Грех? Ты же у нас не религиозный
Есть все же понятия добра и зла В конце концов, есть и правовая сторона этого дела. Ты женатый человек и совершаешь обман, прелюбодеяние
Даже у нашего короля была Ля Баруччи, ответил Реймонд, имея в виду известную куртизанку итальянского происхождения, которая была пассией молодого короля Эдуарда. Да и сейчас он посещает Париж не только для королевских бесед.
Что позволено Юпитеру, не дозволено быку. Не забывай и о медицинской стороне этого дела как бы ты не залетел на всякой заразе.
Я посещаю заведения высокого класса. Но речь не об этом. Я прихожу к мысли, что себя надо обуздать. Но как? Может, поехать в Вену к Фрейду или где там еще есть его ученики? В Швейцарию? А здесь? Он же здесь учился. Ты, наверно, никого не знаешь?
Роджер на этот раз взглянул на кузена жалостливо.
Я могу расспросить. Ты же все равно в этот раз не успеешь. В следующий раз может кто-то и найдется.
Реймонд молча кивнул. Сеанс с врачом, очевидно, будет где-то там, в будущем, а сегодня он поедет вместе с Тейрой Патрик в Лондон. Вместе!
Вена
Лев Бронштейн, более известный миру под фамилией Троцкий, сидел в доме своего приятеля и ученика Матвея Ивановича Скобелева, сына богатого мельника из Баку центра нефтяной индустрии на юге Российской империи. Троцкий недавно поселился в Вене, столице Австро-Венгерской империи, которая для русского революционера была менее удачливой альтернативой Германии, куда его не пустили.
Если революция случится, то она в будет в Германии. Здесь, боюсь, нам особенно делать нечего, говорил Лев Троцкий своему собеседнику.
Как сказать Не уверен. Я думаю, несмотря на попытки императора Франца Иосифа реформировать империю, результатом которых стали определенные поблажки и развитие либерализма в Вене, в целом, империя содержит в себе большое количество недовольных сербы, чехи, венгры Мультиэтничность играет на руку революции.
Вена относительно свободный город. В этом-то и заключается проблема. Может, Франц Иосиф, который уже управляет страной полстолетия, и надоел определенной части населения, но все эти свободы подтачивают силы революции. Австрийская социал-демократия, как мне кажется, и не совсем хочет радикальных перемен. Для нас конституционная монархия неприемлема! Нам нужно собраться с силами
Скобелев налил чаю своему политическому наставнику и сказал:
Деньги соберем. Кстати, на днях ко мне должен приехать приятель из Баку. Он сын нефтепромышленника и знает моего отца. Он тоже увлекся вроде нашими идеями.
Баку место промышленное, и, следовательно, там имеется возможность для усиления нашей деятельности. Два года назад там все бурлило Проблема России, однако, в крестьянстве. Оно и питает самодержавие Истребить бы всех крестьян! Оставить только такое количество, которое необходимо для кормления города
Троцкий сделал паузу и сказал печально:
Революция провалилась. Дума распущена, Столыпин лютует нам ничего не остается, как перегруппироваться здесь, в Европе.
Неожиданно открылась дверь, и появился мужчина с усами, небольшого роста, невзрачный и с оспинами на лице. Он пробубнил тихо приветствие и подошел к самовару налить чаю. После этого он, молча, удалился. Троцкий вопросительно посмотрел на Скобелева.
Это кавказец Джугашвили, земляк; он сейчас вошел в ЦК большевиков и начинает, видимо, приобретать определенный вес.
Тоже из Баку?
Вообще-то он из Грузии, но жил в Баку. Кстати, умеет добывать деньги. Я имею в виду, он там нападал на банки, сидел Но здесь, кажется, занимается интеллектуальной работой. Ходит в библиотеку Социалистической партии.
Да Хорошо. Правда, неприветливый он какой-то. Кстати, я тоже собираюсь вступить в Социалистическую партию. Надо нам укреплять связи с австрийцами. Может, все-таки они тут начнут.
Вена в начале века бурлила и в политике, и в науке, и в искусстве. Центр вполне преуспевающей европейской империи, управляемый больше полувека одним человеком императором Францем Иосифом, привлекал лучшие умы европейских народов. И, вместе с тем, росло недовольство немецким доминированием народы Восточной Европы хотели независимости. Австрийский император проводил определенные реформы, чтобы улучшить ситуацию, и в год, когда в Вену приехал Троцкий, после всеобщей забастовки рабочих австрийские социал-демократы добились принятия всеобщего избирательного права.
После провала революции в России, которая началась в 1905 и завершилась репрессиями в 1907 году, многие революционеры, кто успел, бежали за границу, в том числе, в пределы Австро-Венгерской империи. Троцкий и другие беженцы находились в стесненных, с точки зрения материального обеспечения, обстоятельствах и нуждались как в подпитке от революционеров-налетчиков из России, так и от помощи левых кругов в Европе.
После того, как Троцкий и Скобелев выпили чаю, они пошли в дом к известному марксисту Карлу Каутскому, где должна была также состояться встреча с лидером австрийских социалистов Виктором Адлером. Они стали обсуждать финансовое положение русских революционеров, да и вообще ситуацию в Европе.
Вы можете писать для нашей газеты «Arbeiter-Zeitung», да и некоторых других. Я похлопочу, чтобы были гонорары, уверял Троцкого Виктор Адлер. Мы не должны удручаться провалом революции. Это всего лишь первая ласточка.
Я и мои друзья действительно нуждаются в деньгах. Говоря о газете, мы задумываем издавать здесь в Вене «Правду». На это тоже нужны средства. Цель у нас, революционеров, одна покончить с монархией. Но в нашем лагере разброд и шатания, сокрушался Троцкий.
Отход от идей Маркса вот наша болезнь, заключил Каутский. Я об этом могу говорить сколько угодно долго, но вернемся к делам финансовым. Вопрос материальный здесь в Европе решаем. У нас есть определенные средства.
Нужны средства значительные. И здесь сборами от рабочих и кучки интеллигентов не обойдется, вставил Скобелев. Надо организовать группы, которые могли бы пообщаться с промышленниками, банкирами
Не думаю, что среди них есть много симпатизирующих марксистам, отметил Каутский.
Может, нам надо быть более дипломатичным? Левые идеи, а именно о демократии, конституционной монархии и т. д. привлекательны для деловых людей. В России Морозов же нас финансирует. То есть это вопрос тактики. Договориться с капиталистами
Каутский был не в восторге от этой идеи.
Демократия, в смысле равенства и возможности для представительства рабочего класса это марксистская идея, а вот союз с собственниками это не наш путь.
Я все же говорю о тактике Скобелев посмотрел на своего учителя Троцкого, но тот кивнул в его сторону, имея в виду «продолжай».
Есть еще и насильственная экспроприация. У нас здесь, кстати, интересный революционер гостит из Кавказа Джугашвили. У него есть опыт по нападению на банки
Мы действуем в рамках закона, твердо сказал Виктор Адлер. И, как показывает опыт, мы добились определенного успеха. С нашей партией считаются. В мае мы примем участие в намечающихся выборах и имеем неплохие шансы на победу.
Австрийская империя это не российская, ответил Троцкий. Невозможно сравнивать тупую реакционную монархию у нас с тем, что есть у вас в центре Европы. Боюсь, что Россия все дальше отстает от Европы, и эта разница будет все больше ощущаться.
Я думаю, что надежда нашего дела держится на революции тут, в Европе, в первую очередь, в Германии, отметил Каутский. Отсюда социализм может перекинуться в Россию. Маркс предполагал, что торжество коммунизма возможно именно в развитых странах. А далее будет эффект домино, по мере того, как будет развиваться рабочий класс в других странах.
Я и Парвус давно ратуем за перманентную революцию, отметил Троцкий.
Раз вы упомянули о Парвусе Вы в курсе, что на него от Максима Горького поступила жалоба? Дескать Парвус присвоил деньги от постановки его пьесы «На дне» в Германии. А, между прочим, часть денег предназначалось для российской социал-демократии.
Известный революционер, теоретик и журналист Александр Парвус был в приятельских отношениях с Троцким. Дело Парвуса было неприятным, и Троцкий не хотел об этом говорить и быстро перевел разговор на другую тему.
Есть и другой, крайне тревожный аспект положения в Европе и все может достаточно радикально измениться, сказал Троцкий. Союз России с Британией и Францией с одной стороны, и Австро-Венгрии с Германией может привести к масштабной войне, которая может всколыхнуть всплеск национализма, и, как следствие, положить конец солидарности рабочих.
Это как раз предмет будущего заседания Интернационала, который запланирован в Штутгарте.
Деньги, средства, оружие вот о чем надо думать, вновь попытался Скобелев сконцентрировать внимание на материальных вопросах революционного движения.