Но каждый раз до упора, в общем?
Агась, товарищ тренер. Каждый раз как в последний Что? Не так чего работаю?
Не стоило бы, Кирилл Леонидович, с нежной улыбкой тренер потрепал опечаленного атлета по плечу. Чтобы последним разом не стал очередной раз не надо каждый раз до упора. Шажки назад надо делать. С ними будет прогресс. Обязательно. И здоровьице сохранишь. Тебе ведь годков уже под сорокет.
Ну да.
Ну вот, надо уже серьезнее попечься о здоровьице.
Ну а счас че делать? Мне Мишутка задал на сегодня вот, пять до упора. Потом скинуть десятку и опять до упора
Погоди-погоди Кто с тобой работал, пока меня не было?
Он самый.
Мишка Манцуров? Саныч недоумевал, почему Охтин так доволен своим наставником по бодибилдингу.
Да. Думаешь, не правильно работал? Саныч, погляди на меня, Кирилл продемонстрировал тренеру бицепсы, затем повернулся спиной, напряг широчайшие. Кивнул на стойку с тяжеленной штангой: И вон туды глянь И здоровьице у меня что надо Нет, я серьезно. Спроси у всех бабеток города.
Это, конечно, здорово что здоровьице крепкое, сухо заключил тренер, допивая кофе. Надеюсь, хоть в делах интимных Мишка-фишка с тобой не работает?
Кирилл хохотнул. Отошел от штанги, с которой собрался выполнить очередной подход.
Нет. Здесь я бы сам ему помог.
Хоть это ладно. Ну, будем работать?
Будем, атлет шумно выдохнул, двинулся к штанге.
Нет, погоди Кирилл Леонидыч, приседов на сегодня хватит!
3
Я те говорю, Ванек, это бройлерная, Яков, переодевая штаны, оглядывался на дверь чтобы случайно не зашел кто из посетителей спортзала и не услышал его нелестное мнение. Вообще, каждая более-менее элитная качалка бройлерная, потому что выращивает цыплят-бройлеров.
Ну, не знаю, не знаю, Ванек опустил руку с дезодорантом, которым собирался пшыкнуть подмышками. Я лично сюда ради иммунитета хожу. А эти бройлеры пусть качают мясо. Один хрен оно у них растает.
На самом деле Иван думал по-другому. Он считал всех элитных бодибилдеров своего рода бизнесменами, которые, вместо товара, торгуют своим телом.
Себя с Яковом он считал негодными для серьезного атлетизма. Во-первых, лет уже под пятьдесят, во-вторых, худосочные и практически без мышц. Такие если и растут от штанги, то очень медленно и вырастают максимум размера на два, это Иван знал от Саныча.
Слава богу, хоть один грамотный тренер честно и внятно разъяснил им, почему не стоит серьезно браться за "железо". Только непонятно, почему этот честный и простой Саныч работает с профи ведь там нужен не столько опыт, сколько "химия". А с анаболиками растут все, даже такие как Яков и Иван.
Размышления Ивана прервал Вован. Войдя в гардероб, паренек бросил сумку на скамейку, рядом с сидевшим на ней Яковом, не глядя протянул руку Ивану. Делая вид, что не замечает парня, Ванек поправил шнуровку на кроссовках.
Очень хотелось сделать парню замечание, но вроде как нельзя потому что он уже вроде как элитный. Такой же безуспешный качок, но будущий профи потому что на прошлой тренировке скорешился с элитным атлетом и начал брать у него консультации по тренингу. Ясное дело, что вскоре он начнет брать у него консультации по приему анаболиков, и, спустя годик-другой, будет таким же цыпленком-бройлером.
Яков, также неприемля легкого пренебрежения парня, не подал ему руки. Но сделал это дерзко посмотрел на парня как бы непонимающе, потом указал пальцем на приоткрытую форточку: Окошечко открытое те не мешает? Не май-месяц всетки
Ну да, есть риск грипповируснуться, Вован, не совсем понимая нагловатый тон мужчины, рассеянно усмехнулся. Закрыл окно.
"Почему они так брезгуют моим обществом? подумал тинэйджер, присаживаясь на скамеечку и с потаенным недовольством глядя на поспешно выходящих Ивана и Якова. Неужель потому, что я треню с Аскольдом? Им разве это надо? Неужели такая зависть к подопечным самого видного качка города? Или, может, считает, что я пренебрегаю ими потому что они работяги?"
Войдя в зал, Яков и Иван вскочили на "дорожки", неспешно начали бег. Увидев, как в двери появился Аскольд, Яков, будто зачарованный, замедлил бег и смотрел в упор на качка, пока тот не поприветствовал его привычным кивком с улыбкой. Иван щелкнул друга по плечу, полушутя-полусерьезно обозвал фанатиком.
Иди ты, беззлобно буркнул Яков, ускоряя бег. Я просто гляжу, он уже реально прожаренный.
Иди ты, беззлобно буркнул Яков, ускоряя бег. Я просто гляжу, он уже реально прожаренный.
Ага, реально шашлык. Бройлерный шашлык.
Яков снова замедлил бег, собирался сказать что-то товарищу, но, заметив в дверях другого громадного атлета, передумал. Атлет отличался от Аскольда азиатскими чертами лица и был чуть пониже ростом.
Подойдя к двум товарищам на "дорожках", бодибилдер также учтиво кивнул, но без малейшего намека на радость и веселость.
На лице Ивана, уже подуставшего от легкого бега, появилась гримаска нечто среднее между легким удовлетворением от физического напряжения и недоумением. Михаил Манцуров, конечно может не обращать внимание на фитоняшек, которых видит уже не первый год, и на новичков, которые выглядят комично, выполняя упражнения с неподходящими для своей силы весами. Но кроме беззаботности было в лице бодибилдера нарочитая серьезность, которая смешила не только завсегдатаев-любителей, но и привыкших к нему коллег и даже тренеров.
Ты в курсе, они будут бороться в "Паддинге"? почти шепотом сказал другу Яков.
Прямо бороться?
Ну, Конь уже четырежды мистер Паддинг, а этот ни разу. А считает себя великим билдером, ха-ха.
А чего ж он так считает?
Да просто знаешь, есть такая психическая хворь графомания. У него, знаешь, кликуха в своем кругу Мишка-фишка.
Да ты че, Иван невольно остановился. С неподдельным изумлением поглядел на друга: Даже кликуху элитного профи знаешь? Откедова, дружочек?
А я в гардеробе приснул нечаянно. Проснулся поздним вечером. Тут такая кухня была. Саныч Знаешь, старпер, который персонально тренирует?.. Называл раз десять Мишку фишкой. Это я спал, не слышал может, он его еще как называл. Я, вообще, наверно, много чего не услышал. А еще знаешь, что? Яков остановил тренажер, огляделся по сторонам. Шепотом продолжил: Аскольд сидит с пятнадцати годков на "колесах". Это я те отвечаю! Это не Саныч, это Гуманоид сказал. Он сюда иногда заходит. Мне реально свезло. Только опорожниться хотелось. Приперло в самый вот такой момент. А выйти нельзя было Че ты похохатываешь?!
Ну да, еще че доброго, грохнут. С усмешкой ответил Иван, разгоняя тренажер.
А почему нет, Ванек! друг, нервно дернул плечами, почти перешел на крик. Почему нет?! Это ведь за семью печатями. Ты их послушай они ведь все потребляют минимум, да и то, только медицинскую фарму! Смешно?! А ты иди, спроси у Мишки-фишки! Или у Аскольда! Иди!
Да пусть они хоть навоз потребляют, усмехнулся Иван, слезая с беговой дорожки. Мне-то что. Я не буду ни колоть, ни жрать, ни тягать железо как они. Я не билдер. А ты прав
Да, я реально слышал. Они полчаса кумекали. Прямо в зале.
Да нет, Иван усмехнулся, щелкнул ребром ладони по макушке друга. Ты прав в том, что лучше быть в дерьме, чем мертвым.
Ну, это смотря в каком, Яков, похохатывая, тоже слез с тренажера. Если в своем физиологическом, так это ладно. А вот если в своем моральном, так уж лучше хай застрелят. Ладно, постебались пойдем, бицулю качнем.
4
Чего метусишься, сынку? Николай Петрович взъерошил чижик Артема, который сидел за ноутбуком и напряженно стучал по клавишам. Позвони своему Вовчику А, у тебя же поломан телефончик. Купи себе новый, сынку.
Уже заказал.
А чего рвешь-мечешь?
Да вот не отвечает, баклан!
Набери с моего.
Папандос, ну ты как скажешь чё, Артем еле сдержался, чтобы не перейти на крик. Я что, наизусть номера помню!
Номера друзей должен помнить! с вкрадчивой усмешкой возразил отец, присаживаясь на диван рядом с сыном.
Должен-должен, тихо пробурчал тинэйджер, раздраженно щелкая пальцами по монитору. Ничего я им не должен.
Это ты себе должен, сынку. Себе!
Папандос, ты уже две пятерочки поймал. У тя поколение динозавров поколение боязной культуры!
Чего-чего? пырснул смехом Николай Петрович, удерживая за руку вскочившего сына. Какое-какое поколение?
Ну, вы кланялись друг перед другом. А так нельзя Ладно, без обид, Петрович Не, ну пусти, мне надо в думающий кабинетик!
Погоди. Отец усадил сына рядом, проникновенно посмотрел в глаза: Ты так считаешь? Правда, считаешь, что мы друг перед другом выстилались?
Ну, как-то так
Как-то так, Николай Петрович усмехнулся, глядя как горделивая мина сына мгновенно сменилась виноватой улыбкой. А как так можно было дела делать? Ведь надо и якшаться, и в то же время друг от дружки не зависеть