Спустя много лет хозяин у рынка был уже один, а уровень сервиса и косметический евроремонт сделали рынок торговой точкой двадцать первого века. В будни днём посетителей было не особо много, толпа бывала только в выходные.
В их бизнесе для делового человека это было самое удобное время поговорить о делах, не уходя далеко от своей торговой точки. Два частных предпринимателя, Степан и Марк, стояли у магазинчика Марка, неторопливо разговаривая обо всём. Рядом с ними топтался квадратный Боря, охранник Степана.
Разговор шел тяжёлый, и лица предпринимателей были хмурыми и неуютными как у людей на выходе из аэропорта, которые прилетели в феврале в Норильск сразу после двухмесячного отдыха на тропическом острове.
Высокий дородный Степан рубил ладонями воздух перед собой, глядя сверху вниз на худощавого Марка:
Ты сказал, это нормальные люди! Я послушал тебя и тоже взял у них в долг. Теперь они требуют не просто проценты. Они всё хотят отнять!
И тебе и мне на тот момент или деньги быстрые были нужны, или вообще закрываться. Не гони, Стёпа. Выхода не было. Сейчас другая ситуация и надо из неё свой выход искать. Договоримся или в полицию пойдём. Я пока их избегаю: ищу человека, чтобы вопрос решить, спокойно отвечал Марк, разводя руками.
Степан тяжело вздохнул и с ехидцей спросил:
Марк, ты в себе? Ты бы видел, кто ко мне от них приходил, от людей этих. Душегубы. И с ними был человек с удостоверением подполковника.
Это Россия. Марк почесал затылок. На каждую хитрую задницу свой винт с резьбой найдётся.
Степан сплюнул на землю и кивнул за спину, на Борю.
Ты оптимист. Я себе охранника нанял. И тебе рекомендую.
Не ссы. А если ссышь езжай в Англию как Чичваркин. Марк улыбнулся. 2015 на дворе, граница для всех недовольных открыта.
Он потому и свалил, что наезд отбить не смог. А мы с тобой далеко не Чичваркины. Сожрут с дерьмом, мрачно выплюнул слова сквозь зубы Степан.
Марк протянул Степану руку.
Или подавятся. Поживём увидим. Бывай, Стёп. Береги себя.
Они пожали друг другу руки и разошлись. Уходя, Марк кинул взгляд через плечо и почувствовал неожиданный укол страха в сердце.
Марк знал легкую походку Степана: сейчас ему вдруг показалось, что старый приятель идёт, будто ноги его связала огромная тяжесть
Глава 3. Марина
На кольце великого библейского царя было написано, что всё пройдёт и это тоже пройдёт. Вопрос времени. Всё происходящее быстро уходит в прошлое и рано или поздно остаётся позади. Так будет в любом случае.
В жизни Марины позади осталось многое. Когда умерла её мать, она была еще подростком. Отец загулял и начал бесконечные алкомарафоны. В доме постоянно стоял пьяный ор и висела пелена табачного дыма. Отец водил домой взрослых распутных баб, которые в пьяном состоянии над ней издевались, говорили гадости, без спроса брали её вещи. Оскорблений она никогда и ни от кого не терпела, несколько раз ей даже пришлось с ними подраться. Отцу было всё равно. Со временем с отцом она вообще перестала разговаривать, как и его родной брат. Марина росла, глядя на это; проникаясь отвращением к тому, как стремительно и мерзко можно деградировать. Потом отца убил инсульт и для Марины начался новый виток, оставив навсегда в душе шрамы и отвращение к шлюхам и запойным алкашам.
Она осталась одна в большой квартире, но отнюдь не чувствовала себя одинокой любимый дядя помог с ремонтом, а дальняя родственница с устройством в институт.
Сегодня вечером позади осталась сессия: легкий и даже по-своему приятный эпизод в череде прошедших жизненных событий. Марина ощущала, что может теперь позволить себе нормально отдохнуть и расслабиться. Четвёртый курс вышел непростым особенно экзамен по основам этнологии. На истфаке было интересно, разве что увлекательность подачи предмета крайне зависела от личности преподавателя. Некоторые умудрялись превращать глубокие исторические темы в нудную тягомотину, другие наоборот: скучную программу обращали в исторический фейерверк.
Марина любила свою профессию. Пускай история во многом лукавила, пускай её переписали сотни раз в любом случае прикосновение к старине даже в мыслях было неизменно завораживающим и познавательным делом. Марина сдала эту сессию на отлично. Всё было позади, и можно было побездельничать.
Она обожала эти вечерние посиделки с подругами. Вечер, любимое кафе на крыше небоскрёба, разговоры обо всём под кальян и винишко. Подружки Маша и Лариса любили поговорить, особенно на щекотливые темы. Чего еще девочкам надо для счастья после работы: немного вина да разговоры за жизнь.
Лариса, отхлебнув вина, задумчиво бросила в никуда:
Рыцари, рыцари Присказка отстойная
Почувствовав шанс немного поумничать, Марина двинула речь. Её пока не до конца отпустила сессия.
Там было жёстче. Преподаватель по истории рассказывал. Средневековый рыцарь вряд ли бы вызвал романтические чувства. Требовалось несколько часов, чтобы надеть полную броню перед сражением. Рыцари потели в доспехах, латы раскалялись на солнце. Эти ребята гадили прямо в доспехи, потому что невозможно было их быстро снять
Какая гадость! Лариса поморщилась и демонстративно уставилась в сторону.
Многие сражения длились сутки и более. Даже турниры продолжались часами. Марина злорадно продолжала, смакуя подробности. Запах и гигиена этих благородных сэров после совершения подвигов были таковы, что ответить им сразу взаимностью могла только дама c прижатым к носу и густо пропитанным духами платком
Она с удивлением обнаружила, что смогла выговорить эту фразу, несмотря на уже порядком заплетающийся язык. Подруги приканчивали вторую бутылку пинотажа винишко оказалось отличным. Они часто смеялись и чувствовали легкую эйфорию.
Телефон Марины завибрировал и начал мигать. Она открыла меню, сердце радостно ёкнуло.
Там было SMS от Димы: Скучаю. Ты замечательная.
Губы растянула в стороны мечтательная улыбка.
Маша заглянула из-за плеча в её телефон.
Зацепил он тебя, да?
Я встретила своего человека. Марина в ответ пьяно кивала головой и глупо улыбалась. Остальное не волнует.
Огни города где-то внизу мерно пульсировали в такт её мыслям. Любимый где-то там. И сердце с ним.
Глава 4.
Корпоративный разнос
Если в футбольный хулиганизм Диму привел естественный путь воина, то отношения с работой развивались гораздо более противоестественно он был на нынешней работе исключительно благодаря силе социальной инерции. Родители с детства вложили в него алгоритм стандартного жизненного пути образованного горожанина из приличной семьи: институт, потом работа в офисе. Дима получил высшее образование и начал долгое скитание по офисам повинуясь исключительно данной ему в детстве родительской установке. Со временем он понял, что может быть и другой выбор, что можно достойно зарабатывать деньги и вне офисов, и даже без высшего образования. Были бы работающая голова и хорошие руки.
Стальными цепями пресловутая зона комфорта и хороший корпоративный пакет держали его на привязи, только карьера в финансовой корпорации капитально не складывалась. Мешали принципы, открытость и то, что он был парнем с улицы, а тёплые места в корпоративных пирамидах были кормушкой совсем для другой категории людей. Волею судьбы и собственными стараниями в перспективе можно было дорасти куда-нибудь до уровня начальника отдела или управления с шестнадцатичасовым рабочим днём, но дальше возникал барьер, проломить который удавалось очень немногим. Оставалось пока плыть по течению офисной жизни и искать в жизни шанс что-то изменить. И увидев этот шанс, окно возможностей суметь им воспользоваться
Дима завис в своих мыслях и рабочий компьютер при загрузке завис, словно в такт. Айтишники сволочи Опять какие-то работы на корпоративном сервере проводят. Технологии совершенствуются, но компьютеры всё равно тормозят.
Много лет назад у Бурого на работе был «джихад» с его рабочим компьютером. Он тупил как скотина. Дима бил его ботинками в железный бок и мечтал, чтобы внутри было колесо, в котором бы бегало несколько карликов. Бурый бы бил их кнутом, компьютер работал бы быстрее. Железный бок много стерпел, рабочие задачи по итогу были выполнены. Спустя годы прогресс лишил Бурого и этого: на ноутбук рука уже не поднималась
Каждый раз, сталкиваясь с отказывающимся работать принтером, с «синим экраном смерти» компьютера, с очередным подвисшим онлайновым роликом или неопределяющимся при подключении девайсом, он первым делом напоминал себе, что операционные системы создал человек. Дети наследуют пороки мышления своих родителей.