«Ты похожа на мальчишку»
«Похожа на мужчину»
Агата вытащила из шкафа старые брюки брата для верховой езды, рубашку и сапоги с высоким голенищем. Быстро переоделась и снова уставилась в зеркало.
Сходство с Адамом возросло в десяток раз. Вот только волосы
Агата заправила косу под рубашку, нахлобучила шляпу и снова покрутилась перед зеркалом.
Братец, ты бы меня видел
Идея, еще не до конца сформированная, начала медленно разворачиваться в беспокойной девичьей голове.
***
Агата сегодня так и не вышла? спросила Сара позже вечером у Ханны.
Нет, госпожа. Себе на уме девчонка. Сердиться изволит.
Похоже на неё.
Глаза Ханны неожиданно заволокло пеленой слез, и из груди вырвался всхлип.
Ханна? Что случилось? Сара приобняла няню за плечи.
Леди Элена Агату раньше дикой розой звала, помните?
Помню, конечно, вздохнула Сара. Буйный чертополох и дикая роза. Любила мама давать прозвища. Особенно, когда они проказничали.
Женщины дружно посмотрели в сторону висящего на стене портрета в тяжелой золоченой раме. Когда-то он висел в особняке в главной зале над большим камином, потом в маленькой гостиной, а два года назад отправился на кухню. Подальше от глаз молодой госпожи. Двое темноволосых кудрявых малышей одинаково задорно улыбались художнику. Мальчик покровительственно обнимал девочку за плечи. Буйный чертополох и дикая роза. Близнецы сорванцы. Адам и Агата. Одинаковые во всем, кроме цвета глаз: голубые у Адама и синие у Агаты.
Женщины немного постояли в тишине, а потом занялись рутинными делами.
Ой, не спокойно мне что-то, сказала Ханна. Я и кружку сегодня разбила.
Так на счастье же, улыбнулась Сара, заваривая вечерний чай для отца.
Ничего хорошего нет в том, чтобы без дела бить дорогой фарфор, проворчала кухарка. Что опять эта глупая госпожа Фиона ляпнула ребенку?
Ханна!
Она пустоголовая, как не скажи, отмахнулась та. Так что?
Неуместно напомнила про Адама.
Сара поставила чашку на поднос и огляделась в поисках сахара.
Ханна всплеснула руками.
Понятно все. Сидит теперь девочка в четырех стенах и носа наружу не кажет.
Сара сервировала поднос и позвала служанку.
Отнеси господину.
Девочка ушла, и госпожа повернулась к кухарке.
Выйдет. Она долго без прогулок к особняку не выдержит.
Что верно, то верно. И надо было Адаму уехать.
Он мужчина. Не мог сидеть, сложа руки, ответила Сара.
Вот где он теперь?
Не знаю, но хочу верить, что с ним все хорошо.
Кого он искать то отправился? спросила Ханна.
Маминого брата. Дядю Алекса.
Точно точно. Тот еще шалопай.
Ты его хорошо знала? удивилась Сара.
Не особо. Близнецы маленькие были. За ними глаз да глаз нужен был. Некогда мне было на него смотреть, проворчала Ханна.
За ними до сих пор глаз да глаз нужен, вздохнула Сара.
Помню, с отцом вашим у них отношения были плохие. Они, конечно, не ругались, но особо и не разговаривали.
Почему? удивилась девушка.
Ханна пожала плечами:
Да кто господ разберет? Слышала только, что брат леди Элене сказал, что женитьба самый смелый поступок вашего отца, и единственный. Не знаю, что это значит.
А почему «шалопай»?
Близнецам тогда пять лет только было. Он их увез кататься. Я-то думала, все тихо да мирно, а он на коня малых посадил и одних пустил, Ханна от воспоминаний раскраснелась, и начала тихо сердиться.
Думаю, Адам и Агата были в восторге, ухмыльнулась Сара.
Хохотали и визжали, кивнула кухарка. Я их схватила и к леди Элене. Так, мол, и так, они же маленькие еще. А леди улыбнулась и говорит, что ничего плохого не случилось. Они с братом так же в детстве катались.
Поразительно, фыркнула Сара и звонко рассмеялась.
Не помню, почему он уехал. Но все случилось как-то очень быстро. Вчера он с близнецами на ковре возился, а сегодня мне леди говорит, что он срочно уехал. Больше они не встречались, печально закончила Ханна.
В комнате повисла гнетущая тишина, прерываемая только шумом огня в камине.
Каждая думала о том, что случилось год спустя. Дружная и счастливая семья превратилась в жалкие осколки, разбросанные по мирам.
В комнате на втором этаже на полу в куче разбросанной мужской одежды сидела Агата. Перед ней стояла маленькая деревянная шкатулка с резной крышкой. Когда-то мама хранила здесь украшения для волос. Сейчас внутри лежали только крохотные часики и золотая овальная подвеска с гравировкой. Агата провела пальцем по изящным буквам.
В комнате на втором этаже на полу в куче разбросанной мужской одежды сидела Агата. Перед ней стояла маленькая деревянная шкатулка с резной крышкой. Когда-то мама хранила здесь украшения для волос. Сейчас внутри лежали только крохотные часики и золотая овальная подвеска с гравировкой. Агата провела пальцем по изящным буквам.
Элена Северская.
Мама, чуть слышно шепнула Агата, и перевернула подвеску.
Рик Северский.
Имя отца.
Девушка вытащила шпильки из прически, и волосы рассыпались по плечам. Тонкими пальцами она приподняла одну прядь и резким движением острого лезвия отрезала локон под корень.
***
Ханна проснулась словно от толчка, словно что-то её разбудило. Женщина огляделась, затем подхватила халат и осторожно вышла из спальни. Уже светало, и в коридоре было достаточно света, чтобы заметить худую мужскую фигуру, скрывшуюся в дверях кухни. В их доме, кроме старого Томми мужчин не было, а Томми был на пару десятков килограмм больше. Ханна тихо охнула, метнулась в комнату, подхватила старый тяжелый подсвечник и шмыгнула к дверям кухни. Мужчина что-то искал на обеденном столе.
Дрожащей рукой кухарка перехватила подсвечник, резко распахнула дверь и с криком кинулась на воришку.
Парнишка быстро обезоружил неповоротливую женщину и удивленно спросил голосом Агаты:
Ханна, ты чего? Не выспалась?
Агата?!
Не кричи, поморщилась девушка, водрузила подсвечник на стол, и сунула в рот гренку с сыром, приготовленную с вечера заботливой Ханной. Весь дом разбудишь.
Ты почему так одета? Я тебя не узнала, кухарка медленно добрела до лавки и осторожно села. За воришку приняла.
Да? глаза девушки довольно блеснули. А коса? Её не заметила?
Агата вытащила из-под рубашки волосы и довольно подмигнула.
Как ты похожа на брата! Просто одно лицо! снова вскрикнула Ханна, но тут же закрыла рот рукой.
Это, конечно, обидно. Я не могу слишком уж походить на мужчину, пробурчала Агата.
Я просто замялась бедная кухарка.
Сойдемся на том, что у Адама женственное лицо?
Да, благодарно выдохнула Ханна.
Агата с энтузиазмом кивнула и отправила в рот гренку.
Хана деловито поднялась и начала шустро собирать на стол, не забывая с подозрением коситься на юную госпожу. После вчерашней апатии поведение девушки казалось странным.
Почему ты так одета?
Просто.
Что «просто»? не успокаивалась Ханна.
Эксперимент.
Да?
Хочу тебя попросить, девушка чуть склонила голову на бок и заискивающе улыбнулась. Не говори сестре об этом маленьком конфузе. Хорошо?
Как скажешь.
Агата послала настороженной кухарке воздушный поцелуй и умчалась переодеваться.
Скоро проснется Сара, и тогда повышенного внимания и допроса и с пристрастием не избежать. Агата не спала всю ночь, но усталости совсем не чувствовала. Вместо этого небывалый прилив энергии заставил девушку быстро переодеться, умыться и шустро спуститься вниз.
Сара уже заняла свое место за столом.
Доброе утро, чинно поклонилась Агата.
Доброе, улыбнулась Сара. Девушка была рада, что плохое настроение сестры растаяло как дым.
Как спала?
Отлично, а ты?
Хорошо, спасибо.
На этом обмен любезностями закончился. Ханна изредка поглядывала на Агату с тем же видом, с которым следила за молоком на горячей плите не углядишь и позже получишь проблемы.
Ты уже написала сэру Тому? внезапный вопрос Сары выбил Агату из колеи. Она вздрогнула, и красивая белая чашка с тонким золотым ободком рухнула на пол.
Хана охнула, подхватила тряпку и помчалась собирать осколки.
Сегодня напишу, промямлила Агата, пытаясь успокоиться. Ханна? Помощь нужна?
Кухарка только махнула рукой.
Ты не поранилась? спросила Сара.
Все в порядке.
Агата взяла в руки кусок хлеба и принялась сосредоточенно намазывать его джемом. Лишь бы не поднимать глаза на сестру лишний раз. Иногда Агате казалось, что Сара видит её насквозь.
После завтрака пойду в город и отправлю письмо. У тебя есть какая-то почта?
Сама пойдешь? Не хочешь послать служанку? удивилась Сара.
Хочу прогуляться.
Как знаешь. Я передам тебе свою почту.
Оставшееся от завтрака время сестры не разговаривали. Ханна немного поохала об очередной потере в виде фарфоровой чашки, и Агата сразу поднялась к себе.