Людям с совершенно разными ценностями, традициями, образованием и воспитанием сложно жить вместе. Изначально мы были достаточно близкими друзьями. Первое время с его стороны было огромное обожание, и я, как избалованная девочка, этим злостно пользовалась, а потом отдувалась в первые годы брака, потому что он всё время мне это припоминал. Но у нас не было каких-то ужасных скандалов. Расставались мы тоже достаточно спокойно.
В определенный момент мы просто вышли с ним, поговорили о том, что нас друг в друге не устраивает. Он сказал: «Я устал, я хочу совершенно другую жизнь, которая тебя не устраивает. Хочу жить намного проще. По мне, если есть еда и крыша, это уже хорошо. Мне надоело постоянно стремиться куда-то, пытаться зарабатывать больше, пытаться занять какое-то положение в обществе, путешествовать. Мне больше не хочется всего этого». А для меня всё это было нужным, важным. Я ведь не меняла курса, работала порой в трех местах, училась, стремилась. В самом начале, ещё не вступив в брак, на берегу мы договаривались об одном, наметили жизненные цели, приоритеты, а потом всё изменилось. Это неправильно, когда без предупреждения всё меняется. И сейчас я считаю, что была честна, потому что всегда говорила о том, чего я хочу от жизни, куда я иду, и как пытаюсь этого достичь.
Я предложила пожить какое-то время врозь, чтобы всё обдумать. Он предложил просто развестись. В тот день, когда я уехала с дочкой, его мама привела в дом новую невесту. На тот момент мы ещё были с ним в браке. Как всё восприняли мои родители? В целом, ситуация развивалась у них на глазах. Иногда они слышали мои телефонные разговоры с мужем. Конечно им было нелегко, но они пытались поддержать меня, скрывали от меня свои эмоции. Но точку поставила свекровь, которая позвонила моим родителям и сказала: «Всё, на этом мы разводимся с вами». В целом, у нас был достаточно «цивилизованный» развод. Мы не орали друг на друга, не дрались. Конечно больно, когда рвутся живые отношения.
С бывшим мужем мы продолжаем дружески общаться. Недавно разговаривали с ним о нашем браке и он сказал: «Я не знаю, чем тогда было обусловлено моё решение». А я не знаю, что ещё могла сделать для сохранения нашей семьи. Мы прожили вместе семь лет. Сейчас сложилась странная ситуация: бывший муж чаще общается со мной, нежели с нашей дочерью. Ему комфортнее от меня узнавать новости про неё, я не знаю, чем это обусловлено. Он не помогает финансово, у него там сложности, и ещё дети во втором браке. В течение пяти лет после развода я не подавала на алименты. Я работаю и сама обеспечиваю её. В принципе, ребёнок ни в чём не нуждается. Недавно я решила, что это всё таки нечестно по отношению к дочери. Мы поговорили с ним, он был не против. Мне было совершенно всё равно, какая сумма это будет. Честно говоря, было в большей степени обидно, что он не звонит дочери. А так, я думала, он будет каждый месяц перечислять деньги и вспоминать, что у него есть ребёнок. Может это глупо, но мне казалось правильным на тот момент. В итоге вышло, что алименты высчитывают от некоей минимальной зарплаты, и это очень маленькие сумма, которой даже на оплату кружков или секций не хватит. Если у отца нет официальной работы, сумма копится, как долг. Если это продолжается длительное время, то его направляют на биржу труда. Для него это был ужас, и он теперь прямо паникует, не зная, что делать. При этом с финансами у него всё нормально, например, он ездит на очень дорогой машине. Я понимаю, что деньги у него есть, но это не официальный заработок.
Я пробовала встречаться с другими мужчинами и поняла, что подсознательно избегала серьезных отношений, потому что боялась, что кто-то может обидеть моего ребёнка, косо посмотреть, что-то обидное сказать. У нас был случай: мы тогда только развелись, и ребёнок поехал домой к отцу, а у него уже была жена в положении. В общем, ночью ребёнок вернулся ко мне в истерике и никак не мог успокоиться. В тот момент я поняла, что дочери всего пять лет, и это совсем мало. Тогда я решила, что не вправе давать повод для нового стресса, сначала нужно дать дочери вырасти и окрепнуть. А вот сейчас я кажется готова попробовать. Я думаю, что у ребёнка, глядя на родителей, формируется картина мира, и я бы хотела, чтобы моя дочь понимала, что брак это хорошо. Очень боюсь, что из-за меня у неё может появиться недоверие к мужчинам.
За эти годы у меня были разные ситуации: ухаживали мужчины с детьми и без детей, имевшие опыт семейных отношений и те, кто никогда не был женат. Была история, когда я отчётливо услышала, что чужие дети в семье не нужны, и сразу был понятен посыл такой семьи. Я не готова заставлять человека бороться со своей же семьёй, потому что для меня самой семья очень важна. Я выросла в семье, где вместе ужинают за большим дастарханом7, где шумно отмечают праздники и дни рождения, где ценят и уважают друг друга. Психологи сказали бы, что я не сепарирована от родителей, и я подпишусь под этим. Мне бы очень хотелось встретить человека, который примет меня и искренне полюбит мою дочь, и, вместе с тем, для которого семья имела бы такую же ценность как для меня. Иногда смотрю наши отечественные фильмы и прям чувствую, как во мне отзываются все эти сцены общения енешек8 и келинок9. Прям вижу себя разливающую чай келинкой, супругой и мамой троих деток. Да, я определенно хочу ещё детей. Мои родители поддерживают идею новых отношений. Прямо не говорят, но намекают. Даже дедушка, которому за 80, недавно пошутил о сватах.
За эти годы у меня были разные ситуации: ухаживали мужчины с детьми и без детей, имевшие опыт семейных отношений и те, кто никогда не был женат. Была история, когда я отчётливо услышала, что чужие дети в семье не нужны, и сразу был понятен посыл такой семьи. Я не готова заставлять человека бороться со своей же семьёй, потому что для меня самой семья очень важна. Я выросла в семье, где вместе ужинают за большим дастарханом7, где шумно отмечают праздники и дни рождения, где ценят и уважают друг друга. Психологи сказали бы, что я не сепарирована от родителей, и я подпишусь под этим. Мне бы очень хотелось встретить человека, который примет меня и искренне полюбит мою дочь, и, вместе с тем, для которого семья имела бы такую же ценность как для меня. Иногда смотрю наши отечественные фильмы и прям чувствую, как во мне отзываются все эти сцены общения енешек8 и келинок9. Прям вижу себя разливающую чай келинкой, супругой и мамой троих деток. Да, я определенно хочу ещё детей. Мои родители поддерживают идею новых отношений. Прямо не говорят, но намекают. Даже дедушка, которому за 80, недавно пошутил о сватах.
ГЛАВА 2. Жертвы ұята10
Уже долгое время спустя, мама рассказала, как всё было. Как папа сначала долго кричал, что не верит, и что его дочь не могла так с ним поступить. Как потом он закрылся в бане с двумя ящиками водки и неделю не выходил оттуда. Парился и пил. Парился и пил. Когда мама робко стучала в дверь, он кричал, чтобы она уходила. Кричал, что никого не хочет видеть. Потом он вернулся в дом и кричал, что мама плохо меня воспитала, и это её вина. Стоял ор. Билась посуда. Соседи всё слышали. Весь папин негатив, эмоции, обиды, злость всё досталось моей маме.
Первые подозрения у меня случились в командировке, во время поездки в сельскую местность. Меня укачало в дороге, я попросила водителя остановиться, и меня стошнило на трассе. Вот тогда я впервые задумалась об этом. Вокруг аптеки я кружила минут 40, прежде чем войти. Я, взрослая женщина, никак не могла решиться зайти и купить тест на беременность. Мне всё казалось, что кто-то из знакомых увидит меня. Наверное, также себя чувствуют те, кто впервые покупает презерватив. Первой реакцией при виде двух полосок на тесте был испуг. Нет, об аборте и мысли не было. Мысли были о том, как же сказать родителям. Мне было 30 лет. Я не была замужем, и у меня даже не было официального бойфренда.
Было лето. Мы с мамой лежали во дворе на тахте. Я начала разговор издалека. Как у нас говорят, «через Ташкент». Сначала сказала, что мне уже 30 лет, и вряд ли кто-то возьмет меня замуж. Потом начала приводить примеры. Вот одна знакомая родила сама, и у неё всё хорошо. А другая знакомая вышла замуж, а потом развелась. И тут мама поворачивается ко мне и говорит: «Выкладывай, что случилось? Ты беременна?» Я удивилась, как мама сразу всё поняла. Сначала вяло отнекивалась, но отпираться было бессмысленно. Я сказала: «Жить мы вряд ли будем вместе, так что не спрашивайте, от кого». На что мама ответила: «Я во всём тебя поддержу, помогу. Но мне нужно знать, кто отец». И мне пришлось ей признаться. Коллега по работе. Иностранец. Женатый.
Мама сказала, что будем рожать, и не надо ни о чём переживать. Вот только папа Папа традиционный и консервативный. Все в его окружении ожидали, что следующий той будет в нашем доме. Ведь следующий шаг для девочки-отличницы, выросшей у них на глазах, это замужество. Для девочки, обученной катать бешбармаки11, жарить баурсаки12 и вести хозяйство. Свадьба. А потом ребёнок.
И тут мне по работе выпала месячная командировка в Кыргызстан. Мама пообещала за это время поговорить с папой. Уезжала я со страхом. Помню, каждый день звонила домой. И вот однажды папа ответил на мой звонок и так сухо со мной поговорил, как никогда в жизни не разговаривал. Тогда я поняла, что мама ему всё рассказала. Через два дня я решилась перезвонить домой: ответила мама, сказала, что с папой она поговорила, и всё нормально. А папа больше к телефону не подходил. Когда я вернулась в Шымкент, мне было очень страшно возвращаться домой. Звучит смешно, но я остановилась в отеле. Позвонила маме, мама спросила, где я, ведь по идее я уже должна была быть в это время дома. Я говорю: «Мама, я в отеле. Боюсь прийти домой. Мне страшно». Мама ответила: «Жындысың ба?13 Это же твой дом. Давай приезжай быстро».