Беда простецов
Душа стремилась к простоте. Но что проще Бога? Бог любовь.
«Вот оно, твое благословение, радовался Антоний, думая о батюшке Иоанне. Стал замечать, как возбудилось в нем внимание к службе, к возгласам и молитвам пастырей, к словам Псалтыри. В службах, возгласах, молитвах, в откровениях Псалтыри были явные свидетельства об особом почитании Церковью имени Божия.
Для него теперь сама молитва преображалась, когда произносил Имя Иисуса Христа. Овладевало радостное бесхитростное чувство: ты предстоишь в это вот мгновение перед Троицей.
Сторонясь суетного, испытывал себя аскезой молчальника, но эта его строгость, славное воинское прошлое, да к тому же полное равнодушие к деньгам: полученные от матери большие и малые суммы отдавал скиту, расположили к насельнику каливы игумена Иеронима. Увы! Жизнь не сторонилась сторонящегося, 8 мая 1910 года схимонаха Антония Булатовича рукоположили в иеросхимонаха.
На первых службах пребывал в изумительной, в совершенной уверенности: все на белом свете младенчески ново.
Одно огорчало: иеромонахов в скиту много, служили в очередь. А тут еще поймал на себе вопрошающий взгляд игумена: ждет отзыва на книгу схимонаха Илариона.
Сел перечитывать и вчитываться. Заодно и аскеза молчания соблюдается.
И вдруг пришел сосед по каливе иеродиакон Николай.
Из Новой Фиваиды двое старцев к тебе, ученый человек.
Моя учеба давнее дело.
Они-то вовсе простецы. Их гонят, их казнят, но постоять за себя не умеют. Дело духовное, умственное: об Иисусовой молитве речь. Пятьдесят лет молились, а им говорят: не так молились, невежды-лапотники.
Слово «лапотники» задело. Иеродиакон привел старцев. Одному явно за семьдесят, другой, поди, и восьмой десяток разменял. Тот, что моложе, иеромонах Феодорит, тот, что постарше, схимонах Ириней.
Старцы сели на лавку у порога и замерли.
К столу, пожалуйста, чаю выпьем, предложил хозяин.
Поднялись, перешли к столу. И ни слова. Антоний посмотрел на иеродиакона Николая.
Духовник скита иеромонах Алексий (Киреевский) объявил книгу «На горах Кавказа» соблазном.
Гонения у нас, тихо, виновато сказал отец Феодорит.
Но Фиваида монастырская богадельня! удивился Антоний.
Скит устраивали для престарелых, согласился иеродиакон Николай. Но у нас в Новой Фиваиде жизнь была трудовая, простосердечная. Иноки крестьянского корня, здоровьем крепкие. Молитва для них не утруждение телес, а праздник. Ходят в храм с великою охотою, как хаживали на пашню, ибо нынешний их заработок вечная жизнь. Верят: поклонами да молитвами украшают Престол Всевышнего. Одним словом, истинные простецы.
Оказалось, храм в Новой Фиваиде всего один, во имя Всех святых Афонских. Живут монахи в келлийках, но теперь построены две большие гостиницы, одна с трапезной.
Книга отца Илариона «На горах Кавказа» светлое утешение фиваидских старцев. Тридцать пять лет тому назад Иларион был среди монахов, отправленных отцами Афона на Кавказ, строить монастырь на земле, дарованной для молитвы императором Александром II.
А теперь объясните мне толком, прервал рассказы о Фиваиде отец Антоний, кто вас гонит, за какие провинности, в чем эти гонения?
За молитву Иисусову! Брат Ириней опустил голову.
За имя Божие! воскликнул в сердцах отец Феодорит.
За молитву, за имя? Антоний ничего не мог понять. А в чем гонения-то заключаются?
Меня из скита изгнали, сказал иеродиакон Николай.