, не треснула его по затылку за такую ерунду. После этого он снова слетал в город и принес то, что требовалось: мех для подкладки.
Раскроили, стачали, завязочки пришили. Позвали Фена. Тот, увидев шапоньку, завозмущался было, что из него шута хотят сделать, уж больно забавно выглядела шапка отдельно от головы. Это была шапонька с пришитыми к макушке утепленными чехлами для ушей, как раз по размерам фенячьих. И завязочки, чтобы не сдувало. Белк сам втихомолку помирал со смеху, но с серьезным лицом заверил Фена, что на шутовских шапках еще и бубенчики есть. А тут бубенцов никаких, сплошное здоровье и натуральные материалы. Поэтому Фен примерил. И не захотел больше снимать, так ему понравилось, что и уши не прижаты, и не задувает, и тепло. Снял только после того, как выпил три чашки чая и взмок.
А для того, чтобы шапонька точно была не шутовской, а фенячьей, тётка Ворон предложила придумать для нее название. Потому что никто никогда таких шапок раньше не видел.
А чего тут думать-то? сказал Белк, Шапонька надевается на Фенька, так что и называться она будет нафенёвник!
На том и порешили.
А Фен потихонечку ото всех скроил себе из фланели нафенёвник домашний. Когда дома прохладно, он надевает его и читает книжку, укрывшись пледом. Правда, стесняется, потому что фланель попалась розового цвета. И, если внезапно войти в комнату, то Фен поспешно нафенёвник сдернет, путаясь ушами в чехлах. Белк иногда так делает, но Фен страшно обижается и просит предупреждать, чтобы он успел привести себя в порядок.
А к шапоньке своей специальной он давно привык и теплый нафенёвник с удовольствием носит. И болеть перестал.
История четвертая. О том, как Фен и Белк греться ездили
Как-то раз мудрая тетка Ворон, глядя на серого после зимы Лиса, совершенно серьезно сказала, что его надо подлечить. Белкан возмутился было, что они и так в лесу живут, вон сосны стоят, а пробежка на пять километров по сосновому лесу заменяет месяц отдыха на море. Но тетка Ворон покачала головой и напомнила, что родина фенячья вовсе даже не тут, а там. Далеко. Ее племянник Ворон в городе в книжный магазин залетал, книжку притащил яркую, там ухастый лис Фенёк нарисован в песке, а не в сосновых ветках. И чтобы ему окончательно не захиреть нафенёвник-то не сразу пошили, а климат тут ему неподходящий его надо бы в этом песке и повалять, чтоб прогрелся, утверждала она. А в лесу тень сплошь да рядом. Не по верхушкам же деревьев Феньку скакать, в самом-то деле.
Фен, честно говоря, вообще не знал, что такое пустыня и где она находится. Его увезли совсем малышом, и он все позабыл за давностью событий. Но он был неимоверно горд и долго начесывал уши перед зеркалом, напоминая всем, что величина ушей у него предусмотрена самой природой для охлаждения тела в жару. Еще он рассуждал об особенностях климата и утверждал, что в пустыне совершенно пусто: только пыль, солнце и феньки. Ворон и Белк, из природного любопытства пролиставшие книжку дальше, улыбались и обсуждали между собой оазисы, кактусы и эвкалипты.
И вот, дождавшись жарких дней, Белкан сложил в чемоданчик фундук про запас, и они с Феном направились к речке туда, где берега были желтыми и зернистыми.
Белк сразу сказал, что он не приспособлен к жизни под прямыми солнечными лучами. Надел панамку, открыл чемоданчик с фундуком и упрыгал в тень ивы с книжкой. Иногда он высовывал нос на солнце, но предпочитал все же находиться в прохладе. Фен, напротив, радостно извалялся в песке, побегал в зарослях чертополоха (он представлял себе, что это пустынные колючки), с разбега окунулся в речку и устроился обсыхать на самом освещенном и нагретом месте.