Но вдруг явление ангела в женском обличье! Вечером приходит к нам Света Гончаренко и говорит: "Сейчас у моего мужа в гостях один товарищ. Как я поняла, из их разговоров, он организовывает новую лабораторию и ему требуются два ведущих специалиста, которым предоставят жилье".
Ну и что? выразил удивление я.
Как и что? Профиль работы связан с радиотехникой. Я рассказала ему о тебе, он захотел познакомиться.
Света, я сейчас не могу, я выпивши.
Вот и хорошо. Они совсем пьяные. Быстрее договоритесь.
Пошли, настаивала эта умница.
Я согласился.
За столом сидел хозяин дома стройный красавец (Аполлон да и только), бывший офицер и любимец женщин Миша Гончаренко, а напротив него очень крепкий, белобрысый мужчина моих лет, с простым лицом. Одет он был в джинсы и домашней вязки толстый белый свитер. На протяжении многих лет нашего знакомства эта любимая им форма одежды не менялась.
С первых же фраз гостя я почувствовал в нем сильного духом, целеустремленного человека с высокой самооценкой и широкой эрудицией. Однако ни годы обучения на престижном физическом факультете Харьковского университета, ни проживание в окружении местной технической элиты не придали ему городского лоска. Мельком встретив его, я бы подумал заурядный сельский труженик, но глаза эрудита.
Витя, представился он мне крепким рукопожатием.
Валера, ответил я.
Ну рассказывай, где работаешь, чем занимаешься. Кем был на "большой земле"?
Я подробно рассказал о своей трудовой деятельности и бытовых проблемах.
Думаю, ты подходишь. Могу гарантировать должность ведущего геофизика. Что касаемо жилья, решение принимает Коноплев. Слышал о таком?
Нет, ответил я.
Коноплев начальник экспедиции Уфимского НИИ геофизики. Единственный кандидат наук в нашем городе. Он будет финансировать отдельную партию проблем бурения, которую я хочу создать. Пока нас трое: я, твой коллега Артеменко Олег главный конструктор, и вероятно, ты. Я доложу Коноплеву. Света расскажет, где и когда ты с ним встретишься, ответил Виктор.
А теперь давай пить водку, добавил он, наполняя рюмки.
Вот так началось знакомство с Виктором Горожанкиным, который сыграл очень значительную роль в моей жизни.
Через несколько дней я сидел в кабинете Коноплева. Он был полной противоположностью Горожанкину. Щуплый мужчина лет сорока, в безукоризненном костюме, белой рубашке с галстуком, с мягкими манерами и спокойным тихим голосом. Постоянно дружелюбно улыбался. Весь какого-то столичного вида, с бледновато-желтым цветом лица, хотя сам был южанин из Краснодара.
Виктор сказал, что вы работаете у Чернобая? спросил Коноплев.
Да. В отделе ультразвука, ответил я.
А чем конкретно последнее время занимались?
Точкой кавитации нефти в скважине. Разрабатывал прибор. Даже авторское свидетельство получил. Сейчас проходят испытания опытного образца.
Меня эта тема интересует. Вы читаете "Нефтяное хозяйство"? спросил он, доставая из стола последний номер журнала. Посмотрите, интересная идея: "Демпфирование резонирующего вибратора, вследствие изменения плотности среды". Правда, здорово!?
Это моя статья, сказал я.
Простите, я не обратил внимания на фамилию. Тогда не будем отнимать время друг друга. Вопрос решен работаем вместе. Вот, возьмите ключ от квартиры, адрес сейчас напишу, можете занимать хоть сейчас. Приятно было познакомиться. До свидания. А вопрос перевода с Чернобаем решу, добавил он мне в след. Не забыл ли я тогда от радости сказать "до свидания" ему?
Так выглядит счастье
В автобусе ехал домой, и радостная улыбка не сходила с моего лица. Казалось, все оглядываются на меня и улыбаются в ответ. В голове снова и снова проигрывал сцену в кабинете Коноплева, сжимая в кармане ключ от нового жилища, боялся вынуть руку, чтобы он не исчез. Дома жена долго не могла поверить, что ключ настоящий, от настоящей квартиры. Переехали на другой день. В пустых и просторных трех комнатах ребенок научился ездить на велосипеде, а собачка бегать сломя голову. Наступила самая светлая полоса моей жизни.
Главный конструктор Артеменко, спортивного телосложения, в добротном полосатом костюме, черноволосый и веселый украинец сразу мне понравился. Вот его, город обтесал и принял за своего. Даже звук «г» он произносил, как москвич. Наверное, потому что был сыном учительницы русского языка. В движениях Олег был резок и порывист, по складу характера непоседа и трудоголик.
Так выглядит счастье
В автобусе ехал домой, и радостная улыбка не сходила с моего лица. Казалось, все оглядываются на меня и улыбаются в ответ. В голове снова и снова проигрывал сцену в кабинете Коноплева, сжимая в кармане ключ от нового жилища, боялся вынуть руку, чтобы он не исчез. Дома жена долго не могла поверить, что ключ настоящий, от настоящей квартиры. Переехали на другой день. В пустых и просторных трех комнатах ребенок научился ездить на велосипеде, а собачка бегать сломя голову. Наступила самая светлая полоса моей жизни.
Главный конструктор Артеменко, спортивного телосложения, в добротном полосатом костюме, черноволосый и веселый украинец сразу мне понравился. Вот его, город обтесал и принял за своего. Даже звук «г» он произносил, как москвич. Наверное, потому что был сыном учительницы русского языка. В движениях Олег был резок и порывист, по складу характера непоседа и трудоголик.
Единственная странность Олега Анатольевича заключалась в хроническом подозрении, что окружающие специально хотят его обидеть. Это, правда, было не далеко от истины, но исключительно в силу его добродушного и покладистого характера. Все близко знавшие Олега ласково называли его Олежкой, а его сына маленьким Олежкой. Только к 60 годам, для некоторых он стал Олегом Анатольевичем, но для близких так и остался Олежкой. По большому счету недостатков у него нет, мы дружим с ним до сих пор, несмотря на расстояние в 4000 км.
У Вити же был отвратительный недостаток крепко выпив, он вел себя по-хамски, и, сам страдая, не мог перевоспитаться. Часто «получал» от прохожих, и прилично, несмотря на боксерские навыки, которые продемонстрировал в первый же раз, как мы пришли с женой к нему в гости. Послеприятного застолья, уже провожая нас, хозяин вдруг спросил:
Ты боксом не занимался?
Нет, ответил я.
О! Сейчас покажу свои перчатки.
Принес перчатки, стал расхваливать их достоинства, а затем неожиданно предложил: "Хочешь, вдарю?". Не успел я ответить, как Витя мне «вдарил», да так лихо, что я упал. Наутро он стоял с женой перед дверью моей квартиры, сжимая в руках бутылку шампанского и букет, говорил: "Прости, старик, вот такой я чокнутый! бывает у меня, сам не рад, прости. Прости, больше никогда не повторится". И жена его Ира тоже просила прощения.
Действительно, в отношении сотрудников больше такого за Витей не припомню. Однако спустя годы, Виктор Георгиевич Горожанкин, уже директор филиала НИИ, возвратившись из командировки в Англию, сам рассказывал мне: "Знаешь, правду говорят, англичане нормальные люди, такие же как мы я пьяный по морде получил от них".
Вот такое у человека горе. Но Витя был настоящим лидером и все его качества, исключительно положительные, приносили нам только пользу. Хотя ему самому этого почему-то казалось мало.
Вернемся однако к началу.
Первые дни Виктор с Олегом излагали мне идею, ради которой все и затевалось. Идея была очень амбициозной создать комплекс, автоматически управляющий бурением. Оптимизировать процесс бурения для увеличения скорости проходки и повышения ресурса оборудования. Подобной проблемой занимались многие, но решения пока не находилось. Виктор надеялся найти его первым и убедил в возможности достижения этой цели высокое геофизическое и геологическое начальство, которое всячески помогало ему, желая со временем и само откусить кусочек пирога.
Для начала нам было необходимо своими руками сделать станцию параметров бурения опыт работы на которой у Олега и Виктора был еще со времен совместной работы с ныне академиком РАЕН Лукьяновым Э. Е. Затем, обрабатывая данные станции при реальном бурении и увеличивая число доминирующих коэффициентов исключая случайные, и уточняя
Короче, нам нужны были "умные головы" и "золотые руки", как можно скорее, и они нашлись. Сказать, что коллектив был замечательным ничего не сказать. Все были прекрасными людьми, без намека на гонор (может, у Вити совсем чуть-чуть). Горожанкин видел всю проблему глобально. Он поручил каждому из нас определенное направление и, прекрасно ориентируясь в "подводных камнях" проблемы, зачастую сам помогал найти пути решения. А если возникали конкретные схемотехнические головоломки (это уже специфично), Виктор организовывал мозговой штурм. Происходил он примерно так: "Дудкин, кончай трепаться, давай доску", говорил Виктор. Взяв в руки мел, затрудняющийся (любой из нас) излагал суть и где он «споткнулся». Все внимательно слушали. И практически всегда кто-нибудь, спросив докладчика: "А ты это пробовал?", предлагал свой вариант. Чаще других Олежка или Слава говорили: "Да это же элементарно!" И попадали в точку.