Фахрут огляделся. Вокруг царил кошмар. Оторванные конечности, истерзанные тела, головы темнели там и сям мокрыми пятнами. Он посмотрел на собственные руки, оглядел одежду. Кровь покрывала его с головы до ног. Фахрута замутило от её запаха, он побежал по улице, стараясь скрыться от орущих от ужаса свидетелей в тени, на ходу срывая с себя пропитанный дурнопахнущей кровью сюртук и рубашку.
Теперь он лежал голышом и переваривал всё произошедшее, но самое ужасное, что та змея, которая теперь жила в нём, была сыта и только что не урчала от счастья. Напитавшись чужой болью, она разбухла и обмякла, отдавая Фахруту часть своего удовольствия. Несмотря на то, что последний раз он ел вчерашним утром, Фахрут чувствовал себя так, будто бы он отлично перепихнулся с какой-нибудь юной развратницей, а потом полновесно отужинал с несколькими переменами блюд, аперитивами, диджестивами и прочими излишествами. Иными словами, несмотря на то, что ему всё ещё было жутко, плохо и страшно, чувствовал он себя превосходно. И от этой двойственности он слегка сходил с ума.
Чтобы сгладить это впечатление, он налил полный стакан самогонки и попробовал сделать глоток, но внутренней змее это не понравилось и Фахрут, начавший пить в четырнадцать лет и никогда не перестававший этого делать, внезапно разразился приступом тошноты. Он попытался закинуться несколькими разными веществами, но чужой разум внутри него отреагировал точно так же. Ну что ж, сказал Фахрут, теперь у меня новая забава. Он помял поясницу и засмеялся. Он всё ещё чувствовал себя изумительно.
Фахрут открыл окно, чтобы впустить в комнатуху немного жаркого, затхлого воздуха. По его худым голым плечам струился пот, стекавший вниз по костлявой спине и щекотавший ложбинку между обнажённых ягодиц, поросших негустым волосом. Внезапно дверь за его спиной тонко скрипнула и он почувствовал запах, моментально вздыбивший все волоски на теле. Странный сладкий аромат обладал ноткой убоины, выраженным звериным мускусом и, несомненно, отдавал женским потом. Фахрут поучаствовал, как набухает его член, прикрыл пах ладонью и медленно повернулся, чувствуя, как чужой запах без остатка заполняет комнату, словно газ.
Не прикрывайся, сказал насмешливый женский голос: я привыкла, что все мужчины от мала до велика встречают меня именно этим древним салютом в мою честь. Своим древком они салютуют той силе, что течёт в моих венах, ибо ей не может противостоять ни один, рождённый женщиной.
Фахрут поискал глазами какое-нибудь оружие и, наконец, полностью развернулся к говорящей, с удивлением чувствуя, что его орган буквально деревенеет под пальцами. Говорившая медленно откинула с головы большой тенистый капюшон и Фахруту открылось её лицо. Чуть грубоватое, но очень красивое зеленоглазое лицо, источавшее поразительную силу. Бледный луч, упавший из приоткрытого мутного окна пробежал по массивной золотой короне, тяжело лежавшей на медных кудрях. Сверкнули драгоценные камни.
Фахрут, ты знаешь, кто я, спросила она, теребя большую костяную брошь, скалывавшую полы грязного плаща, так сильно контрастировавшего с блеском золотого венца. Нет, удивлённо качнул головой Фахрут: откуда ты знаешь моё имя? Я знаю не только имя, Фахрут, я знаю всего тебя, улыбнулась женщина и на её веснушчатых щеках проступили озорные ямочки: ведь я искала тебя. И, надо признать, у тебя не было ни единого шанса скрыться, как бы ты ни старался.
Как мне называть тебя, спросил Фахрут, прикидывая расстояние до косоногого стула, достаточно тяжёлого на вид. Как тебе угодно, снова улыбнулась женщина: можешь звать меня повелительницей, но обычно меня называют Чарицей. Царица чафали?! Мозг Фахрута вдруг полыхнул бледно-голубым пламенем, будто озарённый вспышкой весенней молнии. Он метнулся к стулу, схватил, выставил перед собой и прижался ягодицами к тёплому осклизлому подоконнику.
Ты только что убил четырнадцать моих подданных голыми руками, Фахрут, неужели теперь тебе нужен стул, чтобы защититься, засмеялась Чарица и повернула брошь. Чумазый плащ из толстого войлока шумно упал на щелястый пол и вся фигура женщины полыхнула сталью и золотом. Всё её тело, от стройной шеи до кожаных ботинок на толстой подошве, укрывали ромбовидные стальные чешуи, скреплявшиеся позолоченными металлическими скобами, пригнанные так плотно, что они казались второй кожей. Фахрут зачарованно осматривал её длинные мускулистые ноги, широкие бёдра, узкую талию и выразительную грудь, ещё более подчёркнутую странным переливчатым нарядом. Чарица насладилась его изумлением и бросила: всё ещё хочешь ударить меня стулом? Этот доспех тебе даже полихитиновым лезвием не пробить, дурачок.
Фахрут поставил стул на пол и медленно опустился на сиденье, чувствуя, как под ягодицами чвакает лужица пота. Его член позорно пламенел меж раскинутых ног, как факел. Как ты нашла меня, спросил он. Красавица усмехнулась: ты ведь был в шатре моих подданных? Впрочем, в том состоянии ты наверняка не запомнил некоторых незначительных деталей.
Она повела рукой и из-под стального рукава на её ладонь, украшенную тонким рисунком, неуклюже выполз небольшой, размером с ноготь, серый инсект, одновременно похожий на паука и на краба. Чарица нежно подула на него, и инсект немедленно вздел переднюю пару лап, будто ища в воздухе дополнительную опору. Он слегка порозовел и Чарица снова улыбнулась, подув в сторону Фахрута.
Тот слегка заёрзал на стуле, но внезапно ощутил, как в глубине его мочевого пузыря что-то шевельнулось. Он с изумлением глянул вниз и увидел, как эрекция пропала. По уретре прокатилось скребущее неприятное движение, изрядно его напугавшее. Иди к своему возлюбленному, прошептала Чарица, присаживаясь на корточки и протягивая вперёд ладонь. Её жест моментально отозвался скрежетом в фахрутовой уретре.
Фахрут испуганно заёрзал на стуле и безотчётно отодвинулся от женщины, заставив ножки стула жалобно взвизгнуть. Он протянул руки к собственному члену, но Чарица ласково сказала: не трогай, ты ведь не хочешь, чтобы тебе было больно? Сейчас всё пройдёт само. Фахрут с ужасом и отвращением глядел, как из розового отверстия на головке вылезает нечто ужасное, он вскрикнул от ужаса, вжался в спинку стула и чуть не потреял сознание.
На сиденьи копошился точно такой же инсект, только что покинувший его тело. Уретра горела, будто обожжённая кислотой. Что это за дрянь такая, заорал Фахрут, боясь шевельнуться и зажимая горящий лоскуток плоти рукой. Инсект быстро пробежал по ножке стула, спустился на пол и молниеносно вспрыгнул на руку Чарицы, слившись в объятиях с той тварью, что она держала на ладони.
Это бледный клещик, разве ты не слышал о таком, засмеялась Чарица: у тебя была его самочка, а это её возлюбленный, который все эти дни гостил в моём теле. Уверена, ему там было очень хорошо. Но зачем, глуповато спросил Фахрут. Чарица встала, без сожаления стряхнула обнявшихся инсектов на пол и с грохотом наступила на них ботинком, из-под которого брызнул длинный соплевидный сгусток. Это окончательно доконало Фахрута. Он рухнул на пол в приступе сухой рвоты, матерясь и плюясь перед собой.
Они телепаты, ответила Чарица: куда один, туда и второй. Самочка, жившая в тебе, передавала своему любовнику твои чувства. Я знала, где ты, что ты ощущаешь, как себя чувствуешь. Более того, это я постоянно внушала тебе страх смерти, страх быть убитым из мести. Лишь однажды, когда ты укатил на край ойкумены, наша тайная связь прервалась. Но я знаю, зачем ты летал туда. Поэтому и пришла.
Что ты хочешь, заорал Фахрут, испугавшийся, что после бледного клещика его может ждать какой-нибудь сюрприз похуже. Чарица величаво подошла к нему и погладила по щеке прохладной ладонью, заставив Фахрута задрожать. Поделись со мной тем, что ты вдохнул там, у тёмных врат, повелительно сказала она: и тогда ты останешься жив, более того, ты станешь почитаем всеми чафали. Ты станешь богом, Фахрут, я обещаю тебе это. У тебя будет столько любовников и любовниц, сколько пожелаешь.
Нет-нет-нет, замотал головой Фахрут, перебирая ногами и отползая назад, чувствуя, как занозы безжалостно впиваются в его тощий зад. Он прислушался к внутренней змее, но та молчала. Брось, Фахрут, не жадничай, я просто вдохну это в себя, ласково продолжила Чарица: не бойся, тебе ведь нечего бояться.
Фахрут дополз до стены, упёрся в неё задом и неуклюже поднялся на ноги. Ты убьёшь меня, заикаясь от страха спросил он: убьёшь из мести? Красавица покачала головой: нет, зачем? Я хочу, чтобы ты сам захотел поделиться со мной. Конечно, мне жаль погибших подданных, но таковы правила игры. Они должны были атаковать тебя, чтобы проверить, приобрёл ли ты то, что дарует человеку душеед. И я очень довольна результатом. Так ты поделишься? В обмен я могу обещать тебе такое наслаждение, которого ты ещё не знаешь.
Чарица подняла руку и положила себе на загривок. Фахрут услышал, как стрекотнул невидимый механизм и в следующую секунду стальная броня упала на пол, обнажив роскошное тело Чарицы. Его сплошь покрывала тончайшая золотая сеть, подчёркивавшая золотистый тон кожи. Плечи, руки и грудь царицы чафали покрывали крупные веснушки, словно кто-то просыпал на неё мелконарезанной медной фольги. Большие груди слегка конической формы венчали такие светлые соски, что их цвет сливался с общим тоном кожи, словно бы их и не было. Фахрут против воли сделал шаг вперёд и протянул руку, чтобы дотронуться до Чарицы, но она хищно улыбнулась и шепнула: смотри.