Когда мне исполнилось 18 лет, мы с Алексом поженились, это был 1996 год. Мы хотели расписаться до моего совершеннолетия, но мне не дали справку о беременности: в моём классе училась девочка, и её мама работала гинекологом. Чтобы быстрее расписаться, я попросила сделать мне справку, но справку мне не сделали, и мы дождались моего 18-летия. Алекс улетел первый, а через полгода прилетела я, он выслал мне визу невесты. Я поехала в посольство в Москву, мне выдали разрешение на въезд, и я улетела в Германию. То есть в 18 лет я вышла замуж, и на территории Германии мне исполнилось 19 лет после 5 дней нахождения на немецкой земле.
Очень необычно проходило знакомство Алекса с моими родителями. Когда мы решили объявить себя парой, я привела его знакомиться к родителям и случился очень интересный инцидент: мама посмотрела на него и говорит: «По нему тюряга плачет». Я, конечно, в тот момент очень удивилась и думаю: «Что это такое она говорит?» ведь мне было всего лишь 17 лет, когда я представила моего будущего мужа родителям. Но, как оказалось, эти слова были пророческими. На данный момент бывший муж, вероятно, отбывает уже третий срок в местах не столь отдалённых. А предпосылки к этому уже были давно, когда его мама в его 12 лет разошлась со своим мужем и мальчик остался не у дел. У детей в этом возрасте формируется психика, когда мама находит нового папу, ребёнок чувствует себя брошенным, нелюбимым и попадает в дурную компанию, что, собственно говоря, и произошло с ним. Я бы его описала так: авантюрист, весёлый, харизматичный, человек-проблема. И вдобавок криминальный элемент. В то время я не знала, что нельзя связываться с такими любителями найти приключения. Он мог пропасть на пару дней, подраться на ровном месте.
Мои родители благословили этот союз, мы сыграли отличную свадьбу у меня дома. Моя подруга из соседнего дома попросила свою маму, повара, сделать заливное, моя мама сама резала салаты и занималась подготовкой к свадьбе, дядя снимал на видео, катал на «форде» наш свадебный кортеж. Моя мама до сих пор вспоминает, как было всё классно и как весело и без эксцессов прошла наша свадьба. В общем, было всё как положено, отличная свадьба в семейном кругу. Мои родители полностью оплатили мою свадьбу, кольца, всё вплоть до костюма моего мужа. Я очень благодарна маме за то, что она разрешила мне улететь в Германию. До сих пор её знакомые удивляются и спрашивают её: «Как же ты отпустила свою дочь? Как ты отдала её замуж так далеко? А вы что немцы?» А моя мама понимала, что в России на тот момент не было особых перспектив, поэтому она разрешила мне уехать.
Родители моего мужа даже не прислали и ста марок на свадьбу, хотя по телефону уверяли, что пришлют. На свадьбу они не приехали и ни одной марки мы так и не увидели.
Я помню, у нас в районе не было в то время даже сетевых магазинов, были типа булочных и соки-воды, и когда я прилетела в Германию, у меня закружилась голова от изобилия продуктов. Меня впечатлила витрина с разными йогуртами это было редкостью во времена СССР.
Мои родители и я прекрасно понимали, что перспективы учёбы и работы в Германии лучше перспективы учиться, например, в школе милиции в городе Ч.
Это было очень важное и ключевое решение, принятое моей мамой и моим папой, я очень благодарна, что они не препятствовали моему отъезду и всячески меня поддерживали и собирали в путь. Мой папа надел форму и попросил в паспортно-визовой службе, чтобы Алекса выпустили за границу. Оказывается, он до сих пор не улетал, потому что он то проходил свидетелем по уголовному делу, то должен быть идти в армию. Он был годен для службы в армии и для тюрьмы, но никак не для выезда за границу. Если б мой отец не уладил это дело он бы никогда не выехал в ФРГ.
Когда мы поженились, сразу сняли отдельную квартиру. И тут началось: муж разбил окно на съёмной квартире и из него убежал. Мы снимали квартиру на первом этаже он был пьяный и вышел в окно. Конечно, нам пришлось оттуда съехать к его тёте. Приходилось спать на полу на матрасе пока знакомые не отдали нам диван. Нам так хотелось жить отдельно от родителей, что мы ночевали на полу и радовались нашей новой жизни вместе. Мы сами строили свою семью и свой быт. Первый звоночек, что муж имеет игровую зависимость, был, когда деньги, подаренные на свадьбу, он проиграл в карты. Проиграл или пропил я до сих пор не знаю. Я потом узнала случайно что он игрок и его товарищи также увлекаются игрой в азартные игры. Дурное влияние сыграло с ним злую шутку, и он поддавался этому влиянию, думая, что заслужит так одобрение друзей и авторитет.
Это проживание в квартире тёти продлилось недолго мы купили ему билет, закрыли долги перед военкоматом и отправили его на историческую Родину в Дюссельдорф. За те полгода, что я ждала визу невесты, я успела сдать экзамен и получить водительские права в России, потому что в Германии это очень дорого. Сейчас некоторые платят 3000 и выше за немецкое водительское удостоверение. У тех, кто приезжает с правами из бывших союзных Республик и из России, права недействительны после 6 месяцев и надо пересдавать. Пересдача это минимум 10 уроков вождения без теории, так было у меня. Я откатала 10 уроков, один урок вождения идёт 45 минут. Нужно было сдать тест на зрение и пройти курсы первой медицинской помощи тогда эта пересдача обошлась мне в 1500 немецких марок. Цены на водительские курсы постоянно повышают, и поэтому нельзя было с этим затягивать.
Мой муж прислал мне вызов невесты и через полгода я улетела в Германию. Это было 15 марта 1997 года. Прилетаю я в аэропорт города Дюссельдорф, выхожу из зоны досмотра меня никто не встретил. Он просто опоздал. Приезжаем с вещами в город, выходим с чемоданом перед какими-то контейнерами. Это был такой неожиданный сюрприз. Я спрашиваю: «А где твои родители?» Он сказал, что с ними не живёт и мы будем жить тут, в контейнерах. В этих контейнерах живут рабочие на стройках, и это было что-то вроде временного жилища для поздних переселенцев. Контейнер представляет собой много блоков комнаты по 18 м2. Душ и туалет в общем пользовании. Всё проживание оплачивал нам город. Нам оформили социальную помощь пособие, на которое мы прекрасно жили. С мамой и отчимом он, оказывается, поссорился и съехал от неё, потому что выпивал и не ночевал дома. Его мама жила с новым мужчиной отчимом Алекса, который оплачивал адвокатов и поспособствовал его выезду в Германию, по программе воссоединения семьи. Это было проблематично, так как воссоединение с семьёй и въезд в ФРГ были возможны по закону до 16 лет, а ему был 21 год и его не хотели пускать на территорию ФРГ. Его отчим и мои родители сделали всё возможное, чтобы он улетел из России.
У него был постоянный конфликт с матерью, потому что у неё новая семья, она занималась устройством своей личной жизни. Он был неуправляемым и не воспринимал её замечания о злоупотреблении алкоголем.
Социопаты становятся такими под влиянием дурной компании, улицы. Они как беспризорные подростки, которые собираются компаниями во дворах как стая волчат. В 90-е родителям таких подростков приходилось выживать, а не заниматься воспитанием детей. Самое интересное, что эти его собутыльники и беспредельщики потом бросили его, а они для него всегда имели определенный вес в его жизни. Он тратил на них деньги, красовался перед ними, сорил деньгами. А они бросили его в беде, когда его потом осудили, а гулять и веселиться все любили, когда у него были деньги.
В контейнерах в Дюссельдорфе мы прожили два года. Уже 23 года как я общаюсь со многими, кто там жил. Было хорошее время, я познакомилась с людьми из Молдавии, Казахстана, Украины. Многие стали успешными людьми, женщина из Молдавии открыла две гостиницы в Дюссельдорфе, и её сын дружил с моим мужем.
Жили мы так год, пошёл второй. Мой муж постоянно где-то пропадал, выпивал. Мог позвонить и сказать: «Я не приеду нет денег на такси». Непонятно, где он находил себе подобных. Пару раз устраивал пьяный дебош: разбил наше трюмо и убежал. Соседи были в шоке от звука разбившегося зеркала. Я очень испугалась и поехала ночевать к его маме. Его мама приняла меня прохладно: я так поняла, она не осудила поступок сына, а вроде как обвинила меня, что он разбил трюмо. У него была сводная сестра (мне постелили на её кровати), мама родила её от нового мужа, и сестра очень любила Алекса. А сейчас его сестра ничего не желает слышать о нём, мотивируя тем, что он её бросил.
Он даже не пошёл меня искать, когда я ночевала у его мамы, и потом заявил, что это был не я мол, был пьяный и ничего не помню. Это как раз тот случай бес вселился. Он много чего разбивал и никогда не признавал свою вину.
Потом выяснилось, что погром мебели и телевизора был под воздействием алкоголя и травы.
Он ещё и в телевизор ударил кулаком. Они накуривались и запивали водкой, а я-то недоумевала, почему у него стеклянный взгляд. Я и его мама подарили ему на день рождения музыкальный центр за 600 немецких марок это была приличная сумма денег (для сравнения: моя первая машина «Гольф-2» стоила 1500 немецких марок). Я ходила на курсы в страховой компании и вовремя заключила страховку на случай порчи имущества. Он разбил и музыкальный центр, ударил по пьяни кулаком в экран магнитофона. Восстановлению экран не подлежал, там потекли жидкие кристаллы, и мы написали в страховку заявление, что он как будто разбил чужое имущество, и нам возместили ущерб. Страховка была заключена на «возмещение ущерба третьим лицам»