Да, была депрессия. Но как она пришла? Кто создал её? «Медведи», сэр. Удешевление нашего запаса произошло исключительно вследствие рычания, лицемерного рычания медведей3.
Как это лицемерного?
Да ведь самые чудовищные из всех лицемеров это медведи, лицемерные извратители, лицемерные симуляторы тьмы взамен света, души которых преуспевают и не менее депрессивны, чем самая ложная депрессия; профессора злого искусства создания депрессий; поддельные Иеремии, лживые Гераклиты, те, кто, устроив чёрный день, возвращаются, как ложные Лазари среди нищих, чтобы с ещё большим азартом загребать прибыль, полученную их притворными воспалёнными умами, подлые медведи!
Вы воспылали против этих медведей?
Если это и так, то это, скорее, из-за воспоминаний об их интригах относительно нашей доли, чем от убеждения, что они сами и есть разрушители веры и мрачные философы фондовой биржи; впрочем, будучи фальшивыми сами по себе, они всё же являются истинными примерами большинства разрушителей веры и самыми мрачными философами во всём мире. Эти парни таковы, что средствами политики, запасами зерна, моралью, метафизикой, религией чем только могут создают свою чёрную панику, естественно, по-тихому, исключительно в целях своего рода тайного преимущества. Тот несчастный труп, выставляемый напоказ мрачным философом, является всего лишь его довольно неплохим Морганом.
Мне, скорее, это нравится, сознательно растягивал слова молодой человек. Я представляю себе их мрачные души так же мало, как последующие. Восседаю на своём диване после обеденного шампанского, курю свою сигару с плантации, и если грустный приятель приезжает ко мне то это скука!
Вы говорите ему, что это всё, что есть, не так ли?
Я говорю ему, что это неестественно. Я говорю ему: «Ты достаточно счастлив, и ты знаешь это; и все другие так же счастливы, как ты, и ты тоже знаешь это; и все мы будем счастливы после того, как нас больше не будет, и ты тоже знаешь это; но нет, тем не менее у тебя самого всё ещё остаётся плохое настроение».
И вы знаете, откуда у этого приятеля берётся плохое настроение? Не от жизни; поскольку он подолгу, слишком подолгу живёт отшельником или же он слишком молод, чтобы замечать что-либо постороннее. Нет, он получает его от неких старых представлений, которые он видит на сцене, или от неких старых книг, что он находит в каморках. Десять к одному, что он притащил домой с аукциона заплесневелого старого Сенеку и приступил к наполнению самого себя тем же несвежим старым сеном и вслед за этим думает, что выглядит мудрым и античным, и каркает о том, что выбрал путь, лежащий выше его породы.
Именно так, согласился молодой человек. Я в жизни видел очень много таких ворон, сборщиков барахла из вторых рук. Между прочим, кажется странным, что этот человек с пером, о котором вы спрашивали, выбрал меня для неких мягких сантиментов только потому, что я сохранил спокойствие, и подумал, увидев у меня копию Тацита, что я читаю его из-за его мрачности, хотя я делал это ради его сплетен. Но я позволил ему поговорить. И действительно своими манерами высмеял его.
Вы не должны были делать этого в тот момент. Он несчастный человек, которого вы, должно быть, сделали настоящим дураком.
Это его собственная ошибка, если я так сделал. Но мне нравятся преуспевающие приятели, богатые приятели; приятели, которые говорят о богатстве и успехах, как вы. Такие приятели вообще честны. И теперь я скажу, что у меня, оказывается, есть излишек в моём кармане и я просто
сыграю роль брата этого несчастного человека?
Позвольте несчастному человеку оставаться братом самому себе. Что вы вспоминаете его всё это время? Можно подумать, что вы не хотите регистрировать любую передачу или избавиться от какого-либо запаса, вам разумней избежать чего-то ещё. Я говорю, что я вложу капитал.
Стойте, стойте, сюда пришли некие шумные господа, вон туда, вон туда.
И с бесцеремонной вежливостью человек с книгой препроводил своего компаньона в небольшой укромный уголок, удалённый от бурной ссоры.
Сделка свершилась, эти двое пошли дальше и прогулялись по палубе.
Теперь скажите мне, сэр, сказал человек с книгой, как получилось, что такой молодой джентльмен, как вы, уравновешенный студент при первом же появлении балуется активами и им подобными вещами?
В мире есть определённые ошибки самоуверенных невежд, растягивал слова второкурсник, сознательно поправляя воротник своей рубашки, немалое количество которых является популярным мнением, касающимся природы современного учёного и природы современной схоластической уравновешенности.
Кажется, так; кажется, так. Воистину, это совсем новая страница в моём опыте.
Опыт, сэр, заново огляделся второкурсник, является единственным учителем.
Следовательно, я ваш ученик из-за того только, что опыт говорит, что я могу многое стерпеть, чтобы выслушать предположение.
Мои предположения, сэр, сухо обрисовывая самого себя, были в основном определены принципом лорда Бэкона; я размышляю о тех основных положениях, которые приходятся по душе моему делу, и от души умоляю, не знаете ли вы о каких-либо других хороших активах?
Вы бы не хотели заинтересоваться Новым Иерусалимом, не так ли?
Новый Иерусалим?
Да, новый и процветающий город, так названный, в северной Миннесоте. Он был первоначально основан отделившимися беглыми мормонами. Отсюда и имя. Он стоит на Миссисипи. Вот здесь карта, извлекая рулон. Там тут, вы видите, общественные здания здесь пристань, там парк, вон там ботанические сады, и эта, эта небольшая точка здесь бесконечный фонтан, вы понимаете. Вы замечаете, что здесь двадцать звёздочек. Это для лицеев. У них есть трибуны из гваякового дерева.
И все эти здания теперь стоят?
Все постройки добротные.
Эти квадраты по краям здесь, действительно ли они водные участки?
Водные участки в городе Новый Иерусалим? Всё суша, или вы всё-таки не кажетесь заботящимся о вложении?
Только и думаю о том, как бы чётче прочитать своё звание, как говорят студенты юридического факультета, зевнул студент колледжа.
Благоразумие вы благоразумны. Но знайте, что вы сейчас тоже полностью отсутствуете. Во всяком случае, лучше бы у меня была одна из ваших угольных акций, чем две других. Однако полагаю, что первый расчёт произошёл из-за двух беглецов, которые приплыли нагими с противоположного берега, это удивительные места. Это основательно Но, боже мой, я должен идти. О, если вам представится возможность столкнуться с тем несчастным человеком
В таком случае, изображая нетерпение, я пошлю стюарда уладить эту проблему, и тот отправит его за борт со всеми его бедами.
Ха-ха! Был бы здесь сейчас некий сумрачный философ, некий теологический медведь, вечно случающийся, чтобы подавлять суть человеческой натуры (скрытым взглядом рассматривающий толстых присутствующих прихожан холодного Арамиуса), он объявил бы, что это происшествие укрепляет сердце и смягчает разум. Да, это стало бы его зловещим построением. Но это не что иное, как смешная причуда, приветливая, но сухая. Признайтесь в этом. До свидания.
Глава X
В каюте
Табуреты, скамьи, софы, диваны, оттоманки, занятые группами людей, старыми и молодыми, мудрыми и простодушными; в их руках краплёные карты с алмазами, пиками, палицами, сердцами; любимые игры вист, криббедж и хвастун. Бездельничающие в креслах или прогуливающиеся среди столов с мраморной столешницей удивлены этой сценой, и сравнительно немного тех, кто, вместо того чтобы занять руки игрой, по большей части держат их в своих карманах. Возможно, что они философы. Но здесь и там с любопытствующим выражением каждый читает маленькую на вид листовку с анонимными стихами или, скорее, многословными названиями:
ОДА, СОСТОЯЩАЯ
ИЗ НАМЁКОВ
НА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ БЕЗВЕРИЕ,
СОЧИНЁННАЯ В БЕСКОРЫСТНЫХ УСИЛИЯХ
РАДИ ПОВТОРНОЙ ПОПЫТКИ
ОБЕСПЕЧИТЬ
ПОЯВЛЕНИЕ ВЕРЫ
На полу лежало множество книжных копий, выглядящих так, как будто они были сброшены с пролетавшего воздушного шара. Путь, благодаря которому они здесь оказались, был таков: некий пожилой человек в квакерской одежде спокойно прошёл через каюту и, подражая железнодорожным книжным коробейникам, которые перед предложением продаваемого товара напрямую или косвенно расхваливают его, следовал с пачками брошюр с одой и без разговора вручал их. Они же, по большей части, после поверхностного взгляда были непочтительно отброшены в сторону, как, без сомнения, лунатическое творение некоего блуждающего рапсодиста.
В назначенное время с книгой под мышкой прошёл румяный человек в походной кепке, который, легко перемещаясь из стороны в сторону, с оживлением оглядывал окружающих с тоскующим и сочувствующим видом, происходящим из его собственной душевной общности, словно говоря: «О, юноши, хорошо было бы, если б я лично познакомился с матерями таких сынов, как каждый из вас, начав с того сладкого мира, в котором заводят сладостное знакомство, братья мои; да, и самое важное здесь то, что все мы здесь счастливые сукины дети!»