Больно легкие они для монет, с сожалением произнес я. Мерин, что ты наваял?
Это не монеты, кивнул раздосадованный старец. Я же говорил, что ничего не получится. Эхе-хе, теряем былую легкость, и он принялся ссыпать гремящую рухлядь обратно в мешочки.
Дед, встрял Прич, вертя в руках одну из кругляшей. А тута гляди, че нарисовано! Зачем?
Видишь? Половина рубахи. Найди в другой крышке вторую половину и получишь рубаху нательную бесовской расцветки, нараспев сказал старик.
В глазах моего друга оруженосца загорелся азарт. Эту его сторону мы с Тильдой знали очень хорошо еще в детстве, после игры у стен замка в расшибалочку, Прич нередко убегал домой в темноте, прикрываясь листом лопуха. Вот и теперь он перерыл все мешочки и нашел только такие же, как у него, половинки.
Че за бред? вскипел Причард. Дурят нашего брата! Где вторые куски?
Кто знает, меланхолично отозвался Мерин. Может, у Морганы. А к ней за этим соваться не след. И вообще ни за чем не след.
А кто такая, Моргана? поинтересовался Штуша, хрумкая каким-то сочным растением.
Злая волшебница, с видимым раздражением сказал маг. Сестра короля Артура. Да вы что? Вы где живете-то? В первобытном обществе? Про Моргану они не слышали!
Я слышал, поспешно сказал я.
Как я понял, денег не будет, уныло, но, как всегда, не к месту вставил Прич, взвешивая на руке мешочек.
Правильно понял, с неподражаемым сарказмом изрек Мерин.
Главное, вовремя, поднял палец я.
Денег не будет. Будут блинчики!
И мы полчаса соревновались в пускании «блинов» в оказавшемся неподалеку озерке. Никто как следует блины печь не умел, только лягушек распугали. Потом мы с Причем набрали воды, Тильда прокипятила ее, воду слили в мехи и вернулись к развилке.
Золотить нечем, развел руками я в ответ на молчаливое постукивание по колпаку. Говори так.
Не имею морального права, постно сказал маг. Питать мое волшебство нечем, его экономить надобно, посему попрошу ко мне с вопросами временно не обращаться.
Ну, не хочешь не отвечай. Но хоть показать-то можешь. Рукой, и я для большей понятливости помахал рукой перед носом у волшебника.
Могу, конечно. Все дороги ведут в Рим. Так что езжайте, куда хотите.
Хотим туда! и я показал прямо.
Э-э-э! Туда нельзя!
Ясно. У тебя там опять колпак отнимут.
А сюда вот?
Ишь, чего захотели! Захотуны! И сюда нельзя.
А там ты силушку свою неуемную теряешь. Знаем, знаем. Поэтому туда и поедем нам-то все равно.
Ребятушки! повалился в ноги старик, гремя монетами. Не погубите! И не жалко вам убогенького?
Не жалко, отрезала Матильда. Ты-то нас не жалеешь. С чего бы это нам тебя?
Хорошо, сдался волшебник. Едем по средней. Там приятно.
Тебе приятно. А нам?
А я вас спасу. Наверное.
Бесплатно?
Как получится, туманно пообещал Мерин и пришпорил посох. Кутя грузно затопал за ним, а потом и мы с Причем двинули по среднему пути.
Иногда великий маг вскидывал голову и задорно покрикивал:
А ведь в Рим идем, граждане!
В Рим, нестройно отзывались мы. А что было делать? Собственно, Рим-то нам сейчас был нужен, как зайцу стоп-сигнал. Хотя зачем он вообще нужен этот стоп-сигнал? И что это вообще такое? Надо будет у Матильды спросить
И только я открыл рот, чтобы поинтересоваться у сестры о нужности и полезности таинственного сигнала, как вдруг из рощицы навстречу нам вышел отряд загадочных личностей в балахонах и преградил нам путь.
Вроде не гнусь, пробормотал я. Штуш, как же ты их не учуял?
Не знаю, ответил мой мохнатый друг. Не чуялись.
С прискорбием сообщаю, неожиданно сказал Мерин, что вынужден временно вас покинуть. Силы моей не хватит на то, чтобы беду отвести, а хватит только на то, чтобы немедля покинуть вас до выяснения обстоятельств. Что я и сделаю без промедления.
И маг, присвистнув и закружившись, в невесть откуда взявшемся вихре, исчез.
Из толпы вперед вышел высокий худой мужчина со злым лицом и простер вперед костлявую руку. Сверкнула молния, свет дневной померк, и я еще помню, как валился с коня, а больше ничего
Открыв глаза, я первое время не мог понять, где очутился. Да и оглядевшись как следует, не смог этого понять. Лежал я на земле в чем-то вроде беседки, увитой плющом и розовыми цветочками. Рядом со мной лежали Тильда и Причард. Я пошевелился, потом, охнув, сел. Все тело ныло, однако связан я не был, Прич и Тиль тоже. «Хорошие похитители», подумал я. «Попытаюсь осмотреться». И попытался. Я стал искать выход из беседки. Но выхода, как и входа, не наблюдалось. Я попытался раздвинуть руками плети вьющихся растений, и в тот же миг меня отшвырнуло назад. Грохнувшись на землю, я невольно взвыл и зашарил руками вокруг себя, как слепой. В глазах стоял зеленый туман, в ушах зеленый шум, во рту вкус тоже чего-то явно зеленого. Когда я вновь смог сесть и взглянул на руки, оказалось, что на них отпечаталась каждая жилочка каждого листика, за который я схватился.
Колдовство, сказал я вслух.
А-ай-й, что такое, почему, не хочу, зачем, куда меня утаскивают, ого-й! Хыпп, вот что я услышал в следующую секунду. А когда повернулся, то и увидел: Прича, потирающего бок, и Матильду, сидящую на корточках в позе боевого орла.
Разорался, презрительно сказала она. Герман, где мы?
Понятия не имею, честно сказал я. Нас захватили какие-то старикашки в балахонах, Штуши нет, и коней тоже нет, а Мерин, подлюка, сбежал! Сразу предупрежу: листья не трогайте. С меня хватило.
И я продемонстрировал им свои руки.
А зачем мы им тоже неизвестно. Возможно, это секта стариков, похищающая молодежь, потому что им завидно?
Вовсе нет, раздался незнакомый голос. Мы обернулись и увидели в углу беседки кучу тряпья. Она зашевелилась, и из нее вылез парнишка лет семнадцати.
Привет, сказал он.
Здорово, настороженно отозвался Причард. Коли не шутишь.
Ну и уши! Хм-м А, какие шутки, махнул рукой парень. Друиды вас поймали. Поклоняются деревьям. Сегодня ночью как раз полнолуние. Нас в жертву принесут.
Всех? тут же спросил Прич.
А как же. Исключений ни для кого не делают. Им все равно, кого приносить в жертву. Нас теперь четверо, а четыре цифра магическая. Четыре в комнате угла, четыре ножки у стола, и по четыре ножки у мышки и у кошки. Это они мне так объяснили.
А чего это ты так спокойно говоришь? удивился я. Не страшно тебе?
Я-то уже свыкся с этой мыслью давно сижу. А вот вы чего не кричите, не рыдаете?
Я кричал, признался Причард. А че помогает?
Нет, просто легче становится. Мне-то уже все равно. Всю жизнь привыкаю. С детства. Меня просто баба Яба в обиду не давала, а вот теперь умерла, меня и взяли.
Какая баба?
Баба Яба. Яблоня, то есть. Самого главного ихнего злыдня зовут Дуб.
Странное имечко, почесал в затылке Прич.
Так я же сказал они друиды. Древесные жрецы. Землей питаются. А вот знаешь такого волшебника Мерлина?
Как не знать, вздохнул я.
Вот он тоже из друидов. Только сейчас он редко заходит. Потому как придет друиды сразу в карты садятся с ним играть. А он жульничает, выигрывает у них много, а потом сбегает. Время-то идет, обиды забываются, он через пару лет опять приходит. Вот месяц назад был. Ох, Дуб и злился! Мерлин у него выиграл полтыщи! Ну, так Дуб ему и вмазал каким-то заклятьем. Я слышал, пропал он. И в Камелоте не слыхали, и Моргана руками разводит.
Я сразу понял, каким заклятьем Дуб приложил Мерлина! Отобрал у него букву «Л». Вот Мерин и бродит по лесам, пока силу не восстановит. И сюда он тоже не хотел идти
Нет, ну надо же, какая скотина! возмутилась Тильда. Сам сидит в куче навоза, а еще нас подставляет!
Кто? перепугался парень. Что? Какой навоз? Здесь нет навоза, все чисто!
Да ты послушай! и наш рассказ о путешествии с Мерином позволил нам скоротать еще один часок.
Да, хороший у вас друг, покачал головой парень.
Уж, какой есть, развел руками я. Кстати, как тебя зовут, новый друг?
Орех Каленый. Можно попросту Орешек. А вас я уже по вашему рассказу знаю.
Поглядите-ка! изумился Причард. Они даже мешки наши не тронули! И оружие на месте!
А чего им бояться, отозвался Орешек, ежели они стрелу на лету зубами ловят и зелеными молниями кидаются?
Все равно, упрямо заявил я, стараясь сдержать дрожь в коленках, мы просто так не дадимся.
Ваше дело, пожал плечами парень. Только зря это.
А ты, случайно, не видел наших коней? Или этакого вот, тумбообразного, показала Матильда.
Так кониной на все стойбище бы пахло, разъяснил Орешек. С животными они не очень. Многие звери кору у деревьев жрут. Так друиды их раз и в квас. А потом с солью да с маслицем и оприходуют. Я вон и Асьмушку-то спрятал, пока не нашли
Это кто? Котенок? умилилась Тильда.
Орех пошарил в тряпье и выудил холщовый рюкзачок, в котором что-то трепыхалось.
Сыр у вас есть? поинтересовался паренек.
Тильда вытащила из заплечного мешка кусочек сыру и протянула Орешку. Тот взял его и кинул в рюкзачок. Там завозилось и зачавкало.
Да кто там у тебя? удивились мы.
Не знаю, сказал парень. Но сыр очень любит.
Беспородное что-то? уточнил Причард. Дворняга?
Да нет, отмахнулся Орешек. Я же говорю: непонятно кто. Нашел его как-то в кустах. Лежит, пищит, сыру просит. Ну, подобрал, обогрел. Назвал Асьмушкой и все тут. Он мой друг.