И разрываю ситцы.
Мадам, я вовсе не устал,
Я лишь хочу взбеситься.
Под звон рапир,
Под шелест шпаг
Корону наземь,
К черту флаг.
Я сбросил все с бочонка,
Ведь в нем вина до черта.
Вино развеет Ваши сны.
Мне эти стены не тесны.
Вам украшенья не нужны.
Мадам отбросьте ножны.
Вы мне покажете батман,
А плевать на ваш обман
И я сорву с Вас все
Туше!!!
Мадам не плачьте о душе,
Я лишь хотел взбеситься.
И вот с покрытым лбом уже
Лежу пред вами ниц я.
1977 г. (По заказу для спектакля о райкоме комсомола[Не исполнялась].)
На островах утопающих в зелени грейпфрута
На островах утопающих в зелени грейпфрута
Целовать обожереленные руки
И в песке по-настоящему горячем
Быть ни с кем,
А может быть иначе
В этих комнатах растворена прохлада
На подносе плитка шоколада
Лежа в вазе, чахнут апельсины.
И на окнах стекла темно сини?
Море бьет о берег костылями
Пеной вместо денег одаряя
Голубое вместо синих стекол
Смуглая невеста,
черный локон
Над землей пролетела гроза
Песня на музыку Сергея Уманского.
Над землей пролетела гроза
Улетая в туманные дали
Мы смотрели в пустые глаза
И чего-то там очень искали
Нам хотелось холодной росы
Нам хотелось тюльпанов из пепла
Но последним ударом грозы
Рухнул свод распростертого неба
Все прошло.
Улетела гроза,
Но цветам не расти в наших душах.
Я хочу далеко убежать
Чтобы глаз пустоту не нарушить.
Грустное
Над Израилем поплыли облака
Над Израилем поплыли облака
Так неспешно наступает осень
Хоть дождей здесь не было пока
Мы в надежде старый зонтик носим.
Вся природа затаилась, ждёт.
Но не пыль, которая всё лето
Днями и ночами напролёт
Становилась победившим цветом.
Серым цветом будней, выходных
Обрекая нас на эту серость
На могилах близких и родных
На бульварах, улицах и скверах
В тостах, шутках, спорах и речах
В поцелуях, в красочной рекламе
Выгорев внутри, весь мир зачах.
Что же это делается с нами?
Над Израилем поплыли облака
Серые, но лишь на них надежда.
Что обрушат ливень
А пока
А пока живем в пыли,
Как прежде.
Когда я долго не могу уснуть
Когда я долго не могу уснуть
Я мысленно свой меч из ножен достаю
И медленно прокладываю путь
Во вражеском, редеющем строю
Клинок мой узок, сер, непобедим.
Его удар, как колокола звон
Вот из врагов упал еще один
Во вражеском строю опять урон
И день уходит, я вплываю в сон
И только вдалеке мечам звенеть
Мой серый меч
я слышу
это он.
И сон сошел, как в поле битвы, смерть.
Хоботами друг в друга не постучать
Вчера вечером, 29 декабря 2009 года, из Израильского, рамат-ганского «сафари», в дальнее путешествие, в Венгрию, на самолете, отправились два слоненка Бакбуки и Ноах.
В Венгрии слонята немного поживут в компании слоненка из венгерского зоопарка. После этого сотрудники зоопарка будут решать, кого из израильских слонят они оставят. Второй слоненок оправится на Канары.
Тяжело путешествовать, слон-дружище?
Говорят в самолете слону не место
За перевес огромные тыщи
И пассажирам немного тесно.
На пароходы купить билет?
Да только слоны не привычны к качке
Срыгнет он на палубу, палубы нет
И только блевотина,
и запах значит.
Но как же быть с такой заковыкою -
Чтобы в будущем избежать инцеста?
И тогда порешили возить не выросших,
А слоненков-младенцев с места на место.
Такого в любой самолет пожалуйста!
Ну максимум пукнет на весь салон.
Пассажиры на это не жалуются
Хоть он и маленький, но он же слон?
Но стойте люди!
Как маме, примерной,
Без малюток своих родных?
Она будет плакать неделю, наверно,
Без перерывов и выходных.
А потом и братиков разлучат
И никогда им не встретиться боле.
Хоботами друг в друга не постучать
Горе!
А человеческие младенцы
будут радоваться и смотреть
Не понимая, что слоновье сердце
тоже может болеть, болеть.
Когда бы жили в лесу слоны
Они бы сами искали пару
Но в мире нет слоновьей страны
Зато есть странные зоопарки.
Время костров
Листья акации падали, падали
Мы собирали их в кучи большие,
Потом в них спичками ворожили
И маленький жар согревал и радовал.
Не спешно,
Пахнущим листьями дымом
Поднимался наверх белый столб
Чтобы картошку испечь потом.
Ее понемногу таскали из дому
И так было радостно и тепло
Фантазировать, глядя на дым
Какими умными и большими,
Назло соседям, станем
Потом.
И жизнь у нас будет
Длинная, длинная
И там, где намного красивей, чем тут
А может, в летчики нас возьмут?
Летать, за собой оставляя линии.
Ведь линии эти, похожи на дым,
Который сквозь ветви деревьев к небу
Жалко конечно, что кончилось лето
И скоро точно пойдут дожди.
А листья акации падали, падали.
А запах костра, тепло, и уют
Смотрю, как мальчишки картошку пекут
И почему-то за них я радуюсь.
А у нас в пустыне расцвела мимоза
А у нас в пустыне расцвела мимоза
Шарики пушистые нежной желтизны
Что-то мне напомнила, больно и похоже
Словно что-то прежнее возвращает жизнь.
Принесла мне бабушка веточку весною.
Вымыл я бутылку из-под молока,
Вставил в нее веточку и залил водою.
От вербы отломана. Пусть стоит пока.
Расцвела пушистыми шариков цветами
Белыми прибелыми, чудом на окне
А потом листочками, когда снег растаял
А цветы опали, но не жалко мне.
Веточка в бутылке корешки пустила.
Во дворе, в апреле, вербу посадил.
В вербной этой веточке сказочная сила.
Только кто же знает, что там впереди?
А у нас, в пустыне кустики мимозы
Желтых нежных шариков дивный хоровод
Веточку для дочери принести, быть может?
Но ломать цветущую?
Вряд ли прорастет.
Чтоб поддержать горение в костре
Чтоб поддержать горение в костре
В него подбросьте старое, сухое
Обломки веток и опавшей хвои
Чтоб поддержать горение в костре.
Чтоб поддержать горение в крови
Возьмите пачку самых старых писем
Мы что-то новое, читая их, услышим
Чтоб поддержать горение в крови.
Чтоб поддержать горение в любви
Припомните, как молоды вы были
Как напряженно ждали или или
Чтоб поддержать горение в любви.
Согреет Вам костер, прохладный вечер
И будет кем-то свет его замечен
И кто-то будет привлечен огнём
Но огоньку питаться больше нечем
И жар костра, увы, недолговечен
Сушняк и хвоя догорают в нём.
Пол все плакался, что ему
Пол все плакался, что ему
Обои букет не бросили.
Скрипел и скрипел
Почему
не ему,
Эти листья и осень.
И молил, чтобы плинтус сняли,
Что готов на молчанье любое,
Лишь бы только своими краями
Прикоснутся к прекрасным обоям.
Ветер листья швырял о стекла.
И танцуя последний вальс
Листья падали на асфальт,
На такой молчаливый и мокрый.
1983 г.
Видишь март в окне завьюжил
-Видишь март в окне завьюжил
Ветром северным,
А южным
Ноги промочил.
Тает снег и снова кружит
И под серым небом лужи
С отраженьем ив.
Не сплетая светом кружев
Бледным диском солнце в лужах
Погляди в окно.
Можешь тишину подслушать
Можешь тишину нарушить -
Это все равно.
Смешались в беспорядке тени
Смешались в беспорядке тени
Одежды рукавов клубок.
Смотрите
Я уже на сцене-
Вот к горлу подступил комок,
Вот радость,
Вот стыда давленье,
Вот поиск,
Вот и благодать,
Вот полон я благословенья
Спешу его другим отдать,
Вот у разбитого корыта,
А ведь разбит был лишь бокал,
Вот что-то мною было скрыто,
Вот что-то тайно я искал.
Смешались в беспорядке тени
Одежды рукавов клубок
А чтобы так, да не на сцене
А кто бы смог?
1969 г.
А вот эта ветка
А вот эта ветка пожелтела раньше
И согнулась, словно тяжелей других.
И на ярком солнце заблестела глянцем.
И рисует ветер ней свои круги.
За окном под ветром грациозный тополь
За окном под ветром золотая прядь.
Пожелтела ветка. Лишь одна. И только.