Знакомство с заповедником запомнилось мне не птицами. А удавами, которых мы с проводником-сикхом искали в сухих зарослях каких-то колючих кустов, стальные иглы которых насквозь прошивали подошву ботинок. Подойти к питонам близко никак не удавалось, как тихо мы ни ступали. Змея это почти сейсмограф, улавливающий малейшие колебания земли всем своим телом. Не подпустив даже «на расстояние снимка», питоны тихо и изящно всасывались в норы.
Потом, правда, попался один особо философичный родственник Каа распаренный солнечными лучами и расслабленный хорошим обедом (об этом свидетельствовало вздутие посередь изящного тела). Это был четырёхметровый питон, вполне уверенный в своих силах, а оттого не очень-то взволнованный приближением каких-то «лягушат». Странно, но рядом с этими гигантами вовсе не испытывалось того инстинктивного страха, который пронзает, если натыкаешься на маленькую гадюку или даже ужа. Когда наконец наше внимание наскучило, питон не спеша начал скрываться в норе, и я, вконец обнаглев, попытался ухватить его за кончик хвоста. Хвост был мягким и тёплым. И сильным таким, что если бы у меня и была стальная хватка, то он, наверное, утащил бы меня под землю за собой
Страна индийских рыцарей
Над Бхаратпуром, ближайшим местным городком, на вершине скалы гордо высились стены замка местного раджи. Таких замков по Раджастхану понатыкано великое множество. На том, как говорится, стоит. Всё это, вкупе с пустынными равнинами и иссушенными зноем горами Аравали, придаёт типовому пейзажу Раджастхана некоторое сходство с Палестиной, на скалистых холмах которой всё ещё возвышаются живописные руины крестоносных замков.
Раджпутов, так же как и европейских крестоносцев, называют рыцарями. Это благодаря оригинальному кодексу чести «раджпути», которым была пронизана вся жизнь воина-раджпута. Хотя «воина» в этом словосочетании можно опустить настоящий раджпут всегда был настоящим воином, гнушавшимся любой другой деятельности, кроме как проявления бранной доблести. Раджпуты стали квинтэссенцией кшатриев, военной варны, известной со времён появления в Индии ариев. С их ратным искусством, а главное с их боевым духом должны были считаться и Великие Моголы, и британские завоеватели. Они и до сих пор составляют значительную часть в рядах индийской армии.
Впрочем, если уж сравнивать средневековых раджпутов с рыцарями, то они нечто среднее между европейскими феодалами и японскими самураями. Куртуазность европейцев в них удивительным образом сочеталась с жертвенностью японцев. Хотя и тех и других раджпуты явно превосходили. Европейские замки конечно же не могли поспорить в роскоши с замками Раджастхана, а японские ритуальные самоубийства путём вспарывания собственного живота бледнели на фоне «шаки» «битвы-жертвы», на которую выходили обрёкшие себя на смерть в неравном бою воины «виры».
И уж, конечно, ни в какое сравнение с ролями всяких «прекрасных дам» и «великих гейш» не идут духовные подвиги раджпутских женщин. Когда все мужчины клана покидали замок для смерти в «шаке», женщины замуровывали себя в специальном помещении для ритуального самосожжения «джаухара». А если муж раджпутки находил-таки то, что искал смерть на ратном поле, то верная жена так же, не раздумывая, восходила на погребальный костёр, чтобы совершить «сати». В память о таких жертвенных жёнах ставились камни с выгравированным изображением руки их и сегодня ещё можно нередко встретить в Раджастхане.
Магистрали Времени
Индия не только велика, но и разнообразна. И соседние области тут часто отличаются одна от другой сильнее, чем, скажем, соседние государства где-нибудь в Европе. И, безусловно, одна из замечательнейших и оригинальнейших частей Индии именно Раджастхан «земля царских сыновей».
Хотя земля эта лежит совсем рядом с Дели, для того чтобы добраться из столицы Индии в Джайпур столицу штата, нужно потратить достаточно много времени и нервов. Дороги Индии и манера движения по ним такая же архаика, как и средства передвижения. Всё перемешано и перепутано на этих дорогах: запряжённые в тележки верблюды и буйволы, флегматичные слоны, «амбассадоры» реликты индийского автопрома, святые люди садху, в своих ярких одеждах, крестьянки в сари с корзинами на головах, японские внедорожники, похожие на ярмарочные балаганы грузовики, рычащие «тук-туки» всех мастей, переполненные трактористами трактора, чёрные «мерсы», бредущие коровы Век космический, эпоха британского владычества, времена моголов, пора Ашоки целая вечность толчётся неспешно и флегматично топчется по дорогам Индии. Никакие это не транспортные артерии. Магистрали Времени!
По индийским дорогам, даже по самым лучшим, едва ли можно преодолеть за час более 50 километров. Потому что всё, что по ним движется, вдобавок ещё равнозначно и равноценно. Так что уступать дорогу тут как-то и не принято. Это где-нибудь там, далеко, любая машина ценнее любой коровы. А тут Индия.
Но чем труднее и дольше дорога, тем острее и желаннее цель. И тем сглаженнее шок, который неизбежно получает каждый чужестранец от встречи с тем же Раджастханом.
А. Македонский был здесь
Раджастхан самый знойный штат Индии, половина его приходится на пустыню Тар, где в свою бытность так натерпелся один из потрясателей вселенной Александр из Македонии. Даже у местных эта пустыня называется Марустхали «место, где можно умереть».
А ещё через весь Раджастхан тянется лысоватый и выжженный солнцем кряж хребет Аравали. По мнению геологов, эти каменистые горы древнейшие на планете. Многие вершины допотопного хребта надстроены ныне геометрически правильными сооружениями из того же камня знаменитыми замками «царских сынов». Если учесть норов владельцев, то можно понять, что замки раджпутов торчали острыми костями в глотках многих десятков поколений завоевателей Индии.
Исследователи считают, что в жилах современных раджпутов наряду с массой других течёт кровь древних ариев, проникших когда-то на равнины Индии через горные проходы Афганистана (как, впрочем, и все иные завоеватели). Действительно, типажи, встречаемые тут, нам хорошо знакомы. Если рядового жителя Раджастхана обрядить в европейский костюм и пустить на улицы Москвы, то он вряд ли далеко уйдёт в гордом одиночестве. Потому что тут же попадёт в поле зрения бдительных стражей порядка благодаря своему вызывающему лицу такому обычному для представителей наших родных кавказских национальностей.
Своеобразная «рыцарская республика» существовала в Раджастхане практически до ХХ века. И до сих пор ещё в иных скалистых гнёздах живут потомки феодальных владетелей этих земель. Слово же «раджпут» давно превратилось из самоназвания в символ несгибаемой воинственности.
Последние иноземные владыки Индии моголы и британцы, сообразили наконец, что раджпутов невозможно победить в бою. Гораздо легче незаметно соблазнить или подкупить этих непреклонных, но простоватых воинов. Главное, сделать это так, чтобы те сами не поняли. Таким образом, и моголы и британцы могли похвастать, что владели Раджпутаной. Но Раджпутана, в свою очередь, обоснованно считала, что при всех режимах сохраняла свою независимость.
Красная столица «Огненного пояса»
Ясно, что при таком тотальном свободолюбии рыцарское государство редко бывало единым. Номинальной столицей Раджастхана в последние столетия был Джайпур, сохранивший свои столичные функции и в новой Индии, правда уже в качестве центра штата.
Джайпур молодой город (по индийским меркам). Он ровесник Питера, даже чуть моложе. И так же, как город на Неве, был создан волевым решением (местного махараджи Джай Сингха Второго) и построен по единому архитектурному плану. Но не европейскому архитектурному плану, а местному, индийскому. Автором его был бенгальский зодчий Чакраварти. Впитавший в себя все архитектурные достижения всех областей Индии и изначально разделённый на девять кварталов, символизирующих девять частей местного космоса, город этот не похож ни на один другой. Хотя одновременно напоминает многие.
Джайпур в переводе означает «город победы», но чаще его называют «розовым городом». Есть легенда, что таковым он стал не сразу, его покрасили в 1883 году к визиту принца Альберта (малоизвестного в мире мужа знаменитой королевы Виктории). Был ли это ироничный намёк, акт почтения или просто у властей не нашлось другой краски история умалчивает. Но с тех пор Джайпур так и остался «розовым». Хотя, по большому счёту, вовсе он не розовый, а скорее кирпичный. Название закрепилось, и как здорово, что никому тогда не пришло в голову покрасить город в голубой цвет!
Но легенда это легенда, а гений архитектора это гений архитектора. В современном Джайпуре цвет города это закон, который не корректируется. И все частные домовладельцы должны в обязательном порядке подкрашивать свои дома так, чтобы ни один из них не выделялся из всех прочих.