С другой стороны обои ярко жёлтого цвета. На стене у окна обои были разрисованы. Так же на полу лежало много бумажек, листиков, тетрадок. Был ещё и большой комод он выглядел странно, и я решил его не осматривать. Было такое ощущение, будто эта девчачья комната. Но мне стало интересно и я начал разбираться в куче на полу там оказалось много рисунков. На одном листике была нарисована серая собака с тёмными пятнами, а на другом милый мальчик с довольной улыбкой, ушками и хвостиком лисы. Так же я нашёл другие мультяшные наброски и рисунок какой-то очень красивой синей птицы.
Рассматривая и разбирая всю ту кучу бумаг, я не заметил, как прошло несколько часов. На улице уже начало темнеть я решил, что надо уже выбрать куда лечь и подкрепиться.
Первая комната сразу отпала там был Максим. С ним я уж точно не хотел оставаться. Наверху обе комнаты тоже заняты. Я вернулся во вторую комнату: большой белый диван выглядел очень привлекательно и я решил остаться здесь.
Я подошёл, скинул рюкзак с плеч к дивану, достал телефон и хотел послушать музыку, как в дверь вошёл Майк:
Вот твой ужин, быстро проговорил он и вышел. Это оказалось очень вовремя. Я улыбнулся.
Я хотел бы с кем-нибудь переговорить. С Майком это не вышло, а вот с Павловым, мне казалось, мы могли бы подружиться. Но так с ним и не удалось поговорить нормально после первого дня.
Я встал и подошёл к пакету: внутри оказалось два яблока, пакет чипсов и шоколадный батончик. Этого мне хватило, чтобы утолить вечный голод. Даже батончик решил оставить на потом, чтобы не объедаться зря.
Когда я уже хотел лечь спать в комнату вошёл Максим я уже понял, что он хочет:
Я что-то не наелся. Может поделишься? он быстрым шагом подошёл и встал напротив меня. Я сидя смотрел на него.
Максим, может не надо? Мы же сейчас заодно должны быть он не дал мне договорить и ударил в бровь.
Молчать. Я не разрешал тебе говорить. Давай свою еду или пожалеешь, что твоя шлюха-мать выблядка родила когда-то.
Во мне на секунду вскипел гнев.
Но
Еду мне давай, а не пизди, он снова ударил, но сейчас уже в челюсть. Я упал с дивана на ковёр. Гнев сменился страхом.
Я съел её уже, простонал я. Что-то тёплое растеклось во рту. Отстань, пожалуйста.
Из брови протянулась струйка крови.
Ах ты сука Знал, что я приду, и сожрал всё быстро, он ударил в живот ногой и пошёл к двери. Значит так, только попробуй кому-нибудь сказать об этом я случайно тебя пихну к одной из этих тварей, ясно?
Да промычал я, сглатывая кровь, и он вышел.
От боли я окончательно упал на пол. Кровь во рту была слегка солёная на вкус. Я почувствовал, как еда чуть было не пошла обратно, но я сдержал рвотный позыв.
Кое-как я забрался обратно на диван и тяжело выдохнул.
Я лежал побитый и сломленный
Слёзы и ненависть жгли меня изнутри. Я достал из рюкзака телефон, включил его, подключил наушники и включил музыку она немного сгладила гадкое ощущение внутри.
Музыка и усталость сделали своё дело я смотрел на странные витиеватые тёмные узоры на белых обоях и незаметно уснул, даже не накрывшись.
День 7.
Прошло несколько дней, как мы в этой квартире Максим не давал мне покоя всё это время. Поэтому я рвусь на вылазку с Павловым при любой возможности лишь бы рядом с ним не быть.
На следующий день Павлов и Майк решили, всё же, остаться здесь ещё на пару дней, но не больше. Нам всем нужен был отдых.
Всё это время я предлагал Павлову пройти до моей квартиры, но никак не получалось. В обычное время отсюда можно было бы дойти за пару часов. Сейчас же был риск вообще не дойти.
Выходя из комнаты, я встретил Павлова.
Долго мы ещё будем здесь? спросил я вопрос, который задавал эти несколько дней.
Не знаю, Костя. Не знаю. Мы уже несколько дней пытаемся выйти на связь с моим начальством, но безрезультатно. Рация просто молчит, он присел на комод в прихожей, посмотрел пристально на меня: Нам нужно связаться с моим командованием. Это сейчас важнее.
Я сам не понял почему взорвался:
Важнее? Моя семья сейчас может быть мертва, начал я, но опомнился. А, может, и нет Я хочу хотя бы знать, что с ними тихо добавил я.
Мы обязательно сходим к тебе домой. Но связавшись, я могу узнать о твоей семье. Может быть, они уже в безопасности и тогда зачем нам идти? Павлов протянул мне руку.
Понимаю, ответил я, хватая его руку и помогая встать.
Важнее? Моя семья сейчас может быть мертва, начал я, но опомнился. А, может, и нет Я хочу хотя бы знать, что с ними тихо добавил я.
Мы обязательно сходим к тебе домой. Но связавшись, я могу узнать о твоей семье. Может быть, они уже в безопасности и тогда зачем нам идти? Павлов протянул мне руку.
Понимаю, ответил я, хватая его руку и помогая встать.
Не волнуйся. Мы со всем разберёмся. И всё будет хорошо. Уверен с твоими родными всё в порядке. Ты же сильный парень, подмигнул Павлов.
Его слова вселили в меня уверенность, и я успокоился.
А теперь, иди, собирайся. Сегодня ты идёшь с Майком в соседний дом. Сам видел: в последние дни холодает, а здесь вещи бабские одни, да и на улицах стало опаснее может оружие найдётся. Восставших намного больше стало это плохой знак, Павлов выглядел озабоченным. Мне и самому казалось, что город превращается в одну мёртвую ловушку.
Я решил подбодрить его:
Не волнуйся. Мы выберемся сам же сказал. В отличие от восставших, мы хотя бы соображаем.
Павлов усмехнулся.
Только что я тебя успокаивал, а теперь уже ты меня. Забавно получается, сказал Павлов и через несколько секунд добавил тихо: Слушай, давай-ка в твою комнату пойдём.
Я дал ему пройти и закрыл дверь.
Идём сегодня со мной, сказал Павлов, осматривая комнату.
А зачем ты тогда его с собой брал? спросил я.
Павлов внимательно смотрел на стенку с книгами.
Знакомые обложки Не верится, что весь этот ужас начался неделю назад, сказал он задумчиво. Кажется, будто уже месяц прошёл с тех пор как можно было вот так сидеть на диване дома, у телевизора, и отдыхать. Не думая ни о том как прокормить себя, ни о том, придёшь ли ты вообще с очередного похода домой.
После своих слов он ещё несколько секунд смотрел на книги и потом сказал всё так же тихо и задумчиво:
Зачем брал с собой? Хотел за ним последить. Выяснить, что за человек. Я же не дурак вижу, что у вас какие-то тёрки между собой. А сейчас не то время, чтобы размениваться людьми.
И как? Выяснил?
Да, ответил он, поворачиваясь ко мне и улыбнулся. Поэтому и предложил тебе со мной пойти.
Ну начал я. Мне было немного неловко отвечать. Я не хотел идти с Майком он всегда ходил сам по себе и мне было страшно оставаться одному. Но одновременно с этим меня так же пугал Павлов. Я видел, что он хороший парень. Но как будто я просто не мог довериться.
Я постоял несколько секунд. Павлов в это время отошёл к окну и посмотрел на улицу.
Погодка удачная, сказал он с улыбкой.
Я согласен, ответил я, пересилив себя.
Вот и хорошо, хлопнул Павлов в ладоши, будто маленький мальчик. Может быть и домой к тебе зайдём, подмигнул он мне и посмотрел на часы: Выходим через полчаса.
Я кивнул и дал Павлову пройти. После этого начал собираться.
Я собрался за несколько минут. Мне и собирать-то было нечего: рюкзак был почти пустой, а одежду я просто не снимал. Мне нужно было просто подготовить рюкзак, чтобы не искать его потом и разложить все мои вещи в нём. После этого я прилёг на диван, слушая музыку, и незаметно задремал.
Просыпайся, сказал голос. Кто-то толкал меня в плечо. Это оказался Павлов. Выходим?
Сейчас ответил я сонным голосом, кое-как вырываясь из цепких лап сна.
Давай через пять минут входа. Зима близко день короткий. Нам бы найти ещё что, сказал Павлов.
Хорошо
Я собрал всю свою волю и встал. Во рту было сухо.
Я взял телефон, положил его в рюкзак и взял оттуда бутылку с водой. Попил. Через несколько секунд, когда вода дошла до желудка, мне стало легко, сонливость окончательно отошла. Я надел свою чёрную осеннюю куртку и вышел.
Павлов стоял уже у двери и рядом с ним Максим. Павлов стоял спиной ко мне.
Ты пойдёшь с ним? в голосе Максима было сильное презрение. Я понял, что он говорит про меня. С этим слабаком? За себя не боишься? Я бы с ним никуда не ходил. Он только под ногами путаться будет. Мы тут самые сильные и нам надо вместе быть, понимаешь? Я не хочу с этим мужиком идти сам видишь, что он мутный какой-то. Пусть эти двое вместе умирают.
Я стоял в дверях и просто наблюдал. Конечно, меня задели слова Максима, но это было одно из самых безобидных оскорблений, которые он мне говорил.
Этот мутный мужик спас тебе жизнь, резко ответил Павлов. Максима ошарашила эта реакция. Павлов продолжил спокойнее: Он знает о выживании и бое больше всех нас. А насчёт Кости чтобы я больше такого не слышал. Если хоть волосок с его головы и он не продолжил, так как заметил меня.