В назначенное время с книгой под мышкой прошёл румяный человек в походной кепке, который, легко перемещаясь из стороны в сторону, с оживлением оглядывал окружающих с тоскующим и сочувствующим видом, происходящим из его собственной душевной общности, словно говоря: «О, юноши, хорошо было бы, если б я лично познакомился с матерями таких сынов, как каждый из вас, начав с того сладкого мира, в котором заводят сладостное знакомство, братья мои; да, и самое важное здесь то, что все мы здесь счастливые сукины дети!»
И так же, будто наяву продолжая свою трель, он вёл себя по-братски то с одним бездельничающим незнакомцем, то с другим, обменявшись с ними несколькими приятными замечаниями.
Умоляю, каково ваше мнение? спросил он человека, к которому недавно обращался, маленького и худого, который выглядел так, будто никогда не обедал.
Небольшая ода, и притом довольно странная, прозвучал ответ, того же самого типа, что вы видите здесь рассыпанной по полу.
Я не видел её. Позвольте мне взглянуть, поднимая одну и рассматривая её. Уже хорошо, симпатично; жалобно, особенно вступление:
Жаль человека, в котором слишком мало
И радости, и веры.
Если это так, то действительно жаль его. Читается очень гладко, сэр. Красивый пафос. Но вы полагаете, что это просто сантименты?
Касательно этого, сказал маленький сухой человек, я думаю, что это в целом своеобразная, странная вещь, и всё же я почти стесняюсь добавить, что она действительно подходит к моим взглядам, да и к чувствам. Сейчас, так или иначе, я чувствую, что я был доверчивым и приветливым. Я не знаю, что именно я когда-то чувствовал прежде. Я, естественно, был поражён своими чувствами, но эта ода по-своему поработала над моим бесчувствием, мало чем отличаясь от проповеди, которая, оплакивая мою ложную смерть в прегрешениях и грехах, таким способом понуждает меня быть в целом живым и в добром здравии.
Рад слышать это и надеюсь, что вы преуспеете, как говорят доктора. Но кто, как снег, рассыпал здесь оды?
Не могу сказать: я здесь недавно.
Может, здесь был ангел? Ну, если вы говорите, что чувствуете себя человеком душевным, то позвольте нам вести себя, как остальные, и сесть за карты.
Спасибо, я совсем не играю в карты.
Бутылку вина?
Спасибо, я совсем не пью вина.
Сигару?
Спасибо, я совсем не курю сигар.
Расскажите историю.
Если серьёзно, то я едва ли знаю одну, которую стоит рассказать.
Тогда, мне кажется, этой сердечностью вы заявляете, что чувствуете себя возбуждённым, как потоки воды на земле в отсутствие мельниц. Ну, вам лучше взять в добродушные руки карты. Чтобы начать, мы будем играть на такую малую сумму, какую вы пожелаете, и как раз сделаем игру интересной.
Воистину, вы должны извинить меня. Так или иначе, я не доверяю картам.
Что, не доверяете картам? Добрым картам? Тогда на сей раз я присоединяюсь к нашему печальному здешнему соловью Филомелу:
Жаль человека, в котором слишком мало
И радости, и веры.
До свидания!
Снова прогуливаясь тут и там и болтая, он со своей книгой, со временем утомившись, поискал глазами место и, высмотрев частично свободный диван, придвинутый напротив, присел там; вскоре там же появился его случайный сосед, который оказался тем самым добрым торговцем, весьма заинтересовавшимся перспективой, внезапно открывшейся перед ним; по ту сторону находились два играющих в вист легкомысленных молодых человека с кремовыми лицами, один из которых был в красном шейном платке, другой в зелёном, против двух вежливых, серьёзных, солидных, хладнокровных мужчин среднего возраста, одетых в приличествующие их профессии чёрные галстуки и, очевидно, обладающих степенями докторов в гражданском законодательстве.
Вскоре последовал предварительный осмотр нового посетителя, а затем славный торговец, наклонившись в его сторону, прошептал, прикрывшись раздавленной копией оды:
Сэр, мне не нравятся взгляды тех двоих, а вам?
Едва ли, шёпотом прозвучал ответ. Эти цветные шейные платки не лучшего вида, по крайней мере, для меня; но мой вкус не закон для всех.
Вы не поняли, я имею в виду других двоих, и я сужу не о платье, а о выражении лица. Я признаюсь, что я не знаком с такими господами дальше чтения о них в газетах, но те двое шулеры, разве нет?
Да пребудет от нас подальше каверзный и придирчивый дух, мой уважаемый господин.
Действительно, сэр, я не ругал бы их; я редко занимаю такую стезю, но, конечно же, по меньшей мере, эти два молодых человека едва ли могут быть знатоками, в то время как пара их противников может быть гораздо опасней.
Вы намекнули, что цветные шейные платки будут столь же неуклюжими, чтобы проиграть, тогда как тёмные шейные платки столь же ловкими, чтобы быть способны на обман? Кислое воображение, мой уважаемый господин. Прогоните его. Небольшую пользу вам принесёт чтение оды, которая у вас в руках. Годы и опыт, я верю, не испортили вас. A новое либеральное мировоззрение научило бы нас рассматривать этих четырёх игроков воистину, вся эта каюта полна игроков как играющих в игры, в которых каждый игрок играет в тщеславие, а неиграющий не станет победителем.
Сейчас вы вряд ли думаете так, потому что игры, в которых все могут победить, в этом мире, как мне кажется, пока ещё не изобретены.
Ну-ка, роскошно откидываясь назад и бросая свободный взгляд на игроков, плата внесена, слышны звуки пищеварения, забота, тяжёлый труд, бедность, горе, неизвестность; если бездельничать на этом диване, ослабив пояс, то почему бы с радостью не покориться судьбе, нежели ворчливо искать выход из создавшегося в этом мире положения?
На эти слова добрый торговец ответил долгим и тяжёлым взглядом и затем, потирая свой лоб, углубился в размышление, поначалу нелёгкое, но, наконец всё продумав, опять обратился к своему компаньону:
Ну, я смотрю, что хорошо забывать про отдельные мысли время от времени. Так или иначе, я не знаю, почему определённая туманная подозрительность кажется неотделимой от большинства частных понятий о некоторых людях и некоторых вещах; но рано или поздно эти туманные понятия от простых контактов с другими людьми рассеиваются или, по крайней мере, меняются.
Тогда вы полагаете, что я принёс вам благо? Может быть, и так. Но не стоит благодарности, не благодарите меня. Если сказать словами, небрежно брошенными в час общения, то я приношу пользу тем, что исправляю или останавливаю, и это совсем не преднамеренное влияние рожковому дереву, подслащивающему траву под самим собой, не воздают никакой заслуги в целом, простая полезная случайность, добродетельное естество, разве не видно?
Последовал ещё один пристальный взгляд славного торговца, и оба снова замолчали.
Заметив свою книгу, до настоящего времени лежащую на его коленях, довольно сильно надоевшую своим пребыванием, её владелец положил её краем вперёд на диван между собой и соседом, таким образом выставив надпись на корешке: «Угольная компания Рапидс», которую добрый торговец из-за безупречного благородства и из-за суматохи не смог прочитать, пока она невольно не предстала перед его глазами, не имеющими сознательной возможности не заметить её. Но внезапно, как будто просто вспомнив о чём-то, незнакомец поднялся и пошёл, из-за поспешности оставив свою книгу, которую торговец заметил, без задержки поднял и, поспешив за ним, вежливо возвратил её; совершая свои действия, он не смог избежать непреднамеренного прочтения части надписи.
Спасибо, спасибо, мой хороший сэр, сказал другой, получая том и возобновляя своё движение, и тогда заговорил торговец:
Простите меня, но вы в некотором роде не связаны ли с угольной компанией; не о ней ли я слышал?
В мире есть более чем одна угольная компания, о которой можно услышать, мой хороший сэр, улыбнулся другой, делая паузу с выражением болезненного нетерпения и демонстрируя бескорыстие.
Но вы, в частности, связаны с одной. Угольная компания «Рапидс», разве нет?
Как вы узнали об этом?
Ну, сэр, я услышал довольно заманчивую информацию о вашей компании.
Кто ваш осведомитель? Умоляю, несколько холодно.
Человек по имени Рингман.
Не знаю такого. Но, несомненно, многие люди знают нашу компанию, но их не знает наша компания; таким же образом один человек может знать другого, который неизвестен ему. Вы этого Рингмана давно знаете? Старый друг, я полагаю. Но прошу прощения, я должен оставить вас.
Останьтесь, сэр, это этот пакет
Доля?
Да, он немного не в порядке, возможно, но
Дорогой мой, вы думаете о выполнении какой-либо сделки со мной, не так ли? Учитывая мою должностную компетенцию, я не могу доверять вам. Это трансфертная книга, вот она, держа её так, чтобы надпись была на виду. Вы откуда знаете, что это не подделка? И если я лично не знаком вам, то как вы можете доверять мне?