Коля, обратилась она к мужу, когда Стёпа рассказал ей о своих новых планах отца Стёпы звали Николай Фёдорович, но ведь, если случится война, то он же сразу попадёт на фронт.
Какая война, какой фронт? С кем ты, Люба, воевать собралась?
Я-то ни с кем. Но ведь совсем недавно была финская война.
Была, но она уже закончилась.
Да, закончилась. Но ты посмотри, что теперь в другой части Европы творится. Немцы оккупировали Чехословакию и Польшу, Англия и Франция объявили войну Германии.
Люба, успокойся. У нас с Германией пакт о ненападении. И подписан он ещё год назад.
Не знаю, не знаю. Может быть, ты, Коля, и прав, но я немцам не доверяю. Они себе на уме, а пакт это бумага.
Бумага, но государственная! Чему же ещё тогда верить? Правда, я и сам не склонен особо доверять немцам. Чего стоила война с ними в 1914-1918-м годах. Не всё так просто.
Вот видишь!
Что, видишь, Люба, что? Отец на некоторое время задумался, а потом выдал. Между прочим, если война, не дай, конечно, Господь, и начнётся, то это хорошо, что Стёпка будет военным.
Что ты такое говоришь! Он же тогда в первых шеренгах будет.
А вот то говорю. Не будет он в первых шеренгах, в первых шеренгах будут пограничники, да и вообще пехота.
Ну, это я к примеру сказала. Но ему-то фронта не миновать.
В случае войны его никому не миновать, или почти никому. Будет объявлена мобилизация, и на фронте окажутся многие.
Да, наверное.
Не, наверное, а точно. А теперь скажи мне, у кого больше шансов на фронте выжить: у военного, при этом может быть уже офицера, или у сопливого мальчишки, которого мобилизуют, оторвав от станка или от студенческой скамьи? Да их, необученных, в первом же бою убьют.
Хм, с удивлением задумчиво протянула супруга, а вот в этом вопросе, наверное, ты прав. Конечно, необученных убьют скорее, чем обученных.
Вот видишь, ты согласилась, что я прав. Так что пусть идёт Стёпа в офицеры. Глядишь, он уже начал подшучивать, ты когда-нибудь станешь матерью генерала.
Не доживу я до такого. Ну, ладно, пусть идёт в военные. Это хорошо ещё и с другой стороны он ведь будет на полном государственном обеспечении, да и деньги офицеры получают хорошие.
А ещё, мать, это хорошо потому, что из таких мальчишек, как он, воспитают настоящих мужчин, а не слюнтяев. Я сам никогда особо не ратовал за военную службу, хотя во время гражданской войны повоевать и довелось. А теперь я не против того, чтобы мой сын был кадровым офицером.
В Мировую войну отец не воевал, он, окончив реальное училище, в 1914-м году ему исполнилось 17 лет, трудился на заводе, помогая фронту. Он не стал поступать в высшие учебные заведения, хотя и имел на то право, а стал к станку. А вот гражданская война действительно зацепила и его. Да и как она могла его не зацепить, если тогда большинство центральных районов России пылали в огне, пищу для которого подбрасывали и «красные» и «белые», не говоря уже про разные банды. Но по окончанию гражданской войны отец вновь пошёл на завод, где и работал по настоящее время. И работал он хорошо, его уважали. Был он мастером цеха, окончив для этого заочно техникум. А вот его супругу, Любовь Гавриловну, не только уважали, но слегка и побаивались рабочие, хотя она пришла на завод со школьной парты и более нигде не училась. Но она работала контролёром отдела технического контроля (ОТК), обучилась этой профессии уже непосредственно на предприятии. Вот так эксперт, оценивающий качество выпускаемой продукции на предприятии чего-то да стоит.
В общем, Степан подал свои документы именно в 1-е Ростовское артиллерийское училище. При этом он волновался, обратят ли особое внимание на его медицинскую форму-справку. Но, вроде бы никто ею интересоваться не стал. Ивченко успешно сдал вступительные экзамены и в сентябре одел курсантскую форму, которая, кроме петлиц, ничем не отличалась от обычной солдатской.
До этого он, конечно же, побывал ещё, дней десять, дома. Вся семья обрадовалась, что Стёпа поступил в училище. Уже не было никаких горестей по поводу того, что он станет кадровым офицером. И особенно радовалась за старшего брата сестра Лена.
Стёпа! А когда ты приедешь домой? И уже в форме? Осенью?
Нет, улыбнулся брат, осенью точно не приеду. Возможно, приеду в краткосрочный отпуск уже на зимние каникулы. Но этого я точно не знаю. А вот летом приеду точно. Так что жди, сестрёнка.
До этого он, конечно же, побывал ещё, дней десять, дома. Вся семья обрадовалась, что Стёпа поступил в училище. Уже не было никаких горестей по поводу того, что он станет кадровым офицером. И особенно радовалась за старшего брата сестра Лена.
Стёпа! А когда ты приедешь домой? И уже в форме? Осенью?
Нет, улыбнулся брат, осенью точно не приеду. Возможно, приеду в краткосрочный отпуск уже на зимние каникулы. Но этого я точно не знаю. А вот летом приеду точно. Так что жди, сестрёнка.
Естественно, была и встреча с другом Ваней. Хотя Ростов и Батайск и были совсем рядом, но друзья, конечно, там не виделись. Полунин тоже успешно поступил, но, как он и планировал, именно в лётное училище. Иван в школе, как и его друг, занимался хорошо, пусть и не отличник, но тоже крепкий середняк оценки «четвёрки» и «пятёрки». В общем, Ванька прибежал к другу радостный, окрылённый, весь светящийся.
Стёпка! Ура! Сбылось! Я лётчик!
Хвастунишка ты, а не лётчик, приземлил его Степан.
Почему? Я же поступил. А, понимаю, тебе обидно, что я поступил в лётное училище, а ты нет. Но я же в этом не виноват.
Успокойся, Ваня. Никакой обиды у меня нет. Я тебя от всего сердца поздравляю с таким радостным для тебя событием. Я очень рад за тебя, я искренне говорю.
Тогда что?
Просто я хотел отметить, что ты ещё не лётчик, и не так уж скоро им станешь. Ты пока что только курсант лётного училища, да ещё и первого курса. А до выпуска, а значит и до лётчика ещё очень далеко.
Но я же им стану!
Конечно, станешь. Я в этом и не сомневаюсь. Ты будешь летать, а я буду стрелять.
Ну, и я буду стрелять, если потребуется.
Естественно. Просто я хотел сказать, что я на земле, а ты в небе. И мы будем дополнять друг друга.
Точно! Здорово! Да и вообще здорово, что я буду летать. Понимаешь, небо оно такое прекрасное. Так и хочется подняться туда повыше. А сверху такой обзор, и такой простор. Никакой шумихи, никакой толпы людей, машин. Я и небо! радостные эмоции переполняли Полунина и, наверное, даже помимо его воли вырывались наружу.
Хорошо. Ты лучше расскажи, как проходили экзамены. Трудно было? Я тоже сдавал экзамены, но прекрасно понимаю, что в лётное училище, они, наверное, посложнее были.
Да нет. По-моему, обычные экзамены, как у всех. Просто стараться довелось здорово, поскольку конкурс был очень большой. Да ладно, эти экзамены. Это не главное. Всё уже позади. И ты, и я уже курсанты вот что главное!
Ваня, как всегда, был в своём репертуаре. Прошлое, и даже настоящее, его совершенно не интересовали. Он всегда и во всём был уже в будущем, в своих мечтах. Правда, и о настоящем Полунин успел кое-что интересное поведать другу о своём училище.
А ты знаешь, если бы я был, к примеру, на год старше, то мы были бы тогда друг от друга далеко, очень далеко.
Это почему ещё?
Потому, что моё училище в Батайске находится менее года.
Как это? Оно что, только открылось?
Отрылось оно два года назад. Нам рассказали историю его создания. Но, до октября прошлого года оно находилось аж в Чите.
Ого! И почему там?
Потому что оно было создано как Читинская 30-я военная школа пилотов. И только в прошлом году она была передислоцирована в Батайск на базу расформированной Батайской Первой Краснознамённой школы гражданского воздушного флота имени Баранова. Приказом НКО СССР 0234 от 28 декабря 1939-го года школа была переименована в Батайскую авиационную школу пилотов имени А. К. Серова.
Понятно. Ну, в Читу ты, конечно, не ехал бы. Значит, поступал бы ты и в прошлом году в училище в Батайске, только под другим названием.
Так то была только школа, и сугубо гражданского воздушного флота. А я хочу быть военным лётчиком.
Ой, Ваня, не морочь мне голову пустяками. Если бы да кабы. Нам в нашем родном городе не так уж много времени осталось побыть, а потому давай просто нормально отдохнём, не забивая себе головы пустяками.
Но лето действительно практически заканчивалось, и друзьям пришлось расстаться, они разъезжались в разные города (хотя и в одном направлении), в свои училища.
Во время экзаменов Ивченко немного ознакомился с тем местом, в котором ему доведётся провести три года. Но в сентябре это знакомство стало уже более предметным. Наверное, Степан был менее эмоционален, нежели его друг, но и его на новом месте наполняли эмоции. Первый курс, особенно первые его месяцы это фактически работа с новобранцами-солдатами. Бесконечные подъёмы и отбои, застилание и расстилание постели (тренировка на время), маршировки на плацу, бег на короткие и длинные дистанции (кросс) и прочие не особо нравившиеся новичкам процедуры. Но Степану и это всё нравилось, может быть, не столько нравилось, как просто он заставил себя понимать, что это необходимо. Без этого не будет ни солдата, ни офицера. В общем, в занятия в училище он втянулся быстро и с охоткой.